Бахрам Заими - 3 коротких рассказа

Дорога до его родного города заняла больше часа. Всю поездку она не отрывала от него взгляда. «Отсюда нужно идти в лес», – сказал он, не обращая внимания на немой вопрос, читавшийся в её глазах. Как можно было понять по её наряду, к вылазке она была не готова. Она последовала за ним молча, без жалоб. Подол её длинной юбки постоянно путался в ветвях. Шипы кустарников цеплялись за него, тянули назад, страшась её пути. Один забрал себе на память её любимый платок. Дэнни шёл быстро, она едва за ним поспевала – её новые туфли были безнадёжно испорчены из-за налипшей на них бурой глины. Тонкая кожа покрылась укусами – лёгкая добыча для лесных комаров и чёрных мух. Спустя час лишь её золотистые волосы смогли сохранить свою чистоту и прелесть.

Она указала на знак. «Здесь начинается запретная зона», – предупредила она быстро шагавшего впереди неё Дэнни. Следующий час был изнурительным, её тело не было готово к такому походу – к земле без дороги, к зарослям, становившимся всё гуще и темнее. Дэнни остановился под колючим деревом и приподнял ветку, чтобы Ева смогла пройти. Они оказались на большой открытой местности – разительный контраст с заросшей растительностью дорогой, которая к ней вела. В центре стоял покосившийся сассафрас, большой и старый. Лучи солнца не могли проникнуть сквозь его крону, ни одно растение не осмеливалось расти рядом. Он стоял всё так же гордо, несмотря на прошедшие годы; на земле лежали кости, на стволе виднелась зажившая рана.

«Пришли», – сказал он, указав на дерево. Она почувствовала облегчение – тяжёлое испытание закончилось. Он пошёл вперёд к дереву, она последовала за ним. Шауни молчал. Дэнни помог ей прислониться к наклонённой части ствола. Она поёрзала спиной, пытаясь найти более гладкое место на грубой древесине, и замерла. В тусклом свете её глаза казались тёмно-синими. Она смотрела на его рот в ожидании слов, облизала губы. Он поставил свою правую ногу на её грязные туфли и прижал их всем весом, вдавливая в мягкую глину. Ей было больно, но его шаг она приняла за страсть. Свою левую ногу он поставил сбоку от дерева и прижался к ней; её тело оказалось зажато между стволом и его мощным туловищем. Она вцепилась в его пояс, тщетно пытаясь оттолкнуть его назад; ей было нечем дышать. Он положил свою левую руку на её губы и сильно сжал их; теперь она могла вдохнуть запах его тела.

Правой рукой Дэнни вытащил нож, упёрся остриём в её мягкий живот. Один удар, и лезвие пронзило его. Она должна была громко заорать от боли, но её предсмертный крик не находил выхода. Ни звука, только сдавленный водопад крови из её тела. Шауни прервал молчание: «Её кровь отмывает мою ржавчину, её тепло возвращает мне прошлое. Ударь мною ещё раз, мой старый друг». Сопротивляясь сладким ласкам воздуха, вырвавшегося из её лёгких, он отвернулся, чтобы вдохнуть пыль листьев.

«Ещё один удар, Джонни. Дай моему лезвию почувствовать её кости».

Дэнни отодвинулся от неё, а затем всем телом резко подался вперёд. Направив всю силу в руку и сдавив рукоять, вонзил нож в тело Евы. Запретный крик невыносимой боли раздался красной струёй из её ноздрей. Остриё разрубило позвонок, прошло через спинной мозг; поток прозрачной жидкости омыл лезвие и смыл боль. Её взгляд погас, в глазах осталась лишь пустота. Теперь она была свободна от этого жестокого мира.

«Спинномозговая жидкость смывает кровь с моего лезвия, возвращает ему былой блеск. Моё остриё касается коры, Джонни, дерево напомнило мне о былом. Ударь мною в последний раз, Джонни, пронзи мною дерево, позволь моему лезвию коснуться сока, моему острию – сердцевины».

Дэнни вытащил нож из её живота, отклонился, прижимаясь к стволу дерева левым бедром, крепче сжал рукоять ножа, как орёл сжимает когтями плоть, и резко вонзил его в открытую рану. Длинное лезвие с лёгкостью прошло через её тело, достигло коры, добралось до сока и остановилось в сердцевине. Поток жизни в ядре дерева умиротворил клинок.

«Давно забытый вкус святой воды; она есть послание земли для моей души; напоминание о давних битвах. Прощай, Джонни, мой верный друг». И Шауни умолк.

Дэнни отодвинул ногу с туфель Евы, встал перед ней, убрал руку с её рта. Губы женщины были в коричневых кровоподтёках. Он посмотрел в её голубые глаза, его встретил лишь стеклянный взгляд. Солнце переместилось по небосклону, чтобы через густую крону проторить дорогу к её телу. Парочке счастливых лучей удалось пробиться сквозь зелёные и оранжевые листья, упасть на её золотистые волосы, поиграть цветом. Их золотой блеск отразился в её глазах, высветил золото её души. Божественное сияние открыло врата в страну грёз, туда, где можно увидеть душу, если та чиста и невинна.

В тёмных тучах появился просвет, и перед её взором ярким светом предстала картина. «Что это, неужели я снова сплю?» Далеко-далеко она смотрит из окна на луг, дразнящий позабытыми мечтами. «Кто-то бежит в высокой траве; черноволосый мальчик. А, это мой сын, Дэнни-младший. Он получил имя в честь своего отца. Он очень на него похож. Ему сейчас двенадцать; такой крепкий парень. А это мой второй сын, Джонни. Какими тяжёлыми были роды, но вся боль этого стоила. Ему девять. Бегает так же быстро, как брат. Они играют в траве со своим отцом. Овальный мяч летит так высоко. Джонни ловит его и начинает бежать. В поле какое-то движение, я вижу копну золотистых волос. Ох, это Лиза, моя дочь. Ей четыре. Она едва различает братьев из-за высокой травы. Бежит за тем, у кого мяч. Моя красавица думает, что тоже участвует в игре. Она падает, пытается побыстрее встать, чтобы братья не увидели её на земле. Бежит за Джонни по этой стороне. Дэнни ловит мяч, теперь она бежит по той. Бедняжка относится к игре так серьёзно». Аромат яблок с корицей, политых маслом и сливками, и вторящий ему запах свежеиспечённой корочки. «Пирог готов». Она поворачивается к духовке и достаёт из неё большой пирог, вспомнив пожелание своего второго сына: «Мамочка, я хочу твёрдую корочку, но не слишком твёрдую, и чтобы яблоки внутри были мягкими, но не слишком мягкими. Но самое главное, я хочу, чтобы пирог был свежий и горячий». «Лиза всегда поддерживает своих братьев, она повторяет его слова, в основном последнюю часть». Она смотрит на пирог – корочка твёрдая, но не слишком твёрдая, яблоки мягкие, но не слишком мягкие. Ставит его на чистую скатерть; стол накрыт. Как же просто сбывается мечта, которая идёт от самого сердца. Последнее желание – вдали от шума, вдали от толпы – жевать сдобную корочку с маслом внутри. Мужчина, освещённый солнцем небольшой дом… Почему это так трудно понять?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.