Татьяна Катушонок - Близкая даль. Книга 2-я

– Молодец Юрка, – произнес Рыжик, – если б не он, не знаю, где б мы сейчас были. Кстати, где он?

– Кто? – поинтересовалась Фаина.

– Юрка…

– Вон он! И пес с ним…

– Спасибо, друг! – крикнул Рыжик и махнул Юрке рукой.

– Что?! – не расслышал Стригунок.

– Спасибо, говорю!

– А… Это не я, это Волчок, – прокричал в ответ парень.

Вскоре Юрка стоял, окруженный благодарной детворой, которая смотрела на него, как на героя.

– Ребята, качай его! – крикнула Зинаида, и тут же десятки детских рук потянулись к парню, подхватили его и стали подбрасывать вверх.

Стригунок растерялся и стал отбиваться:

– Прекратите, это не я…

Восторженная детвора поставила своего спасителя на землю, и Виктор Рыжаков уточнил:

– Так это пес твой нас спас?

Юрка, коченея от холода, кивнул головой.

– Да ну, – не поверил Рыжик.

– Он… – дрожа от холода, подтвердил Стригунок.

– Как это? – удивилась Зинаида.

– Он предупредил меня, а я – вас.

– Да ну… – не поверил Виктор. – Опять заслуги своего пса преувеличиваешь…

– Нет, – стуча зубами от холода, ответил Стригунок. – Это Волчок предупредил меня об опасности, не то б я угодил под лед…

Анастасия пришла в себя от потрясения и в недоумении посмотрела на одноклассника.

– А где твое пальто и шапка? – удивилась девушка.

– Дома оставил…

– Зачем?

– Может, мне так удобней…

– А с глазами у тебя что?

– Ветром надуло… – огрызнулся парень и отвел взгляд, но Настя успела заметить, что веки парня опухли от слез.

Девушка поняла, что Юрка не хочет говорить правду, и догадалась, что дома у него что-то произошло.

– Пойдемте к нам! – предложила девушка.

– Что мы там забыли? – ухмыльнулся Рыжик.

– Погреемся…

Юрка с благодарностью глянул на Анастасию.

– Здорово!!! – обрадовалась Зинаида. – Давайте дома поиграем во что-нибудь…

– Во что? – поинтересовался Рыжик.

– В дергача, – предложила девушка, – выберем водилу и айда к Устиненко!

– Точно, давайте поиграем в дергача! – обрадовалась Коржакова. – Предлагаю избрать водилой Костьку.

Ребята переглянулись и во все глаза уставились на парня, который не ожидал такого поворота дел.

– Согласны?.. – улыбнулась Зинаида.

– Согласны, – кивнула Фаина.

Ребята взяли санки и в приподнятом настроении стали подниматься на горку.

ПЕЛАГЕЯ ТКАЛА на деревянном станке половик, когда в избу с шумом вбежала детвора.

– Мать честная! – всплеснула руками женщина. – Наверное, замерзли. Заходите, раздевайтесь, сейчас я вас чайком напою.

– Нам бы перекусить что-нибудь… – сняв валенки, попросила Анастасия.

– Сейчас организую, – засуетилась хозяйка. – Картошка в печи горячая, щи с курятиной – будете?

– Будем, мамочка, будем, и если можно – со сметаной, – стягивая с ног мокрые валенки, заявил Павлик.

– Проходите к столу, садитесь…

Входная дверь дома хлопнула, в коридоре послышались неторопливые шаги, и в комнату с глиняным жбаном в руках вошла баба Дуня.

– Мир вашему дому, соседка! О-о… сколько у тебя гостей… Я тут грибков соленых принесла…

– Спасибо! – поблагодарила хозяйка. – А то у меня в печи только вареная картошка со щами да жареное сало. Теленка ведь мы все никак не зарежем…

Стригунка от ее слов передернуло, парень вспомнил родительский дом и мертвую баранью голову в деревянном корыте.

– Что так? – поинтересовалась баба Дуня.

– Все что-то мешает… – вынимая из печи чугунный котел со щами, ответила Пелагея. – То я в колхозе занята, то Степана дома нет…

– В жизни завсегда так, – кивнула старуха, – стоит только что задумать – сразу что-то мешает, не дремлет лукавый, так и норовит навредить.

– Ты это о ком? – поинтересовалась хозяйка.

– Как о ком? О враге рода человеческого… – поставив на стол глиняный жбан, заявила старуха. – Вот я, к примеру, как только задумаю что сделать, так обязательно или кто придет, или Тамара отвлечет, а то просто возьму да забуду…

Тамара недовольно глянула на опекуншу и задиристо заявила:

– Бабуля, кончай свою религиозную пропаганду, здесь пионеры и будущие комсомольцы – нечего ерунду молоть.

– Это кто ерунду мелет – я? – обиделась старуха. – Я, дорогая внученька, слов на ветер не бросаю, ты еще шибко молода, чтоб бабке перечить, я на своем веку столько повидала, что вам и не снилось!

Фаину заинтриговали слова женщины, она подбежала к старухе, взяла ее под локоток и, указывая рукой на сундук у печки, вежливо произнесла:

– Присаживайтесь, может, вы нам что-нибудь расскажете…

Ребята переглянулись, а Костик почтительно произнес:

– Действительно…

Всем присутствующим было известно, что баба Дуня слыла в селе знатной рассказчицей. Старуха, кряхтя, села на сундук, оперлась спиной о печку и, почувствовав телом ее приятное тепло, интригующе произнесла:

– Что ж – можно и рассказать, я много интересных историй знаю…

Анастасия и Тамара расставили на столе угощение, выложили в глубокую глиняную миску часть принесенных Коржаковой грибов и, заправив их сметаной и репчатым луком, подали в дополнение к картофелю с салом.

– Ешьте, детки, я расскажу вам очень примечательную историю, – устроившись удобнее, произнесла старуха.

– Очень интересную, – ухмыльнулась Тамара.– Сказала б, что очередную небылицу…

– Тихо! – цыкнула на нее Фаина.

– А мне что – слушайте… – фыркнула Коржакова.

В этот момент входная дверь визгливо скрипнула, и в комнату вошла Елизавета Варенкова.

– Вот ты где! – запыхавшись, произнесла женщина. – Я ее по всему селу ищу, а она у соседей щи хлебает… Дома, что – еда не вкусная? Я полдня у печки отстояла, а есть – некому.

Пелагея улыбнулась:

– Не сердись, погреться они зашли…

– А я что? – сняв с головы пуховый платок, произнесла Елизавета. – Пусть гуляет, но поесть-то прийти можно…

Роза положила на стол перемазанную сметаной ложку и виновато посмотрела на мать:

– Я только попробовала… – пролепетала девушка.

Елизавета с укором посмотрела на дочь, потом перевела взгляд на Пелагею и, качая головой, произнесла:

– Тебе, мать, что – своих ртов мало? Отправила б ее домой, чай, не за морями живем, как-никак – соседи…

Баба Дуня дала ей договорить и вступилась за подружку внучки:

– Не кори ее…

– Как же не корить? Я волнуюсь, а она у соседей по сусекам подскребает.

– Так уж и подскребает… – рассмеялась Пелагея. – Вон у нас пир какой! – хозяйка указала рукой на ребят, сидевших за столом.

– Вижу… – ответила Елизавета. – Пойду, принесу сырников, пусть едят.

Роза с опаской глянула на мать и поднялась из-за стола. Женщина встретилась с дочерью взглядом и сменила гнев на милость: