Наталья Воротягина - АПРЕЛЬ.2020. Сборник

Мы ко всему адаптируемся, это да. Например, сейчас дискомфортна даже мысль о прогулке по центру, да и любой выход на улицу вызывает опасения. И возвращение к нормальной жизни тоже будет стрессом – но это того стоит, в любом случае. Мечтаю поработать в любимой кофейне, сходить в панорамный ресторан и обнять друзей. Не хватает тактильности, конечно.

Вчера смотрела фильм про врачей и подумала, что вот я просто скучаю по свободе и путешествиям, а есть те, кому необходимо, скажем, лечение в Израиле или заграницей – и они не могут поехать. А это жизненно необходимо и смертельно, в буквальном смысле.

Прочитала ещё, что примерно 20% всех заболевших в мире – именно медики. Это больно. Наивно верю, что после пандемии в России пересмотрят финансирование системы здравоохранения и зарплаты врачам. Наивно, да.

Шесть месяцев с начала пандемии. В августе моя душа путешественника больше не могла сидеть на одном месте – подруга предложила поехать на несколько дней на Эльбрус, и я сразу купила билеты. Там я снова ощутила этот вкус свободы и осознала – я так много работала, чтобы не быть привязанной к одному месту. И почему я ничего с этим не делаю? Да, я обожаю Питер, но этого недостаточно, для того чтобы прекратить попытки искать свое место в мире и исследовать его. Это мой ресурс, мое вдохновение, мои приключения, моя история. «Сойдя с гор» и вернувшись домой, я стала думать: «Ну ок, где сейчас открыты границы?» В какую страну я не факт, что поехала бы в ближайшее время, но сейчас – почему нет?

И я – совершенно спонтанно для себя самой – купила билет в Стамбул, в один конец. Турция меня никогда сильно не манила, разве что мечты полетать на шаре в Каппадокии. Но теперь я здесь и могу с уверенностью сказать, это прекрасная страна, с сильной историей и удивительной природой. И люди – открытые и готовые помочь.

Сначала меня приютила коллега, мы вместе работали – вообще, я думала, что побуду тут пару неделек и уеду на Балканы. Но планы поменялись (а чему учит нас пандемия? Правильно. Счастливо жить даже в неопределенности), и пошел уже четвертый месяц, как я живу в Стамбуле. Я сняла квартиру, получаю вид на жительство, успела побывать в Каппадокии и исполнить свою заветную мечту – и это было сказочно.

Я не планирую оставаться здесь надолго, но планы – дело изменчивое. Хочу посмотреть Турцию вдоль и поперек, полностью ликвидировать стереотип о том, что эта страна исключительно для отдыха в стиле «все включено», и увидеть все места из своего списка. 2020 год, ты очень крутой, несмотря ни на что. Ты стал для меня отправной точкой в свободе, реализации и действиях – в том, на что без «пинка» у меня могло не хватить смелости. С нетерпением жду продолжения этого фильма про собственную жизнь, где я наконец выбила себе место сценариста и главного героя.

https://www.instagram.com/anestesiolog.md

Апрель. Вошел в жизнь с томительного ожидания давно назревавшей катастрофы. Запас времени на подготовку к тому пожару, отблески которого уже были видны, потрачен впустую. На все пожелания и вопросы ответ один: «Идите работайте!»

Первые пациенты с ковид-пневмониями заехали в больницу практически с началом апреля. На логичный вопрос: «И как дальше работать?» ответа не поступило, и в больнице начался процесс построения альтернативной структуры управления, из которой были полностью исключены члены администрации. Сами рассчитывали потребность в средствах, сами получали их от волонтёров и спонсоров, создали альтернативный склад, с которого распределяли средства защиты по отделениям.

Руководство в это время отсиживалось за закрытыми дверями.

Даже когда пошли заражения медицинского персонала, даже тогда единственной реакцией было: «Сами виноваты, это вы не в больнице заразились». Поэтому я сделал то, что посчитал нужным – вынес конфликт в публичное поле.

Это решение оказалось единственно верным, потому что следом за ним в больницу начали поступать средства индивидуальной защиты, началась перестройка под нужды инфекционного стационара.

Все позитивные новости приходили уже в бокс инфекционного стационара, куда меня уложила двусторонняя вирусная пневмония, вызванная тем самым SARS-CoV-2. Тоскливые две недели в практически полной изоляции позволили сделать передышку, оглянуться по сторонам и понять. Понять, что я легко отделался, что многим моим коллегам повезло гораздо меньше и ничего больше они не напишут и не скажут. Понять, что мне есть что сказать этому миру и профессиональному сообществу, в частности.

И 30 апреля я вышел из инфекционной больницы имени Сергея Петровича Боткина, вышел, чтобы своей волей попытаться изменить ту ситуацию, которая, посредством маленькой частицы белка и рибонуклеиновой кислоты, чуть не убила меня. Впереди был май. Впереди была жизнь.

Главный парадокс этого апреля – то, что к пандемии и изоляции каждый относится, как считает нужным.

Когда чума или холера – всем сидеть по домам – опасно для всех. А тут – одни загадки. В России, как и в Италии, долго не верили в то, что опасность реальная. Да и сейчас далеко не все верят.

Мой апрель 2020 начался в феврале.

24 февраля

Первый раз поняла, что коронавирус реален. До этого я, как и большинство знакомых, делала вид, что это далекая, почти несуществующая, проблема «заграницы».

У меня в Италии живет близкая подруга, недавно туда переехавшая из России.

Сегодня от Катрин прилетело фото: пустые полки супермаркетов в центре Милана.

– Что это? – спрашиваю я в чате.

– Пустые полки магазинов.

– Это я вижу. Почему?

– Коронавирус.

– Что, есть инфицированные?

– К сожалению, да. Два смертельных случая в Италии.

– А почему полки пустые? Еду из Китая не привозят?

– За день люди сошли с ума и смели всё впрок.

Мой мозг начал существовать в двух реальностях, в попытке определить, какая же из них настоящая.

По утрам мы созванивались с Катрин, она передавала мне сведения из первых рук. А потом, я общалась с российскими друзьями, которые и есть моя настоящая реальность.

7 марта

Утром с Катрин:

– Ну что там у вас? – спрашиваю я.

– Если честно – трындец. Перевели всех на удаленку. Определенный плюс в этом есть. Я добиралась с работы-на работу в общем 3 часа. Сейчас могу поспать или поработать.

– А как статистика?

– Ужасающая. Больницы и морги не справляются.

Вечером первый раз за 6 лет смотрела новости. Захотелось какой-то стабильности и официальной информации. 147 случаев заражения по всей России. Ни одной смерти. Нет. У нас, слава Богу, всё спокойно.