V.S. - La Critica (первая книга казанской трилогии)

– Сиди, сейчас кое-что покажу, – я устремился в сторону «антикварного предмета мебели» и, спустя две минуты извлёк оттуда ящичек (как мне казалось) красного дерева. В таких коробочках в кино хранят огнестрельное оружие.

– Что это такое, – заинтересованно спросил Стальский, приподнимаясь на подлокотниках кресла, – бабушкин наградной пистолет, или трофейный.

– Нет, мон фрер, это… – я открыл коробочку.

– Ого! – Стальский смотрел на содержимое, не решаясь дотронуться.

– Эту курительную трубку я нашёл ещё в детстве. Знаю, ты любишь подобные штуки. Я, признаться, про неё забыл. Бабуля никогда толком не могла объяснить откуда она у неё. Но я уверен, что она принадлежала какому-нибудь археологу или профессору, который увивался за моей бабулей. Дедушка-то умер рано. Знаю наверняка, что она…

– Форма называется «bent», что переводится как «изгиб», – Стальский наконец вынул трубку из шкатулки и крутил в руках.

– А-а! Как Бендер – робот из мультфильма, что значит «сгибатель».

– Тут какая-то гравировка. Очень тонкая работа, – ничего не разглядеть. Есть увеличительное стекло? – Стальский понюхал трубку.

– Её никогда не курили, насколько мне известно. Лупа нужна, да? Сейчас принесу.

Пока я ходил в бабушкину комнату за увеличительным стеклом, Стальский передвинул своё кресло поближе к бра и продолжал рассматривать трубку. Аксессуары для чистки трубки были выложены из коробочки на стеклянный столик.

– На, держи, – протянул я Стальскому увеличительное стекло.

Стальский углубился в изучение гравировки. Через какое-то время я попробовал возобновить разговор:

– За сигаретами пойдём, табака для трубки всё равно нет.

– Тихо, – прервал мои рассуждения Стальский.

– Ладно.

Через минуту напряжённого молчания, Стальский, наконец, оторвался от изучения гравировки, аккуратно положил трубку в нишу шкатулки, взял новое пиво, осушил его до половины одним залпом и заговорил:

– А где ты планируешь взять деньги на газету, она ведь даже в лучшем случае не станет приносить доход сразу?

– Бабуля оставила мне кое-что, но я не планирую влезать в эти деньги. Видишь вон этот сервант? Он антикварный. Ещё на кухне стоит буфет, – из той же серии.

– А как насчёт вступления в наследство этой квартирой? – Стальский выглядел каким-то отвлечённым, и я не воспринял его вопрос.

– Что?

– Что? – повторил Стальский.

– А? Квартира. Она уже полгода как моя, бабуля мне её продала, как бы. По символической цене. Ну, знаешь, чтобы не морочить голову с процедурой наследства.

– Ага-ага, – мысли Стальского витали где-то далеко. – Дом?

– Дом? Дом пока в процессе. Владеть домом слишком дорого, поэтому дом был оформлен на бабушку-пенсионерку ветерана труда. Дом пока в процессе.

Глеб по-прежнему был как бы не здесь.

– В чём дело-то?! – я заволновался.

– Где вы взяли эту трубку? – Стальский явно был отрешён, но и сосредоточен тоже.

Я хотел было повторить сказанное ранее, но вместо этого взял со стола лупу и трубку из коробки. Надел очки. Стальский освободил мне кресло под лампой. Надпись была чёткая, но мелкая. Я прочитал вслух:

– «И. В. Сталину от трудового коллектива завода «Серп и Молот» г. …»

– Интересно, почему вождю не успели подарить эту трубку? – спросил Стальский, хотя у него, кажется, имелось предположение.

– Я знаю, где находился этот завод. Остановка общественного транспорта так и называется: «Завод «Серп и Молот».

– Наверное, потому что Сталин умер, – ответил сам на свой вопрос Стальский.

– Чёрт возьми, сколько же стоит такая штуковина сейчас?! – я почувствовал озноб.

– Не знаю. Я только сразу вспомнил одного московского адвоката, который коллекционирует советское искусство. А если поискать по сервантам твоей бабушки, не найдётся чёлка Гитлера или нос Черчилля? А?

– А-ха-ха-ха! Что-то я резко протрезвел. Мы идём за сигаретами или ты бросил курить?

– Или сифилис Аль Капоне?..

Через неделю обязан был наступить Новый Год.

*****

Следующие два дня я продавал сервант и буфет. Антикварщик – хитромордый мужчина лет семидесяти; конечно, с шейным платком и очками в золотой оправе. Он долго рассматривал фотографии моих предметов мебели, затем пожелал увидеть их воочию.

– Вы на машине, молодой человек? – спросил он меня, когда мы вышли из его магазина-офиса на улицу.

– Нет. Тут недалеко. В гору только подняться, а потом налево ещё немного.

– Я не осилю, – сказал он и свернул во двор дома.

Его Мерседес пискнул, когда мы к нему приблизились.

– Мой водитель приходит только к семи вечера, – пояснил старик, когда уселся на пассажирское сиденье. – Вы умеете управлять автомобилем, молодой человек?

– Умею, давайте ключ, – сказал я, садясь на водительское сиденье.

– Просто нажмите кнопку «Пуск», – ответил благородный старец.

*****

– Сто пятьдесят тысяч за каждый, – безапелляционно заявил старец, после внимательного осмотра буфета на кухне и серванта в зале, и, предвидя возражения, пояснил, – Мебель в плачевном состоянии. Цена, которую вы просите, молодой человек, – вы, верно, осведомились у Всемирной Сети Интернет, – справедлива для подобного комплекта в идеальном состоянии, в котором данный комплект будет только после дорогостоящей реставрации.

– Триста пятьдесят за два и по рукам, – я протянул руку благородному старцу.

Старец медлил с ответом и смотрел на меня поверх очков. Наконец произнёс:

– По рукам. Вы же отвезёте меня обратно? Нам нужно подписать бумаги.

– Непременно. Когда вы пришлёте грузчиков за комплектом?

– Завтра утром.

*****

Утром меня разбудил звонок в дверь. Я спросил: «Кто?» С другой стороны двери грянуло: «Аронов?» «Да», – ответил я. «Мы из антикварного».

Задачей этих троих молодцов была упаковка, заблаговременно мной освобождённых от вещей, буфета и серванта. Как раз к тому времени, когда они закончили, подъехал благородный старец и, в режиме реального времени, перевёл мне на счёт триста пятьдесят тысяч российских рублей.

– Пришло подтверждение? – вежливо поинтересовался старец.

– Да, спасибо, – я убрал смартфон в карман.

– Выносите, – скомандовал старец молодчикам. – А апартаменты, позвольте полюбопытствовать, вы намерены сдать в аренду?

– Всенепременно, – без всякой иронии подхватил я стиль общения антикварщика. – Как только найду арендатора для столь специфичного объекта недвижимости.

– Понимаю-понимаю, – понимающе закивал старец, подняв взгляд на потолок. – У меня имеется ваш прямой телефон, я позвоню, если в моём окружении сыщется потенциальный арендатор.

– Буду безмерно признательным, – с полупоклоном ответствовал я.

«Прямым телефоном» благородный антикварщик видимо именовал сотовую трубу, или мобилу.