Владимир Басыня - Твоя подруга Вероника. Повесть странствий

© Владимир Басыня, 2021

ISBN 978-5-0053-2754-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Мама, а солнышко живое?

– Живое.

– А ветер?

– И ветер живой.

– А речка?

– Всё живое: и Земля, и солнце, и речка, и ветер. Спи, Коленька, спи, мой ветерок…

Унылый пейзаж холодного острова скрашивали только шустрые мыши-лемминги, выскакивающие буроватыми комочками из-под ног матросов в костюмах химзащиты. Вёл роту старшина первой статьи Андрей Шевчук, высокий широкоплечий человек с покрасневшим от ветра лицом. Миновали груду огромных камней, похожую на развалины древней пирамиды.

– Рота! Стой! – Шевчук достал компас и армейскую топографическую карту, сориентировался на местности, посмотрел на циферблат часов марки «Победа». – Бойцы, объясняю боевую задачу: через десять минут на полигоне в двадцати трёх километрах отсюда будет испытана новая бомба. После взрыва делаем марш-бросок через его эпицентр, чтобы оценить масштабы разрушений и отобрать пробы грунта. Вопросы есть?

– А для здоровья это не опасно? – подал голос невысокий голубоглазый матрос.

– Отставить панику, Петров! Даже улицу переходить опасно. Для этого и нужны костюмы химзащиты, – успокоил ротный. – Сейчас всем справить нужду, ближайшие шесть часов такой возможности не будет.

Через несколько минут сверху послышался монотонный гул, движущийся курсом на север. Хотя небо было затянуто сплошной облачностью, Шевчук определил: турбовинтовой Ту-95 – наш ответ американским агрессорам, бомбардировщик, способный нести самое страшное оружие.

– Надеть противогазы! – скомандовал Шевчук.

Рота быстро облачилась в резиновые маски и затянула капюшоны.

– Вспышка справа!

Бойцы мгновенно рухнули в направлении юг. Шевчук тоже надел противогаз, застегнул капюшон и лёг на холодные, скользкие камни. Над полигоном, сжигая тучи, расцветал огненный шар, превращающийся в гигантский гриб. Жуткая, горячая тишина тянулась почти минуту. Затем страшный грохот обрушился со всех сторон, заставляя прижаться к земле. А через пару минут ураганный шквал отрывал цепляющихся за камни матросов.

Через полчаса всё стихло, только в воздухе летали серые хлопья то ли снега, то ли пепла.

– Все целы? – Шевчук собрал всех в шеренгу и прокричал оглушённым бойцам: – Даю пять минут привести себя в порядок. Вопросы есть?

– Противогазы можно снимать? – раздалось из безликой шеренги.

– Отставить! Воздух заражён, – Шевчук включил прибор радиационной разведки. Тот лихорадочно защёлкал.

– За мной! Бегом! Марш!

Примерно через три часа достигли полигона. Расплющенные танки с сорванными башнями, оплавленные фрагменты бетонных дотов, дымящиеся камни с тенями от испарившихся манекенов – всё это создавало ощущение нереальности происходящего. Старшина достал из подсумка фотоаппарат и отснял самые впечатляющие картины разрушений. Прибор уже не щёлкал, а истошно верещал. Шевчук подошел к краю огромной воронки: «Петров и Захаров, отобрать пробы грунта в контейнеры!» Матросы заполнили освинцованные цилиндры ещё горячим щебнем.

– Рота! Слушай мою команду! За мной… в казарму… бегом… марш!

Или от противогазов, или от радиации ноги казались ватными, а по телу разливалась одуряющая слабость, поэтому обратный путь занял вдвое больше времени.

«Испытания водородной бомбы „Вера“ с последующим проходом воинского подразделения через эпицентр взрыва выполнены успешно…».

(Из телефонограммы командующего Северным флотом адмирала А.Т.Чабаненко Первому секретарю ЦК КПСС Н.С.Хрущёву)

Алтайское плато Укок напоминало марсианский пейзаж из научно-популярного журнала: безжизненная каменистая пустыня красновато-бурого цвета. Николай Шевчук и местный чабан-проводник Кайдасын верхом на лошадях неторопливо двигались на юго-восток. Целью поездки было загадочное Пятигорье – Табын-Богдо-Ола, где по легендам находились Северные Врата Шамбалы. Шевчук по заданию редакции журнала «На грани» должен был подготовить статью о местах Алтая, связанных с именем Николая Рериха. Семьдесят три года назад гениальный художник с женой и сыном в сопровождении тибетского ламы Гегена проезжал в этих местах и сделал запись в своём дневнике: «Кто сказал, что жесток и неприступен Алтай? Чьё сердце убоялось суровой мощи и красоты?» Нашёл ли Рерих Шамбалу, неизвестно, но красота Алтая вдохновила его на прекрасные космического масштаба полотна.

По преданиям Врата открывались один раз в году в первое полнолуние после дня летнего солнцестояния. Дорога была утомительной, так как Шевчуку раньше не приходилось ездить верхом. На третьи сутки пути добрались до цели. Из плато на фоне полной луны, как зубы дракона, торчали пять гор примерно одной высоты. «Пять Священных вершин», – почему-то шёпотом сказал проводник. Подъехали к проходу в межгорную котловину. Оттуда огромным белым языком выползал ледник. Холодную ночную тишину не нарушал ни один звук. Вдруг лошади всхрапнули и вздыбились.

– Волки? – Николай с трудом удержался в седле.

– Нет, духи… Дальше не поеду, – Кайдасын спешился.

Николай тоже сполз с лошади. Проводник указал на каменный курган в полукилометре от них: «Буду ждать там с лошадьми. Возьми мой посох – пригодится».

Шевчук начал подниматься на ледник и мысленно поблагодарил проводника за посох: лёгкий туман по мере ходьбы всё больше

уплотнялся, так что приходилось шарить перед собой, чтобы не споткнуться или не провалиться в трещину. Скоро Николай понял, что заблудился. Компас тоже сошёл с ума: стрелка крутилась, словно белка в колесе. Журналист остановился и осмотрел окрестности внутренним зрением. Справа от себя в метрах двухстах он почувствовал что-то с необычно сильной энергетикой. Николай направился туда, простукивая дорогу посохом. Туман вдруг рассеялся, и Шевчук вышел на ровную круглую площадку размером с цирковую арену. Вокруг стояла стена плотного тумана. Лунный свет как прожектор очерчивал правильный круг, в центре которого переливался призрачным светом трёхметровый шар. Шар несколько раз вспыхнул и исчез, оставив на своём месте исполинскую фигуру в комбинезоне стального цвета.