Дмитрий Красавин - Эксперимент

Иллюстратор Юлия Новикова

© Дмитрий Красавин, 2021

© Юлия Новикова, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0051-0643-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В воскресенье, 26 января 2020 года, Гвоздиков проснулся в четыре часа утра от навязчивого ощущения, что кто-то пробрался в его номер и пристально наблюдает за ним. Он открыл глаза, протянул руку к выключателю торшера. Комнату залил яркий свет лампы. Сергей Васильевич на миг зажмурился, снова открыл глаза – никого нет. Он поднялся с кровати, подошел на цыпочках к окну, сжал кулак и, приготовившись хуком слева послать непрошеного гостя в нокаут, резко отдернул штору – никого. Да и как мог кто-либо посторонний войти в его 812-й номер-люкс через запертую изнутри дверь, и уж тем более немыслимо предположить, что незнакомец пробрался на восьмой этаж небоскреба с улицы. Он разжал кулак, встряхнул руку и мысленно усмехнулся. Причудится же такое! Однако, несмотря на все доводы разума, успокоение не приходило.

Через открытую форточку в комнату проникали звуки южной ночи: шорохи ветра в листве платанов, отдаленные крики какой-то птицы, неясные голоса людей где-то там внизу у входа в отель. Бросив последний взгляд на усеянное мириадами звезд ночное небо, Гвоздиков отошел от окна, достал из висящего на спинке стула пиджака пачку Marlboro, чиркнул спичкой, закурил и присел на край дивана. Уснуть, похоже, больше не удастся. Автобус от гостиницы в аэропорт отходит в семь утра, а что до семи делать? Водочки бы дерябнуть, но где ее взять ночью? Да и выходить из номера, спускаться вниз было лень. Сигарета попалась на редкость некачественная – только вид один, а вдыхаешь дым, будто воздух глотаешь.

– Ну, турки! – Смачно матюгнувшись, он загасил пальцами окурок, бросил с отвращением на пол и, окинув взглядом комнату, стал размышлять: не прихватить ли с собой в Россию, помимо уже сложенных в чемодан пары гостиничных полотенец и набора шампуней, еще что дельное?

Неожиданно свет торшера погас, створки окна распахнулись, и Гвоздиков почувствовал, что на расстоянии двадцати сантиметров вокруг его тела образовался плотный прозрачный кокон. В ужасе он принялся биться о стенки кокона локтями, коленями, головой. Но стенки были мягкими, гасили удары, лишь слегка трансформируясь и тут же возвращаясь в прежнее положение, оставаясь при этом непроницаемыми. В какой-то момент кокон с бившимся в его чреве пленником поднялся над полом, медленно поплыл к распахнутому окну и вывалился наружу.

– Спасите! – срываясь на фальцет, закричал Сергей, ожидая неизбежного падения вниз.

Крик, ударившись о стенки эластичной тюрьмы, вздыбил их волнами и угас, никем не услышанный.

Набирая скорость, кокон устремился вверх, к звездам. Вжатый ускорением в его нижнюю часть, с неестественно выгнутой и подсунутой под левую щеку ладонью Сергей, с трудом сохраняя глаза открытыми, стал с тоской наблюдать, как, сливаясь в точку, отдаляются огни большого города. Вскоре мелькнули звездочки еще каких-то огней, черная поверхность океана, а затем он увидел Землю целиком. Освещенный лучами Солнца, голубой шар с белыми вкраплениями снегов Антарктиды и облаков скользил в левую сторону от кокона, зримо уменьшаясь в размерах. Буквально через несколько секунд по правому борту проплыла вниз большая желтоватая планета и слилась с сонмом звезд на густо-черном небе. Спустя мгновение на фоне огромного звездного неба от всей Солнечной системы узнаваемым осталось только маленькое, на глазах тускнеющее светило. Немыслимой силы ускорение продолжало вжимать тело в нижнюю часть кокона, не позволяя даже пальцем пошевелить.

Освещенный лучами Солнца, голубой шар с белыми вкраплениями снегов Антарктиды и облаков скользил в левую сторону от кокона, зримо уменьшаясь в размерах.

– Гады, сволочи! Как можно меня, человека, ни за что ни про что посадить в эту летящую неведомо куда колбу, пригвоздив к ее донышку, как собаку на цепь? – обращаясь не то к себе, не то к неведомым похитителям, прошептал Гвоздиков.

Похитители молчали. Может, за грехи какие? Если порыться по полочкам памяти, там много пылится болезненного, неприятного, даже жуткого. Но ведь и у остальных людей, если разобраться, грязи не меньше. Кто из нас не без греха? Перед мысленным взором проплыли лица друзей, приятелей, сотрудников, случайных женщин. Как они все далеки! Как их теперь, со всеми их грехами и закидонами, не хватает! Один… Щемящее чувство оторванности от мира отодвинуло на второй план размышления о греховности. Сергей уже готов был разреветься от жалости к себе, но вокруг разлился какой-то сладковатый запах не то жасмина, не то еще какой дряни. Мысли, чувства разом потускнели, и он не в силах больше держать тяжелые веки открытыми провалился в сон.

Проснулся Гвоздиков от ощущения необычайной легкости. Приподняв голову, почувствовал, как по лежавшей под щекой ладони неприятно заскользили чьи-то волосы. Он сел и ощупал лицо руками.

– Это сколько же я спал? – вырвалось из груди.

– Семьсот тридцать пять часов, – раздался в ответ приятный женский голос, то ли проникший в кокон снаружи, то ли рожденный неведомым источником прямо в голове.

– Ты кто? Белая горячка?

– Помощник-консультант номер сто восемьдесят миллиардов четыреста семьдесят пять миллионов триста сорок шесть тысяч пятьсот шестьдесят один.

– А где ты, сто восемьдесят миллиардов… Не запомнил, как дальше, ядрена вошь. Можно по-простому – Миллиардерша с хвостиком?

– Можно по-простому. Отвечаю на первый вопрос: я везде, где ты, но неосязаема. Увидеть или потрогать меня невозможно.

– Бред какой-то.

– Я приставлена помогать тебе, буду снабжать необходимой информацией. Могу для твоей потехи и бредом быть.

– С этим спешить не надо. Бритву, как я полагаю, твои подельники не догадались в эту колбу засунуть? Так, скажи-ка, консультантша, чем заросли на лице убрать?

– Вспомни, каким ты видел себя в зеркале до сна, закрой глаза ладонью левой руки и, с максимальным усилием прижимая ее к лицу, проведи по бородке и усам, затем сожми ладонь в кулак и сразу распрями пальцы, как бы отбрасывая волосы.