Alinda L. - Притворяясь жертвой

У меня нет папы. Никогда не было, нет и не будет. Но он жив. Он живёт в другой стране, в которую я даже не могу приехать, потому что у меня нет денег на визу. Он взял в жёны мою маму, но детей не хотел. А она хотела. И в итоге получила то, чего желала. Он знает о моём существовании, по словам мамы, даже держал меня на руках. А потом спокойно уехал и больше никогда не появлялся в нашей жизни. Этому человеку я просто не нужна, совершенно неинтересна. Ему абсолютно всё равно на своего ребёнка. Но для меня ужас заключается в том, что он сам вырастил сына. От предыдущего брака. А дочь ему оказалась не нужна. Девочки же якобы – «второй сорт», не только по мнению восточных людей, у нас тоже мальчикам радуются больше, чем девочкам. Я до сих пор не понимаю, почему. Я знаю, что далеко не все так считают, но всё же такое отношение присутствует в обществе. Моя мама просто «вычеркнула» отца своего ребёнка из своей жизни, а он забыл о ней… «Сожгли мосты». Мне не понять, как можно так поступать, когда есть общий ребёнок… Почему я ношу фамилию этого человека, мне тоже непонятно. Поэтому когда я вижу, как мужчины остаются в семье, воспитывают трёх-четырёх детей, любят их, занимаются ими… для меня это что-то нереальное, сказочное, то, чему я не перестаю удивляться и завидовать… Когда я видела в фильмах многочисленные истории о том, как мужчины одни воспитывают дочерей, как заботятся о них, искренне любят, переживают, защищают… меня мгновенно начинали «душить» слёзы от моей боли, с которой мне суждено жить. И я не просто родилась и выросла в неполной семье, мамины родители слишком рано умерли, я их не знала, другие родственники не проявляли желания общаться с моей мамой, а сама мама… была вынуждена целыми днями работать. Маминым подругам я тоже была не нужна и неинтересна, у них были свои дети, родители, мужья… большие семьи… А я… Я постоянно чувствовала одиночество, ненужность, то, что у всех есть всё… а у меня нет ничего. Я была брошена всеми. Но дикость ситуации заключалась в том, что мы жили не вдвоём – с нами жила мамина старшая сестра… бездушная тварь и гадина, которая ненавидела нас и понятия не имела о том, что вообще такое любовь. Меня никто кроме мамы не любил. Но особенно остро я начала чувствовать это гораздо позже, в подростковом и уже взрослом возрасте, как ни парадоксально, я сильнее стала ощущать то, что мне было дано намного меньше… внимания, любви, заботы, чем другим… хоть мама и старалась сделать всё возможное, подарить мне много любви и заменить всех… Она сама не хотела понимать, что это невозможно. Что могла дать мне мама? Еду, одежду, начальное образование… Но ведь этого недостаточно для счастливой полноценной жизни… человеку нужно гораздо большее. И все условия жизни, особенно то, что было в детстве, очень влияют на психику и мировосприятие личности, именно в детстве закладываются основы, формируется человек… А в моём детстве было слишком много слёз, страха, боли… Вечное одиночество, которое я очень тяжело переживала. Мне многие потом говорили: «Я тоже выросла без папы, тоже было тяжело, была одна… Но я справилась, выросла нормальным человеком, счастлива…» Люди почему-то не понимают, что нельзя сравнивать разных людей, у которых в любом случае были разные жизненные обстоятельства, окружающая среда, разные люди, которые влияли на человека… К тому же у каждого из нас свой психотип, своё строение психики, нервной системы… Поэтому мы все можем воспринимать одинаковые жизненные ситуации совершенно по-разному. У кого-то умирает ребёнок, но человек продолжает жить дальше, более того, жить активной жизнью, чем-то заниматься, общаться с людьми, кого-то бросает муж, и человек «закрывается» от всех, не выходит из дома, прекращает общение, потому что иначе не может, это его реакция на случившееся, а у кого-то погибает любимый, и человек заканчивает жизнь самоубийством. Это всё очень индивидуально, и сравнивать не нужно, а осуждать вообще нельзя. Все люди разные. Да, каждому будет тяжело, больно, но переживать что-то плохое в жизни каждый человек будет по-своему в зависимости от психотипа. Моё строение нервной системы оказалось слишком сложным и самым уязвимым и подвижным из существующих, но об этом позже…

Нашу жизненную ситуацию осложняло то, что я в детстве очень захотела стать… певицей. Девочка из бедной «семьи», без папы, без родственников и малейших материальных возможностей захотела стать певицей. И, конечно, не просто певицей, а «звездой». Я стала мечтать об известности и популярности, я «утопала» в своих мечтах о большой сцене. Я не могла увидеть себя в жизни кем-то другим, не могла и крайне не хотела. Всё, что могла сделать мама – отдать меня в музыкальную школу. Причём я попала не на вокальное (а точнее, хоровое) отделение, а на «фортепиано». Как так получилось, я не знаю. И дальше начались годы мучений, потому что я не хотела по несколько часов каждый день сидеть за инструментом и учить произведения, которые мне совершенно не нравились. Но только так можно было научиться играть на пианино и исполнять произведения, не позорясь. А я позорилась абсолютно всегда – на всех концертах и экзаменах. Я была худшей ученицей в классе. Потому что не хотела много и регулярно заниматься, а это было необходимо. Учиться играть на пианино объективно очень трудно и… неинтересно. Это просто каждодневный труд. А я нехотя садилась за пианино, быстро проигрывала то, что выучила на уроке, и закрывала крышу с чувством облегчения. Я откровенно мучилась на каждом уроке и выучивала произведения каким-то чудом, но играла, конечно, очень плохо, многие годы я по-настоящему позорилась перед всеми. Но мне не было стыдно. Потому что мне это не было нужно, я и не хотела играть хорошо. Но всё же, несмотря на это, меня почему-то не стали переводить на хоровое отделение… Я искренне не понимаю, почему. Я 7 лет занималась «из-под палки» тем, что терпеть не могла! Но это ещё не всё, из-за чего я тяжело переносила обучение в музыкальной. Был ещё один важный предмет, который я ненавидела, – сольфеджио. Каждую неделю нам давали строить бесконечные «цепочки» аккордов, интервалов, петь «номера», на уроках нужно было узнавать на слух аккорды, петь гаммы со всеми знаками при ключе, писать нотные диктанты, которые я, конечно, всегда писала на «двойки», потому что не понимала, как можно послушать мелодию и записать её точно нотами, да ещё и в правильной тональности… Мои диктанты было бессмысленно проверять. Но мои одногруппницы писали эти диктанты на 5-ки и 4-ки, чему я не уставала поражаться, прекрасно пели все «номера» с дирижированием… Потому что они занимались. А я… считала, что мне не дано это всё, что это запредельно сложно, это просто не моё, я тупа и бездарна… Каждый раз я говорила, что честно пыталась выполнить задание, но у меня не получилось. Только спустя много лет я поняла, что учительница знала, что я просто не занималась должным образом, не уделяла много времени занятиям, но видела, что я способный человек, который просто не хочет делать всё то, что нужно. Но я и сейчас не понимаю, как можно было постоянно, на протяжении стольких лет, выполнять все эти бесконечные, абсолютно неинтересные задания. Для меня мои прилежные одноклассницы были какими-то нереальными девочками, которые как-то умудрялись всё делать, и делать хорошо, приходить на занятия не просто вовремя, а заранее, учиться по всем предметам на «отлично»… Я искренне им удивлялась, но пример брать как-то не очень хотела. Да и как я объективно могла заниматься 4 часа за инструментом и ещё выполнять все задания по сольфеджио, когда у меня помимо кучи тупых уроков по основной школе был ещё хор? Репетиции хора проходили два раза в неделю и отнимали очень много времени, учитывая то, что после этих репетиций мне нужно было обязательно гулять с компанией «друзей»… В эти дни времени на пианино и на школьные уроки объективно не оставалось. Мне некогда было элементарно поесть! Я была занята каждый день недели, все мои вечера кроме воскресного были заняты музыкалкой.