Наталья Воротягина - АПРЕЛЬ.2020. Сборник

Прилетает спасительная мысль «Дети не болеют короновирусом». Продолжаем гулять.

Тут Ира, в чей мозг постепенно начала просачиваться коронавирусная реальность восклицает:

– Я не могу на это смотреть. Пошли домой.

Обливаем детей хлоргексидином и уходим.

Вечером сообщение от Иры: «У Андрея на работе сотрудника увезли с температурой. Недавно приехал из Италии. Ходил на работу неделю. Через 2 дня буду результаты теста. Потом сообщу о результатах. Пойму, если пока не будете с нами общаться».

Какое решение принять? Не общаться 2 дня до результатов теста? Инкубационный период вируса 14 дней. Если сейчас не покажет положительный результат у Андрея и его коллег, это не значит, что его вообще нет. А кто поручится, что нам правду скажут о результатах теста?

Главный инсайт карантина: решение принимаем на ближайшие 2 дня, не больше. Потом появляется новая информация и новые решения.

20 марта

Сообщение от Иры: «Тест отрицательный. Андрея перевели на удаленку. Но мы сами решили ни с кем не общаться. Не знаю пока, на какой срок».

Реальность коронавируса пока победила. Первую стадию «всё это не правда» сменила вторая стадия «это капец, но что делать – неизвестно».

И весь парадокс карантина в том, что люди до сих пор каждый по-разному верят в его существование:

– Это реальная опасность и надо соблюдать правила. Вместе мы – сила.

– Это всё фигня, не сильнее чем грипп.

– Это заговор правительств неизвестно каких государств, никакой угрозы не существует.

Апрель… месяц, когда наши отношения с Питером должны были выйти на новый уровень. Апрель… месяц, который я провела вдали от него, такого красивого, аристократичного, загадочного, но все еще чужого и холодного.

Наш – если можно так выразиться – роман начался в конце сентября, вспыхнул, как «костер» на кронах кленов в самый разгар золотой осени. Нет, это не была любовь с первого взгляда – скорее, предопределенность, неизбежность, судьба. И вот в конце марта (22 числа, как сейчас помню!) мы уже отмечаем полгода вместе… А всего неделю спустя я спешно покупаю билет, пакую чемодан и – пока самолеты еще летают – бросаю все и еду домой, к друзьям, к родным, туда, где уютно, спокойно и тепло…

До последнего переживаю, что рейс отменят. Или меня арестуют за несоблюдение свежевведённого режима самоизоляции. Или по прилету отправят куда-нибудь в стационар на карантин. Или… очень много разных «или» крутилось в моей светлой голове, но все обошлось. Фух! Так что мой апрель ознаменовался возвращением в родные пенаты… кто бы мог подумать?! С какой уверенностью еще совсем недавно – в начале марта – я объясняла маме, что домой попаду не раньше Нового Года («В Сибирь я всегда успею! Зачем тратить на нее отпуск, когда Европа ждет! Как тебе Испания? Или Греция? А, может, Италия? Точно! По-моему, отличный вариант!»). Сейчас забавно все это вспоминать.

Родной город встретил удивительно мягкой и солнечной погодой, совсем несвойственной этому времени года. А к середине месяца началась настоящая жара (как летом, честное слово!). В такую погоду очень обидно (да, не просто тяжело, а именно обидно) сидеть дома. Но я держалась! А вдруг я привезла этот неведомый вирус? «Карантин и самоизоляция как минимум на две недели, а там посмотрим!» – решила я.

И вроде бы – для человека, привыкшего работать удаленно – ничего сверхъестественного не происходит, вроде бы все, как всегда, но… появляется это неуловимое, щемящее чувство, что «чего-то не хватает». Сначала оно едва заметное, но постепенно осознаешь, как много паззликов вынули из привычной жизни. Да, не каждый день ты ходишь в гости / в любимую кофейню / на реснички, но ходишь! Когда хочешь! А теперь этой возможности лишили, и становится как-то пусто.

И даже если ты раньше был к чему-то равнодушен, когда это «что-то» отнимают, оно сразу становится ценным и НАДО. Весь апрель мне пронзительно хотелось в парк. Хотелось прогуляться по его тенистым аллеям, понежиться под этим по-летнему теплым солнышком на зеленой лужайке, покататься на колесе обозрения… Каждый день я смотрела на него из своего окна. Кажется, протяни руку – в том смысле, что перейди дорогу – и он твой! Но нет. Нельзя. Парк на замке, вход воспрещен, карантин. А ведь за последние 20 лет я в этот парк заходила от силы пару раз! Конечно, зачем мне парк, который «под боком» – я лучше поеду в центр города, там поинтереснее будет! А сейчас хочется именно туда, в парк моего детства…

И вот сидишь у окна и – как кошка – гипнотизируешь его задумчивым взглядом, а мимо парка бодро шагают люди в футболках и шортах, они куда-то спешат, им все ни по чем, и в парк не тянет… совсем… счастливцы!

Спасибо тебе, апрель, за то, что помог вернуться к истокам, вырваться из замкнутого круга привычной жизни, задуматься (одуматься!) и прочувствовать что-то важное, настоящее!

Ну а как же Питер?

А в Питер я еще обязательно вернусь!

https://www.instagram.com/fr.yulia.r

Этот апрель во Франции выдался теплым и солнечным. И, казалось бы, живи и радуйся, но худшего месяца в моей жизни я припомнить не могу.

Несчастья начались еще в марте, когда все мы узнали о Коронавирусе19. И не просто узнали, а испытали на себе. По несчастливой случайности наш регион Эльзас оказался эпицентром пандемии. Здесь началось раньше всего, здесь оказалось самое большое количество заболевших, здесь самое большое количество смертей.

Нашу семью несчастье коснулось напрямую. Одним из первых заболел мой свёкр, а затем и свекровь. Невозможно передать словами с какой надеждой мы ждали их выздоровления. Но Поль, так звали отца моего мужа, поправиться так и не смог…

Можно много говорить, что умирают пожилые люди и они уже пожили и их время все равно бы скоро пришло. Но нет – я с этим мнением не согласна! Поль был человеком крепким, бодрым и уж точно не хотел умирать от воспаления легких. Но случилось именно так.

На фоне моих личных переживаний, меня никак не расстраивал введенный карантин. Было больно и никого не хотелось видеть. Мы жили, как во время войны: каждый день слушали сводки о количестве умерших, с надеждой на улучшение. Но 3 недели, долгих 3 недели не было никаких позитивных сдвигов…

А в средине апреля я получаю новость от моих родителей из России: во время плановой операции выяснилось, что мой папа смертельно болен. Ему поставили диагноз – рак последней степени.

Вот здесь действительно накатило отчаянье, чувство беспомощности и непонимания того, что происходит.

А весна продолжалась, погода радовала теплом, цветы распускались и птички пели. Весна не знала, что люди ничего этого не видят, закрывшись в своих домах…