Павел Шаров - История одного содружества

Павла поразил ряд фактов. В одном из вакуумных постов он обнаружил пластину платины весов сто сорок граммов, в другом – золото. В углу, рядом с электронным микроскопом, валялась в скрученном виде двухмиллиметровая проволока золота высшей пробы, рядом – такой же моток серебра. При этом дверь в лабораторию была хлипкая, так что её можно было открыть с одного лёгкого пинка.

Предыдущий начальник лаборатории Буравкин – бывший офицер Советской армии – не знал, что такое микроэлектроника, он не знал даже, что такое вообще радиоэлектроника, и поэтому сконцентрировал свою деятельность на чётком выполнении плана капитального строительства. Если в сельском хозяйстве озабоченные председатели закупали в конце планового срока рояли и пианино, лишь бы не быть наказанными за невыполнение плана перевооружения, то Буравкин, надо отдать ему должное, тратил деньги, по существу, правильно. Что же касается технических вопросов, то он, опять-таки, сделал много в части обеспечения техники безопасности.

Когда Павел первый раз появился в лаборатории, его встретила весёлая компания, изображённая в старинном кинофильме «Трактористы». Это когда бывший танкист, его играл Крючков, назначенный бригадиром трактористов, появился в группе подопечных и был встречен песней: «Здравствуй, милая моя, я тебя дождалси. Ты пришла, меня нашла, а я растерялси».

Павел спросил:

– Где хранится спирт?

– О! Здесь, в сейфе.

– Дайте ключ от сейфа.

– Ага. Присоединяйся.

– Сейчас.

Он взял ключ, положил в карман и дружелюбно сказал:

– Отдыхайте, ребята. Встретимся завтра. Но только – как стёклышки.

– До остекленения не пьём, – услышал он шутку, когда уходил по лестнице вниз.

Наутро он собрал коллектив лаборатории и заявил:

– А теперь, друзья, начнём работать.

Начали. Процесс превращения группы бездельников в тружеников прошёл довольно легко. Возможно, потому, что люди соскучились по полезному труду. Уже через полгода женская часть коллектива заявила ему в двенадцать часов ночи:

– Может быть, Павел Сергеевич, это вам и надо, но нам надоело вкалывать сутками, да ещё и отсиживать здесь по графику ночных дежурств. У нас дома семьи есть.

– Ребята, девушки. Извините. Сами понимаете, это временно. Мы в цейтноте. Эту работу мы должны выполнить в срок. Кому тяжело или сложно по семейным обстоятельствам, сейчас вызываю машину. Я лично остаюсь. Кто со мной, оставайтесь. Остальные по домам, без обиды.

Все остались, но предупредили, что это в последний раз.

Надо сказать, что режим ночных бдений на конечном этапе разработки, так же как и на заводе в конце планового срока, был в порядке вещей, и все члены семьи работников лаборатории это знали и не предъявляли претензий. Слово «НАДО» воспринималось почти как во время боевых действий: «Вперёд! В атаку!»

*

Всё это время Павел с Виктором Хохловым часто беседовали о перспективах разработок. Виктор оказался спокойным, немногословным разработчиком. Сначала, в порядке подготовки к дипломной работе, Павел поручил ему решить задачи поглощения СВЧ-полей в полупроводниковых термодатчиках. Затем, вместе с одним математиком, он решал главную задачу дифракции радиоволн на сфере. Диплом был выполнен на высоком уровне и получил отличную оценку. Хохлов стал грамотным инженером.

*

Кроме основной работы по разработке новой элементной базы для обеспечения измерителей плотности потока энергии – теперь уже особо важных разработок, включаемых в план по постановлениям правительства, Павла мучили обязанности по внедрению в производство элементов и узлов в микро-исполнении для комплектации приборов, разрабатываемых в центральном институте. При лаборатории появился даже производственный участок по изготовлению этих элементов. Бывало, что они с автором одного из таких приборов Женей Панфиловым проводили ночи, исправляя дефекты, допущенные в процессе разработки в институте. Особенно в большом количестве производственный участок лаборатории выпускал малогабаритные терморезистивные вставки измерителей мощности СВЧ. На эти вставки у Павла было свидетельство на изобретение. Если у американцев выходил из строя терморезисторный датчик СВЧ-мощности, выкидывался весь входной узел (головка) прибора для измерения мощности. Отечественные же измерители мощности снабжались взаимозаменяемыми вставками для входного узла измерителя. Руководителем участка по изготовлению этих вставок Павел поставил своего хорошего знакомого Ивана Петровича. В народе его тут же прозвали Ваня Вставкин. Успехи внедрения в производство изделий микроэлектроники в СКБ быстро распространились в кругу коллег на других предприятиях, и в министерстве родилась мысль создать современный цех микроэлектроники на заводе радиоизмерительной техники для обеспечения изделиями заводов главка и министерства.

Павла всё больше и больше засасывала работа по изготовлению этих изделий для обеспечения серийного выпуска приборов разработки центрального института и других институтов и КБ главка. Объёмы этой работы росли, мешая заниматься разработкой новых изделий по тематике СКБ, и лаборатория стала превращаться в бесплатный придаток завода. Это никак не соответствовало планам Павла. И он кликнул клич, чтобы ему нашли энергичного руководителя, надеясь, что он уведёт этот участок из лаборатории на завод. И вдруг Володя Рождественский, инженер по фотолитографии, донёс, что один философствующий инженер из госуниверситета Дубинский распространяется, что он, мол, скоро будет начальником запланированного к строительству цеха микроэлектроники на заводе, и сам Шторов будет у него ботинки чистить.

– Стоп, Володя! Ну-ка повтори, что говорил Дубинский, – среагировал Павел.

Володя повторил.

– Володя, немедленно ко мне этого Дубинского.

– Павел Павлович, так ведь он просто нахал.

– А мне как раз такой нахал и нужен.

Когда этот рвущийся в начальники Владимир Дубинский появился в лаборатории, Павел сразу же назначил его начальником производственного участка вместо мученика Вани Вставкина и сделал его куратором строительства нового цеха микроэлектроники на заводе. Потребность в бурной деятельности, стремление к значительности быстро повысило рейтинг Дубинского в борьбе за право руководить микроэлектроникой на заводе. Когда на эту тему у Павла зашёл разговор с заместителем директора по кадрам завода, он сказал:

– Чего вы думаете? Вот кто вам нужен – Дубинский. Человек, понимающий ведущую роль производства. А вы зациклились на нас, интеллигентах. Берите его в цех.

И его взяли… вместе с лабораторным производственным участком. Павел облегчённо вздохнул, и они с Володей Дубинским пошли в кафе на площади Горького. С одним условием, решили они: пить только сухое, поскольку работы много и напиваться нельзя. Взяли бутылку 0,7 сухого вина.