Сергей Шинкарук - Массовка

– Ну что, Вася, поздравляю, – сказала его супруга. – Операция практически завершена, и мы скоро расстанемся. И вот что я хочу тебе сказать. Мужик ты немного скучноватый, но в принципе неплохой. С тобой приятно было работать.

– И с тобой. Мне тоже, тоже было приятно.

– Рада это слышать. И знаешь, я тут подумала… – Катя замялась.

– Что? Говори.

– Я подумала… Раз у нас остались одна-две ночи – пусть все будет по-настоящему. Как ты хотел.

– В смысле?

– Нет, прав был Сорокин, ты действительно тупой!

И все у них было по-настоящему. И классно. Васе очень понравилось. А как понравилось Кате!

– Беру свои слова назад, – прошептала она. – Ты совсем не скучный.

Да, прошел всего месяц, а отношения супругов Семенюков изменились. От неприятия и раздражения они перешли к смирению, потом к привычке, затем к пониманию и, в конце концов, к любви.

Василий и Катерина стали близки не только физически, но и духовно. Поэтому теперь делились сокровенным.

– Я всю жизнь ждала именно такого, как ты – серьезного и положительного, – призналась Катя. – Только сама этого не понимала. Всё клоуны какие-то попадались…

Вася хотел было рассказать, кто попадался ему, но не стал. Неправильно в постели с женщиной рассказывать о других женщинах. Поэтому стал говорить о глобальных вещах, которые его волновали. Мужчине часто хочется поговорить с любимой о глобальном. Она выслушает, восхитится глубиной мысли и успокоит.

– Вот о чем, Катя, я часто думаю, – сказал Василий. – Мне кажется, что не только мы, но и весь этот город… Да что там город, вся страна – грандиозная массовка в чьем-то жестоком представлении.

– Мне тоже так иногда кажется. Но не стоит по этому поводу переживать. Все равно мы ничего изменить не можем. Лучше поцелуй меня, Васенька.

И Васенька целовал. И Катенька отвечала. А дети говорили:

– Да хватит уже! Два часа дня, мы кушать хотим.

И что им, бедным влюбленным, делать? Расставаться ведь не хотелось. И Катерина нашла выход.

– Хватит! Хватит нам быть массовкой. Хватит быть пешками, – сказала она. – Давай сбежим.

– Как сбежим? Куда?

– За границу! Мы там не пропадем, даже совсем наоборот. Я пойду работать и ты тоже. Ты теперь уже по-настоящему токарь третьего разряда. За границей таких ценят.

– Ну я не знаю… Может, здесь как-то договоримся.

– Не договоримся! Здесь нам быть вместе не дадут. И если тебе себя и меня не жалко, подумай о детях. Об их будущем.

– Ну, хорошо, решили мы сбежать. А как границу перейдем?

– За это не волнуйся. Мой одноклассник как раз занимается переводом людей туда и обратно.

– Но у нас нет таких денег.

– Он мне должен. Петька, возможно, от него…

От Старомойска до границы недалеко – примерно сто километров. Следующей ночью Федор их туда довез на своей раздолбанной машине.

– Спасибо, Федя, ты хороший мужик, – поблагодарил Василий. – И это… Извини.

– За что?

– За то, что плохо о тебе думал.

– Та ладно, – засмущался Федор, – береги ее.

А дальше были триста метров по подземному туннелю чуть ли не ползком. А детям понравилось, у них особых трудностей не возникло.

Василий до последнего не верил, что им удастся сбежать. Опасался, что и Федор, и одноклассник Кати – тоже члены массовки. А на выходе из туннеля их с распростертыми объятиями будет ждать уже полковник Сорокин: «Ну, здравствуйте, голубчики! Далеко собрались?!»

Но там действительно оказалась заграница – она самая, родимая!

Семенюки сразу же попросили политическое убежище и стали раздавать интервью – как их преследовали и пытались разлучить. Честно рассказали свою историю, а Василий заявил, что напишет еще и книгу.

Убежище им, конечно, предоставили. Дети пошли в школу, делая успехи в языке, и вообще делая успехи. Оказалось, что наши троечники в дружественной среде интеллектуально расцветают.

Василий устроился токарем на завод, но долго там не задержался. Его книга хорошо пошла, и в издательстве заказали следующую. За границей большой популярностью пользуются разоблачения чужих режимов. Читатель радуется: «Так у них намного хуже, а мы еще жалуемся!» Катя не работала, предпочитая быть домохозяйкой и помогать мужу вести переписку с читателями. В доме Семенюков часто бывали гости. Не только соотечественники, но и разные местные знаменитости.

А через четыре года, когда Катя и Вася ужинали в ресторане, к ним за столик подсел незнакомый трансгендер, оказавшийся генералом Сорокиным.

– Василий, Катерина, – торжественно сказал он. – Я вас поздравляю. Операция развивается успешно, как было мною и задумано. Вы провели просто блестящее внедрение. И это не мои слова, это слова Президента. Вам обоим присвоены очередные звания. Так что хватит фигней страдать, пришла пора выполнять задания родины…

– Ну как ваши дела сегодня? – спросил менеджер. Менеджером был парень лет тридцати с располагающей внешностью. Чем-то он напоминал «представителей канадской оптовой компании». Ну тех, кто ходил когда-то по квартирам, предлагая товары, и с лиц которых не сходила приветливая улыбка, даже если их посылали на три буквы.

– Все так же неплохо, – ответил Станислав Петрович. – Но знаете, начало немного надоедать. Это как старый хороший фильм, который смотришь далеко не в первый раз. А хочется уже впечатлений, которые были бы поострее обычных воспоминаний.

– Я вас понимаю, Станислав. Я вас очень хорошо понимаю. Однако наша сеть пока что занимается исключительно воспоминаниями…

И действительно, сеть медицинских центров «Вспомнить все» занималась делами, отраженными в ее названии. Суть весьма недешевых услуг состояла в следующем: клиенту предлагалось ненадолго вернуться в прошлое, дабы заново пережить особо приятные моменты своей жизни. Осуществлялось это с помощью аппаратуры и лекарств, которые обостряли воспоминания, делая их максимально приближенными к реальности. По крайней мере, так писалось в рекламе.

Пользовались услугами «Вспомнить все» в основном старики-пенсионеры, называя эти учреждения просто Центром. Это были люди, считавшие, что все хорошее уже позади. Что «уже не будет ни первого поцелуя, ни радости материнства или отцовства, ни просто радости от того, что молод, здоров, а в жизни еще ждет столько интересного»…

Именно такие слова говорили клиенты Центра в рекламных роликах в разделе «До сеанса». А потом были слова благодарности со слезами на глазах в разделе «После». Оказалось, все можно вернуть! Пусть ненадолго, но можно!

Клиенты лежали на кушетках, вспоминали что-то классное, получая удовольствие. Это были замечательные сны, и не хотелось, чтобы они заканчивались.

Да, это было как наркотик. Впрочем, почему «как»? По сути, наркотиком это и было. Но теперь государство решило само заняться самым прибыльным видом бизнеса, конкуренты из криминальных структур жестоко подавлялись. Многие за возможность вновь испытать счастливые минуты тратили последние сбережения. Руководство страны решило мудро: если раньше государство было вынуждено платить пенсионерам, то теперь получалось наоборот – благодарные пенсионеры платили государству.