Татьяна Катушонок - Близкая даль. Мистический роман

– Благодарю тебя, Отче, яко сподобил меня, недостойного, быть свидетелем сего чудного явления, – со слезами на глазах промолвил старый священник. – Величай, душа моя, честнейшую и славнейшую горних воинств, пречистую Деву Богородицу! О, Матерь Божья, избави нас от огня и меча, от нашествия иноплеменных и междоусобной брани, от напрасной смерти, от нападений вражеских и от смертоносной язвы, и от всякого зла. Пресвятая Богородица! Просвети нам ум и очи сердечные, даруй всем нам столько силы и мужества, сколько имеет каждый любви и усердия, дабы постоять за свободу Отечества.

– Прости меня, Всемогущий Боже! – воззвал к Небесам поседевший Степан. – Прости меня за неверие мое, за то, что будучи крещенным, прожил жизнь как нехристь…

Услышав слова сердечного раскаяния своего земляка, отец Никодим прервал пламенную молитву и посмотрел на Степана.

– Слава Тебе, Боже, и благодаренье за все! – восторженно воскликнул старый священник. – Еще одно чудо явил Ты мне – воскрешение к жизни заблудшей христианской души… – отец Никодим встал с коленей и подошел к Степану.

Погладив его, будто малое дитя, по белым, словно снег, волосам, старец по-отечески ласково произнес:

– Великое счастье послал мне сегодня Господь: прекрасного спутника и незабываемый вечер. Благодарю тебя, сынок, что разделил со мной эту радость. В начале нашего совместного пути только я был седовласым, а к завершению пути и ты сединой убелился…

– Простите меня, отец Никодим, за назойливость, но как вы думаете, кого в образе этого древнего витязя явил нам Господь? – поинтересовался Степан.

– Точно не скажу… – ответил старик. – Мало ли доблестных витязей, презревших смерть и являя чудеса удивительной воинской доблести, бесстрашно сражались за свободу Отечества на протяжении долгого исторического периода… Взять, к примеру, легендарного воеводу, великого благоверного князя Александра Ярославича, который с дружиной и частью ополчения в рукопашном бою победил войско шведов, явившихся на нашу землю на 100 судах с пятьютысячным десантом… За победу над превосходящим противником в знаменитой Невской битве Александр Ярославич получил прозвище Александра Невского. На протяжении всей жизни его отличали христианское благодушие, благородство, высокая мудрость и смирение перед волей Божьей. Даже те, кто причиняли ему обиды и страдания, испросив прощения, немедленно получали его. Это редчайшее качество… По великому своему смирению великий князь приписывал все, что ему удавалось совершить, Небесной помощи. Каждое из своих достохвальных дел князь возводил в достоинство жертвы и служения Богу. На протяжении всей своей недолгой жизни (он не дожил и до сорокапятилетнего возраста) святой Александр превозмогал своих врагов и врагов Отечества превосходством своей нравственной силы и мощью духа. А ведь он участвовал более чем в 20-ти битвах и был свидетелем того, как величайшее множество доблестных русских воинов пало смертью героев за свободу Родины.

– А почему, говоря об Александре Невском, вы называете его святым? Он ведь из знатного рода, жил, как обычный человек, имел семью и детей… – полюбопытствовал Степан.

Ему хотелось как можно больше узнать о жизни этого удивительного человека.

– Это был не простой князь… – ответил отец Никодим. – Вся его жизнь была посвящена отстаиванию свободы и интересов Отечества. Много раз он ездил к ханам в далекую Монголию и татарскую Орду, чтобы испросить милость и пощаду родной земле. Скольким опасностям подвергал себя во время этих путешествий! Бог, видя его веру и благочестие, во всех путях и сражениях хранил его, но здоровье свое он все же подорвал. Изнуренный последним странствием в Орду, по дороге домой князь занемог и понял, что приблизился его смертный час. Перед смертью он попросил постричь его в иночество и схиму. Приняв причастие пречистых тайн, великий князь предал свою душу в руки Господа… – старый священник замолчал.

Слезы скорби, любви и благоговения текли по его впалым морщинистым щекам. В какой-то момент путникам показалось, что время остановилось – прошлое, настоящее и будущее слились воедино, не было древней и современной Руси – было одно любимое сердцу Отечество, которому грозила опасность. Молчание прервал старец:

– А может, в образе представшего пред нами всадника Господь явил нам Илью Муромца…

– Это же просто вымысел, сказочный персонаж, – ухмыльнулся Степан. – Я о нем и Соловье-разбойнике детям сказки рассказываю…

– Да простит тебя Господь! – помолился за заблудшую душу земляка старик. – Принимая одного из самых удивительных героев древней Руси, народного заступника, за вымышленного персонажа сказок, ты глубоко ошибаешься…

– Что вы хотите этим сказать? – Степан с недоверием посмотрел на собеседника.

– А то, сынок, что упомянутый Илья Муромец жил во времена Киевской Руси и был реальной исторической личностью. От природы он был наделен большой силой, отличался храбростью, воинской доблестью и исключительной преданностью Вере отцов. В зрелом возрасте Преподобный принял монашеский постриг в Киево-Печерской Лавре и был наречен Ильей, а погиб как настоящий герой – о чем свидетельствуют пробитое копьем сердце и многие другие тяжелые раны, сохранившиеся на его нетленных мощах.

– Откуда вам это известно? – полюбопытствовал Степан.

– В молодости я бывал в Киево-Печерской лавре, там от иноков услышал рассказ об этом удивительном человеке, который заслуженно почитается святым русской Православной Церкви.

– То есть Илья Муромец был ревнителем Православной Веры – я правильно вас понял?

– И был, и остается на все времена, – кивнул священник. – Русский народ испокон веков почитал Илью Муромца небесным покровителем и редчайшим образцом беззаветного служения Родине.

Степан внимал каждому слову старца, он настолько проникся почтением к доблестным воинам и святым, что на глазах у мужчины выступили слезы. Видя состояние своего спутника, священник выждал минуту-другую и продолжил:

– Сегодня Божественное Провидение сподобило нас быть свидетелями того, как горнее войско под предводительством избранного Богом воеводы устремилось на защиту западных рубежей нашей Родины. Божье войско собралось на решительную битву за свободу Отечества, а мы, грешные, продолжаем пребывать в слепоте и беспечности.

– Так что же нам делать? – растерялся Степан. – Никто не поверит нам, если мы расскажем о том, чему стали свидетелями, за сумасшедших примут.

– Все может быть, только, я полагаю, что Отец Небесный для чего-то нам это открыл. Не знаю, почему Бог избрал нас: священника, потерявшего паству, и безбожника… Ясно одно – молчать о том, чему мы стали свидетелями, не имеем права!