Илья Платонов - Изя, Анастасия и дифференциальное исчисление. Роман в кусках

– Кочегарка это круто! – восхитился Изя – ты будешь как Цой! И мы там сможем репетировать!

– Там полтора на два метра площади! И воняет серой! И я не хочу быть как Цой! Мне нужна классная работа сейчас!

Изя задумался.

– Старичок, сходи к Новикову. Он мой друг и у него своя фирма. Очень хороший и духовно продвинутый человек. Я дам телефон – Изя вытащил свою гигантскую записную книжку и начал листать. Я заглянул в нее – она была исписана огромными каракулями во всех направлениях. Все вперемешку – стихи Высоцкого, телефоны, адреса, картинки…

– Здравствуйте! Меня зовут Илья! Я друг Искандера! Он сказал, что вы можете помочь мне с работой…

На том конце хмыкнули:

– Приходи. Адрес знаешь? Натальевский переулок 28. Это район парка Первого мая, бывший дом пионеров!

По указанному адресу находился старинный двухэтажный особняк. Я зашел внутрь. На первом этаже был огромный пустой холл с люстрой. И два помещения. В правом крыле здания – зал балетной студии – с паркетом, зеркалами и этой длинной перекладиной, ну, вы меня поняли. А в левом крыле – небольшой кинозал! Темно красные шторы, экран, кинобудка… Я затрясся от волнения! Вот она! Мечта!

…Спустился Саша Новиков. Он оказался невысокого роста, крепкого телосложения, с короткой стрижкой. И еще он как-то загадочно и чуть надменно улыбался – напомнил мне голливудского актера, имя которого я так и не вспомнил.

Мы познакомились. Я выпалил:

– А давайте, я сделаю у вас киноклуб! Кинозал есть. Буду показывать мировые кино-шедевры!

– Отличная идея! – ответил Новиков.

– А денежку я буду получать?

– Смотри, – Саша был серьезен, – если начнешь показывать фильмы, я дам тебе ставку 70 рублей в месяц. Остальное заработаешь сам…

…Новиков был директором фирмы «Экополис», тогда это называлось хозрасчетное объединение. Заправляла конторой святая троица – Саша Новиков, Вадик Жиленко и Таня Кульпака, по прозвищу Рыжая! Она действительно была рыжая, с веснушками и материлась как сапожник, короче – была прекрасна!

Чем занималась контора? По моему всем! На втором этаже был маленький швейный цех. А на первом происходили удивительные вещи – то вдруг появлялись кришнаиты с бубнами и просили площадь под вегетарианскую столовую, то прикатывал грузовик, и мрачные хлопцы выгружали из него рулоны с бумагой, ящики, коробки – все это добро стояло в холле, а через неделю другие не менее мрачные хлопцы увозили его в неизвестном направлении…

А однажды я обнаружил в кинозале… коз! Они мирно бродили по залу и пытались жевать экран. Я подумал сначала, что Новиков решил заняться животноводством, но выяснилось, что это соседские козы – рядом частная застройка – и они просто пришли в гости. Увидев меня в такой компании, Новиков тоже удивился…

Однако открыть киноклуб оказалось не так просто. В луганском кинопрокате мне отказали.

– Это как? Частный киноклуб? Мы этого не понимаем! Не положено! Вы что!

Из пожарной охраны и санстанции потребовали справки о соответствии мерам пожарной безопасности. Не зная, что делать, я позвонил в киевскую справочную и взял телефон республиканского кинопроката. Там мне обрадовались!

– Вам нужна киноклассика? Это замечательно! Её никто не хочет брать, а у нас план по прокату! Мы дадим вам все, что пожелаете, оплата минимальная, денег вы на ней не заработаете. Плюс вы оплачиваете пересылку багажным вагоном. Это было чудом! Минимальная оплата составляла 1 рубль 49 копеек за фильм!!! А пересылка стоила от трех до пяти рублей!

Но какие фильмы брать? В те далекие годы я знал только двух режиссеров – Тарковского и Бондарчука. Выручила меня Рыжая. Она быстро набросала список: Феллини, Антониони, Бунюэль, Скола, Параджанов, Фосс, Коппола, Висконти – и многие-многие другие. В мгновение ока я был лишен кинематографической невинности! А справку пожарники мне не дали. Я пошел за советом к Новикову. Он улыбнулся:

– Начинай пока так. И приготовь бутылку водки! Через пару недель к тебе придет алкаш из пожарного надзора. Дашь ему бутылку и получишь справку!

Так и случилось. Я уже крутил фильмы, когда ко мне заявился хмырь с красным носом:

– Нарушаете товарищ! Дверь не обита железом с двух сторон, нет сигнализации и…

Я молча поставил перед ним бутылку.

– А вот теперь все в порядке! Молодец! – Хмырь вытянул из кармана печать и тут же сотворил справку…

Первым я заказал «Страсти по Андрею» Тарковского. Так назывался восстановленный вариант знаменитого фильма. Он был на 40 минут длиннее! Ровно столько вырезала цензура.

Через два дня мне позвонили с вокзала и попросили забрать багаж. Был декабрь. Шел снег. Хорошо, что вокзал рядом, фильм находился в четырех круглых стальных контейнерах и был просто неподъемен! Я тащил на себе «Андрея Рублева» и тихо материл Тарковского! Неужели нельзя было снять покороче!

Киноклуб я назвал просто – «Натальевский переулок». И первый сеанс состоялся 15 декабря 1990 года. Я там был и киномехаником, и администратором, и кассиром. А также уборщиком, слесарем и водопроводчиком – в кинобудке подтекали трубы, и я не расставался с разводным ключом.

За две бутылки водки мне напечатали в типографии пачку афиш. Я расклеил их по городу. На сеанс пришло человек тридцать. Учитывая, что зал был на 70 мест, выглядело это неплохо. Я погасил свет, включил киноустановку и приник к маленькому окошку, из которого мне предстояло увидеть еще много шедевров мирового кинематографа…

И в городе обо мне таки заговорили!

С перерывами на лето киноклуб проработал два года. За это время я показал всю киноклассику, которую обнаружил в киевском и луганском кинопрокатах. Через год работы Луганск открыл для меня свои кинозакрома.

Иногда на премьеры приезжала супруга. Я садил её продавать билеты. Жили мы так же – раздельно, и это было прекрасно!

А потом стал разваливаться СССР. Кинопрокаты закрылись. Частные фирмы стали просить немыслимые деньги – тысячи, а потом и десятки тысяч рублей за право 2—3 раза прокрутить ленту. «Экополис» захирел – все реже там стали бывать люди, включая начальство. Фильмы я уже не крутил, устроился сторожем. Потом здание стали разворовывать. Сперли зеркала в балетной студии, оторвали экран в кинозале и унесли шторы. Контора закрылась. Я позвонил Новикову и спросил, что делать с киноустановкой, до того её было жалко! Саша ответил коротко:

– Забирай, она твоя!

В декабре 1992 года, я разобрал оба кинопроектора на части, и в несколько ходок отвез на саночках домой. Закончил перетаскивать поздно вечером. Зашел в свою комнату. Увидел отключенный телефон – отец на ночь всегда отключал – и зачем-то снял трубку. Там зашипело. Из глубин мироздания раздался голос диктора: