Аннета Ткаченко - Дневник биZи-мамы

Заполнив все фаланги мягким, слегка розовым рассветный светом. На востоке палитра неба насчитывала оттенки цветущей сакуры, персикового сада и спелых малиновых ягод.

От этого утро, казалось, таит в себе что-то волнительное, хрупкое, и ободряющее.

Перебирая, словно по клавишам пианино, кончики лучей едва касались подоконника. Застывая в долгой ноте «фа», луч достал сначала до края стола, а потом заскользил по вазе. Мягким движением стягивал шёлковый покров сумерек, переливаясь в каждой хрустальной грани, луч застыл на самом горлышке:

Солнечный зайчик сверкал на той стене, куда они добраться могли только после полудня.

Но в этом городе целый день солнце было чем-то фантастическим. Поэтому кухонные полотенца всегда были мятые и недовольные. Руки вытирали о них постоянно, а сохнуть к вечеру они отправлялись на батарею.

Солнечный зайчик напоминал им о недоступном, и от этого они ворчали весь день.

По утрам ваза жмурилась от солнца. По вечерам ждала звук колокольчиков, что висели над дверью, оповещая о чьём-то приходе.

Каждый ваза надеялась, что мужчина, живущий в этой квартире, придумает повод и просто так принесёт цветы.

В глазах женщины заиграют утренние солнечные зайчики. Она подхватит ее, окатит водой, пощекочет бока губкой. Смоет пыль.

«Пыль на ощупь как бархат» – думала ваза. Почему именно бархат? Она даже не знала что это. Но само слово «БАРХАТ» было мягким, как руки женщины.

Солнечные лучи спрятались за домом напротив, полотенца так и ворчали, а ваза все ещё думала, что же значит слово «бархат»…

Море чувств охватило рассудок. В голове, как в шейкере, перемешались все ингредиенты какого-то нового ощущения. Постукивая о виски, звенела, как кубиками льда, одна-единственная мысль: «Это рецепт чего-то нового. Но какой? Что за чувства наполняют сейчас сознание?»

Под ногами тысячи разноцветных ракушек хрустели приглушённым прибоем, звуком, похожим на снежный хруст, этот звук ощущался кожей, поднимая волосинки и, покрывая пупырышками руки и ноги. Это ли чувство счастья? Пупырышки на коже?

Закатное солнце одаривало прощальными лучами, тянувшимися по морской глади и едва дотрагиваясь до пальцев ног. Волны били о берег, затягивая колыбельную. Можно ли помнить себя в утробе матери?

Спокойствие и защищенность – вот что чувствовала я. Вглядываясь в розовое небо и слушая мелкие набеги волн. Чувство, что принадлежишь к чему-то большему.

Что невидимая нить, как та, что связывает вас с матерью до рождения, питает вас и придаёт сил.

Можно ли пощупать счастье?

Можно ли попробовать ветер на вкус?

Можно ли почувствовать единство с миром изнутри?

На берегу Азовского моря села я и заплакала…

Я услышала о чем шепчется море с моей душой.

Если подойти к окну чуть-чуть поближе, можно заглянуть в свою жизнь на 10 лет вперёд, как через замочную скважину.

Дом, выстроенный на родной земле, сквозь окна кухни которого, закатные солнечные лучи перескакивают по листьям винограда.

Звук босых ног троих сыновей по деревянной лестнице, уносящий за собой разноголосое «я люблю тебя, мам».

Муж, работающий за компьютером, в самой тихой и прохладной комнате второго этажа.

Треск подогретого масла на сковороде с золотистой корочкой лука. Нотки молочного чеснока, расплывшиеся по всей столовой. Музыка, итальянским языком наполняющая до краев этот весенний день, гармонией и тёплыми воспоминаниями, умиротворяюще льётся из колонок.

Шум воды по овощам, раскиданным ансамблем будущего тёплого салата с кинзой и баклажанами.

Солнце окрашивает в персиковый цвет небо, а облака, все больше походящие на взбитые детские подушки, в лиловый.

Верхушки соседских домов обретут очертания, зелень деревьев становится все темнее.

Ещё десять минут и за столом соберутся четыре черноволосых столпа моей жизни. Зрелые, юные, маленькие. И кухня оживёт. Встряхнется. Приготовится. И умолкнет. Заиграет симфония семейного ужина. Заскрипят стулья, застучат вилки по тарелкам. Голоса, как по взмаху дирижерской палочки будут сливаться, смешиваться, дополнять, перекрикивать, замолкать…

И внутри станет светлее, чем на улице. Не от включённых абажуров. Не от тёплого заката. И даже не от жара разогретой плиты. А просто потому, что все это и есть счастье.

Если бы чувства продавались в магазине, я бы купила чувство восхищения своего первого осознанного рассвета.

Я бы купила чувство лёгкости и непринуждённости. Огромных и наивных, смешных для взрослых, и таких важных детских мечтах и желаниях. Впервые проснуться самой, чтоб увидеть рассвет.

Чувство, когда никто не засмеялся, а нежным отцовским голосом разбудил сутра.

Чувство, когда роса оставалась на моих щиколотках, а волоски на коже поднимались под легким утренним ветерком. Сердце стучало быстрее от получасового подъёма на гору. А внутри воздушным шаром раздувалось что-то необъяснимо радостное. Предвкушения того, что не нужно покупать или выменивать в магазине. Того, что есть в изобилии у одних и совсем нет у других. Чувство единения с огромным миром, ещё столь ласково с тобой обращавшимся.

Я бы намотала как сахарную вату это чувство великой радости от маленького яркого кусочка, проявляющегося из-за гор. Тех быстротечных мгновений, озаряющих небосвод, пробуждающих к жизни все живое.

Если тогда у меня был телефон, первые лучи отражались бы на экране, а не в моих зрачках.

Я бы вдохнула это чувство спокойной безмятежности, младенческого беспричинного счастья, ниоткуда взятой надежды и наполненности от простого и ранее незамеченного. От того, что раньше не казалось мне волшебным и чарующим. И вместе с тем, таким привычным и обыденным.

На сдачу я бы взяла чувство своего первого заката с любимым человеком.

Когда внутри благоговейным трепетом замирало сердце и я не знала от чего оно так разошлось? То ли от безумства вечерней палитры, сливающихся линий воды, неба и уходивших рапсодией по волнам лучей солнца. А может оно замирало от ощущения беспрекословной уверенности в том, что в этот раз меня никто не предаст, и впереди нас ждёт первый осознанный рассвет вдвоём

Мы танцевали Испанию в паре кварталов от Саграда де Фамилия

Прямо у пруда на детской площадке.

Звуки смешивались: перекресток дорог, вокзалов, хостелов и супермаркетов, мелькающие такси, топот ног по железной трубе детской горки. Испанский язык, льющийся отовсюду, но было ли его слышно за нашим смехом?

Ветер трепал волосы, сангрия путала мысли, вечер зажигал звезды над Барселоной.