Варвара Бурун - Ветка смородины

© Варвара Бурун, 2021

ISBN 978-5-4498-1560-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Ну вот, здрасьте, веснушки высыпали», – рассматривала она себя в зеркало. В детстве они её огорчали из-за насмешек мальчишек. «Конопатая, конопатая» – смеялись они, показывая в неё пальцами. А теперь эти конопушки ей даже нравятся, и ранняя весна всегда радует. После холодной зимы и весенних паводков вдруг просыпается всё живое: первая зелень травы, робкие почки на деревьях, скромные цветы, пение птиц…

И в один из тёплых апрельских дней она отправилась в городской парк. Можно было пригласить подругу, но сегодня не хотелось надоевших разговоров о бытие, одиночестве.

Солнечно. Выходной день. Дождавшись тепла, горожане высыпали на природу.

Парк дышал распускающейся зеленью, свежестью. Из глубины нежной салатной дымки доносилась музыка, которая очень вязалась с её весенним настроением. Как хорошо, что она выбралась подышать чистым воздухом, полюбоваться весной. Да и в душе всё трепетало, будто пришла на свидание с любимым после долгого отсутствия. Как же здорово!

Проходя мимо танцевальной площадки, она остановилась, чего раньше никогда не делала. В этот раз из репродуктора лилась прекрасная музыка: «Вальс цветов». На асфальтированной площадке кружились три пары средних лет и две пары – женщины. Еще несколько «молодушек» и двое мужчин стояли в ожидании.

Она заслушалась, прикрыв глаза… Вспомнилось время, когда она совсем юная занималась в школе бальных танцев, где главным было – держать спинку. Как давно это было… лет двадцать назад. А сейчас в моде совсем другие импровизированные танцы.

Зазвучало танго Оскара Строка «Ах, эти чёрные глаза». Её любимое танго…

Вдруг чья-то рука коснулась ее локтя:

– Разрешите пригласить вас на танец?

Она открыла глаза. Перед ней стоял элегантно одетый мужчина средних лет.

– Нет, нет, я не танцую, остановилась послушать, – смущаясь и волнуясь ответила она.

– Я не принимаю отказ. Положитесь на меня, у нас получится!

Это было сказано так утвердительно-доброжелательно, что она как заворожённая подала ему руку.

Он уверенно повёл её в центр площадки и также уверенно одной рукой обнял талию, а в другую положил её ладонь. «Не волнуйся и слушайся меня», – тепло, с нежностью глядя в глаза, произнес мужчина. И она кивнула, будто они давно знакомы – подчинилась как подчиняются любимому. «Держа спинку» прильнула к партнёру, эффектно положив свою руку на его плечо ближе к шее.

«Экспрессия начинается там, где заканчивается мышление» (Альбер Камю).

Они стали танцевать, сначала медленно узнавая друг друга, затем более увлечённо, выразительнее. Танго без правил! Азарт и уверенность партнёра передавались ей, а она с радостью их принимала, отдаваясь музыке, чувствам… Это завораживало их самих и наблюдавших. Танцующие расступились на края площадки.

Казалось, в этот момент существовали только она и он, которые понимали друг друга в каждом движении ног в унисон музыке, изящных изгибах её ещё молодого и крепкого тела, в возвышенном состоянии души… и страсти!

Но всему есть конец: музыка закончилась! Последний взмах руками, и они обнялись под громкие аплодисменты зрителей.

У неё пылали щёки, она смущалась…

Партнёр галантно проводил её до края танцпола. «Благодарю вас за танец», – поцеловав ей руку, он удалился.

А она ещё долго приходила в себя, не веря в это чудесное превращение.

Экспрессия заканчивается там, где начинается мышление.

Диким табуном проскакали новогодние дни. Город притих, излив восторг. И лишь переполненные баки для мусора несут тяжелую участь, которая на них свалилась. Чёрные, голубые, желтые разбухшие пакеты вот-вот разорвут баки, цепляются друг за друга, дабы не оказаться за бортом.

На огороженной площадке возле баков, где до Нового года складывали всякую габаритную ненужность, выросла гора елей да сосен – высоких и маленьких, объемных и худеньких, всех цветов зелени. Теснят друг друга и отвоевывают пространство, каждый себе!

– Скорее бы приехала эта мусорка! Сколько можно такие унижения терпеть? – раздражалась небольшая, но пышная зеленая елочка. – Да еще эта облезлая сосна растопырила свои лапы, будто она одна тут!

Облезлая сосна высокомерно промолчала.

– И правда, долго еще нам здесь мучиться? – спросил кто-то из глубины колюче-зеленой кучи, обращаясь ко всей отверженной компании.

– Не терпится отмучиться? – съязвила желто-зеленая сосна. – Подыши напоследок.

– Неприятно ловить эти равнодушные взгляды прохожих, – буркнула пышная елочка, затем, помолчав, мечтательно произнесла: – А ведь еще недавно на меня смотрели совсем другими глазами! Я была так изумительно украшена – сама себе нравилась. А дети! С какой любовью они смотрели на меня. Мне так все радовались!

– Ага, без тебя все пошло бы не так, и Новый год не наступил, – насмешливо заметила желто-зеленая сосна.

Две маленькие скромные пихточки, прижавшись друг к другу, молча слушали перепалку. Остальные недовольно покачивали верхушками.

В самый разгар дискуссии хвойная семейка пополнилась еще одной зеленой красавицей. Она прямо рухнула на своих сородичей.

– А можно аккуратнее, – возмутилась стройная сосенка, на которую упала новенькая.

– А я тут при чем? И вообще, подвиньтесь, я не хочу лежать, мне нужно выпрямиться, – высокомерно, отпарировала новенькая.

– Выпрямляйся, кто тебе не дает! Лакеев здесь нет, – продолжала язвить желто-зеленая сосна.

– Девочки! Не надо ссориться, – пропищала одна из скромных пихточек.

– Давайте лучше вспомним, как нам было хорошо в праздники, как нас любили, – пролепетала вторая скромница.

– Любили… Меня-то, можно сказать, любили, – первой начала свой рассказ желто-зеленая сосна. – А вот в семье, куда я попала, не было никакой любви. Неуютно я там себя чувствовала и даже рада, что здесь оказалась. Грубияны такие…

– Прямо как ты, – вставила новенькая.

– Я не грубая, я обиженная… Не очень интересная оказалась семейка, что и говорить. Особенно хозяин. Он мне сразу не понравился, в первую же минуту как увидела его. Смотрел на меня так, будто съесть хотел. Жуть! Потом резко схватил меня, повалил на спину и поволок – я только успевала увернуться. А в лифте вообще, думала, хребет сломает… Потом несколько дней на балконе скучала, уже решила, что забыли про меня. Ан нет, вспомнили тридцать первого! Сыночек-подросток сразу принялся наряжать меня игрушками. Повесит одну – отойдет в сторону и посмотрит оценивающе. А лицо прямо светится от радости… Наверное, детство вспоминал.