Николай Бредихин - Любовь в Вероне. Повести и рассказы

– Ладно, за колечко с драгоценным камешком можно и на полную катушку постараться. Кофе в постель! – И закричала уже в полный голос: – Prego! Entri! ( Прошу Вас! Входите! – итал.)

Официант, как в заграничных фильмах, ввёз в номер поднос с завтраком. Он с любопытством посмотрел на огромную кровать, усыпанную рекламными проспектами, и улыбнулся во все тридцать два зуба, получив чаевые:

– Grazie! – (Спасибо! – итал.)

И что-то долго желал приятное синьору и синьоре.

Она рассмеялась.

– Что больше всего его поразило: что ты в постели, а я, одетая, лебезю перед тобою. Обычно бывает наоборот, по крайней мере у молодожёнов. Я думаю, нам надо уравняться в правах, я тоже хочу кофе в постель.

– Какие проблемы? – Он уже более или менее пришёл в себя. – Есть даже старый, бородатый анекдот на эту тему: – «Вам кофе в постель?» – «Нет, лучше в чашку!»

Она, быстро раздевшись, тут же вручила ему фотоаппарат.

– Нет, я никак не могу упустить такой случай! А теперь вместе: нажми на спуск и тут же ко мне бегом.

Когда они покончили с завтраком, она подложила повыше подушку и снисходительно оповестила его:

– Что ж, самое время продолжить вчерашний разговор. Поплакаться мне в ночнушку, поскольку жилетку для подобных целей я с собой не захватила.

Он отрицательно покачал головой.

– Как-нибудь в другой раз. Сейчас не самое подходящее время для исповедей.

– Ладно, тем более что, как я думаю, всё равно многое в твоих представлениях переменится после сегодняшнего дня.

– Вот, видишь, – радостно улыбнулся он. – А ты говорила? Ты смотрела на меня так, будто я чудак или сумасшедший, но я не один такой. Эти люди приехали со всех концов света. Зачем? За тем же, за чем приехал сюда и я. И возраст тут не имеет никакого значения. Как видишь, здесь даже глубокие старики. Со своими старушками. Значит, есть она всё-таки, великая любовь?

Она скептически промолчала, не разделяя его воодушевления, но и не возражая ему. Затем попыталась переменить тему:

– Да, здесь полно психов. И ты прав, за ними даже интереснее наблюдать, чем осматривать эти замшелые руины. Я вот только одного не понимаю: зачем ты трогал за грудь Джульетту?

Он смутился.

– Ну, все так делают. Нельзя, но все так делают. Понимаешь, я просто сделал, как все.

– Понятно, прикрываешься стадным чувством. Эх ты, а говорил – любовь! Все вы, мужики, одинаковы. Вам только одного от бедных Джульетт и надо! О какой любви идёт речь? Ты мог бы поцеловать ей руку, встать перед ней на колени, произнести заготовленную ещё в России речь. Какой-нибудь сувенир подарить – всё что угодно. Но трогать её за грудь…

– На счастье, – вздохнул он. – Я сделал это на счастье. Загадал – теперь буду ждать, когда исполнится.

Она пренебрежительно хмыкнула.

– А меня ты за грудь по ночам трогаешь тоже на счастье?

Он покраснел.

– Быть может.

– Это не одно и то же?

– Кстати, любовь Ромео и Джульетты, если верить Луиджи да Порто, первому, кто рассказал эту историю, вовсе не была платонической. Они занимались сексом каждую ночь и были очень счастливы.

– Но только после того, как их обвенчали, – глубокомысленно заметила она. – Или там не как у Шекспира было дело?

– Так, – согласился он:

Она зевнула.

– Ладно, прощаю. Хотя, признайся, нехорошо было делать это на моих глазах.

– Ты ревнуешь?

– Нет, просто предупреждаю.

Она вдруг оживилась, глаза её зажглись новой идеей.

– Я хочу побывать там, – она указала пальчиком на балкон Джульетты.

Он равнодушно пожал плечами.

– Кто тебе мешает? Ради Бога!

– Никто. Просто я хочу побывать там вместе с тобой и думаю, как бы нам запечатлеть этот процесс на видеокамеру, иначе ведь никто не поверит. Если только кого-нибудь попросить…

– Сомневаюсь, что ты после этого когда-нибудь свою камеру вновь увидишь, – усмехнулся он. – Так что мне поневоле придётся остаться здесь и сыграть роль оператора.

Она в задумчивости сморщила носик.

– Интересная мысль! Вот только с кем тогда я там буду целоваться?

Однако в таком состоянии она пребывала недолго, тут же решительно шагнула к входной двери.

– Ладно! Как они там говорили, эти два кота Базилио в отеле? Giovani sposi! Молодожёны!

Через какое-то время она появилась вместе с местным служителем, совершенно очарованным то ли её нелепым итальянским, то ли суммой, которую она ему вручила.

– О, поздравляю! Мои пожелания счастья! – восторженно лопотал итальянец, делая ей тайные знаки: perfetto, bellissimо! Мол, с мужем она не промахнулась.

Торжественно держась за руки, они поднялись наверх и выглянули с балкона. Их, как и других пунцовых от счастья влюбленных (Р + Д), встретили аплодисментами. Служитель тоже махал им рукой, не отрывая глаз от видеокамеры.

Вернувшись вниз, она горделиво взглянула на то место, где только что побывала и испытала минуту триумфа.

– Ну вот, а ты говорил. Нельзя отступать перед трудностями, надо их преодолевать.

Настроение у неё улучшилось, теперь она была полностью в своей стихии.

– Ладно, предположим, что ты меня убедил – я тоже решила попробовать.

– Что именно? – уточнил он.

– Потрогать за грудь Джульетту. Может, мне это в самом деле принесёт счастье? Хотя вообще это ужасно. Посмотри, даже дети её лапают. Просто кошмар какой-то!

Они посетили дом Ромео и ещё много других достопримечательностей, и повсюду он прилежно снимал её на видео, и фотографировал. Наконец они решили где-нибудь примоститься пообедать, а заодно и дать ногам немного отдохнуть.

– Смотри-ка, Гоголь! – неожиданно воскликнула она. – Гоголь в Италии! Так похож, с ума можно сойти!

«Гоголь» оживился, улыбнулся им и заговорил на чистейшем русском:

– Слава богу, хоть вы меня признали. Все только языками прищёлкивают, завидев мой гардеробчик, но кого именно я изображаю, им и в голову не приходит. Вы откуда, ребята?

– Из Москвы.

– Ну так и я из Москвы. Правда, удачно я вырядился? Иначе бы никто и внимания не обратил.

Он тотчас вручил им афишку-рекламку, на которой по-итальянски и по-русски было напечатано приглашение на спектакль «Ромео и Джульетта», привезённый артистами из Москвы.

– Мы здесь проездом, – гордо проговорил мнимый автор «Мёртвых душ», – обкатываем наш вариант прочтения гениального Шекспира перед тем, как показать его во Франции, на театральном фестивале. Правда, здорово? А вы просто туристы?

– Да, – кивнул он. – Проездом. Но решили здесь задержаться.

– Что ж, будем считать, вам вдвойне повезло, – бодро отозвался «классик». – Сможете ещё и посетить наш спектакль. Театрик наш совсем маленький, точнее даже театр-студия. Нам просто выпал счастливый лотерейный билет: один «новый русский» влюбился в нашу приму, вот она и вытянула из него эту поездку. С ума сойти! А у меня своя мечта: я бы очень хотел сыграть Гоголя в Италии. Представляете, как он жил здесь, вдали от Родины, писал свои «Мёртвые души». Это ведь необычайно интересно: почему именно здесь писал, почему сжёг второй том, практически готовый к изданию? Так что приходите, обязательно приходите. У нас даже своя фишка есть: герои у нас гораздо старше, чем у Шекспира, ближе к первоисточникам. Просто надо чем-нибудь выделиться. А может, это из-за нашей примы, уж на четырнадцать лет она никак не тянет.