Игорь Назаров - Литературный Альманах Урала

– А чего говорить-то? Спрашивали уже. Ещё тогда, в сорок четвертом. Нового ничего не скажу.

– Но мы-то не слышали, – в голове Крутицкого звучали примиряющие нотки. – Для нас – все вновь.

– А это с тобой кто? – старик мотнул головой в сторону Пацулы.

– Это?

Крутицкий обернулся, словно хотел удостовериться, что за его спиной стоит именно Андрей.

– Журналист из областной газеты. Будет про Васнецова писать. Вот и ваш рассказ ему нужен. Для статьи.

– А-а-а-а… – Давыдченко смягчился. Он как будто ждал какого-то подвоха, а теперь вдруг расслабился и подобрел.

– Ну, идите во двор, там открыто.

Старик долго плескался под рукомойником на заднем дво- ре – Крутицкий и Пацула, сидя на рассохшейся от дождей и ветра скамейке, слышали, как брякал язычок, и лилась вода, вышел из-за угла дома, вытирая руки полотенцем сомнитель- ной свежести, присел на ступеньку крыльца.

– Ну, что, покурим?

Крутицкий торопливо вынул из кармана пачку папирос, а Пацула услужливо протянул зажигалку.

– Городские! – одобрил Давыдченко. Затянулся с удоволь- ствием, пыхнул дымом в сторону.

– Так чего рассказывать-то?

– Где вы Васнецова видели? Как? При каких обстоятель- ствах?

Пацула достал из кармана свернутый в трубочку блокнот, карандаш, приготовился записывать.

– Так не помню я уже ничего… Вот вы даете! Столько лет прошло!

– Ну, как же? Вы же сами говорите, что рассказывали…

– Ну, рассказывал… Тогда помнил. Сейчас забыл.

– Василь Михалыч…

Крутицкий старался сдерживать нарастающеё раздражение.

А курил Давыдченко с нарочитым спокойствием.

– Ну, бросьте себе цену-то набивать! Знаете ведь, что вы – последний, кто Васнецова живым видел. Так что же вы…

– Да ладно, ладно. Чего закипел? Что вспомню – скажу. Что ж я, не понимаю, што ли? Ну, дело было так… В сорок чет- вёртом, в январе – кажется, в сочельник… Ну, точно в сочель- ник! … Волков отправил отряд – человек двадцать, наверное. Для поддержки Васнецова, для прикрытия… Мы должны были здесь, в Куровичах, обосноваться – в лесу. У нас и рация с собой была, чтобы легче со своими связываться. Всё – чин чинарём. Выйти-то мы из-под Ровно вышли, а вот до Львова не дошли. Наши-то, Красная армия то есть, наступали, немцы оборону усиливали, леса прочесывали, облавы устраивали. Раз мы на засаду наткнулись, едва отбились, второй – на бандеровцев вышли… Опять бой… Кого убили, кого просто потеряли – раз- брелись, кто куда. Радиста убили, – это я точно видел. А рация

при нём была, – ну, значит, немцам и досталась… В общем, до Куровичей только я добрался и со мной ещё один, Федор Заступа. И не дошли бы, может, да я здешние места, как пять пальцев, знаю. Ну, вот… Это, считай, уже за вторую половину января перевалило. Однако перед самым Крещеньем…

– Верующий вы? – неожиданно перебил старика Крутиц- кий.

Тот смутился на секунду.

– Ну, верующий – неверующий, а праздники не нами при- думаны. Народ сроду по церковным календарям жил. Число иногда из головы вылетит, а праздник – не забудешь.

– Пусть рассказывает, – вступился за Давыдченко журна- лист. – Ну и?.. Васнецов-то когда у вас появился?

– У – у—у… – Давыдченко махнул жилистой коричневой рукой. – Это уж после было. Чуть ли не через месяц. А! В Срете- ние! Точно! Батюшка-то в деревне уцелел, евреёв расстреляли, а православных не успели. Так он по большим праздникам даже службы в храме вёл. Сретение!

– Число-то какое? – призвав мысленно все свое терпение, уточнил Крутицкий.

– Так пятнадцатое… Пятнадцатое февраля!

– То есть пятнадцатого февраля в Куровичи пришли Вас- нецов и его люди.

– Да нет! – Давыдченко хлопнул ладонями по коленям, словно удивляясь непонятливости гостя. – В праздник его уже не было, он ушёл накануне. А привели его к нам ещё за день до того. Вот и считай: тринадцатого февраля.

– То есть тринадцатого февраля к вам на «маяк» привели группу Васнецова. Сколько их было? Трое?

– Трое. И два проводника-еврея. В лесу евреи прятались, которые от немцев сбежали. Они знали про «маяк». Еду нам приносили, лекарства. Федор… Ну, который со мной был…

тифом заболел. Мы поэтому в Куровичах и застряли: куда с ним, с больным? А Васнецов, когда из Львова уходил, на ев- реёв и наткнулся. Вот так все и было.

– Итак, тринадцатого февраля…

– Ночью, – добавил Давыдченко.

– Тринадцатого февраля ночью к вам на «маяк» пришел Васнецов с товарищами.

Давыдченко кивнул.

– Как он выглядел? – неожиданно вступил в разговор Па- цула.

– Да как? – удивился старик. – Обыкновенно. В немецкой форме. Сверху – то ли халат какой-то, то ли накидка… Тепла от неё никакого.

– А двое других?

– Один – в солдатском, второй – по гражданке одет.

– Это точно?

– Точнее не бывает!

– Хорошо, а что он рассказывал?

– Да что? – развел руками Давыдченко. – Задание своё, говорит, выполнил, сейчас нужно пробиваться в отряд.

– Говорил, что именно делал во Львове?

– Да это мы знаем… – попытался вмешаться Крутицкий, но Пацула протестующеё вскинул руку, и подполковник замолчал, хотя и удивился слегка.

– Ну… Говорил. Каких-то там важных генералов пострелял. Заместителя губернатора, что ли? И ещё кого-то. Сейчас и не припомню уже. Да я рассказывал, меня же ещё тогда, в сорок четвертом допрашивали. Когда наши пришли. Искали его…

– Хорошо, – кивнул Пацула, – ещё что?

– Ещё? – задумался Давыдченко. – Говорил, что, когда из Львова выезжали, документы у них стали проверять. Майора

и ещё несколько человек они застрелили, а один успел его удостоверение схватить и убежать… Машину у них подбили. Еле ушли…

– Вот! – Пацула торжествующе повернулся к Крутицкому. – Я же говорил, что у него не было документов!

– Не было, – подтвердил Давыдченко. – Он спросил, где рация, я сказал, что нету. Тогда, – говорит, – в Буск пойдем. Там ещё один «маяк», и рация есть. Будем, говорит, самолет вызывать, без документов не выбраться. Ну, а если уж совсем никак, – тогда, говорит, сами… До линии фронта. Ну, я ему рассказал, где у немцев посты, где бандиты из УПА рыщут, – чтобы стороной эти места обходили. Проводники-то местные, все тропки знают. Ну и всё. В ту же ночь, т.е. четырнадцатого уже числа, они и ушли. А чего вы вдруг вспомнили про это дело?

– Да так… – медленно, как будто осмысливая услышанное, ответил Пацула. – Хотим хоть какие-то следы найти.

– Да бросьте! – махнул рукой Давыдченко. – Сколько лет прошло… Если кто-то даже и видел что – забыл уже давно.

– Ну и как вам это нравится? – сказал Крутицкий, когда, подпрыгивая на колдобинах, машина отъехала от дома. – Буск! Впервые слышу! Волков никогда не упоминал, что в Буске был ещё один «маяк». Если он знал, что Васнецов мог отправиться туда, почему молчал? Ведь это важно!