Татьяна Катушонок - Близкая даль. Книга 1-я

– Еще что-нибудь будет? – старательно облизав ложку, поинтересовался мальчик.

– Пирожки, начиненные картофельным пюре с жареным луком и салом, – ответила Пелагея и поставила на стол большое блюдо.

Вид у пирожков был столь аппетитный, что Павлик невольно сглотнул слюну.

– Мои любимые!.. – обрадовалась Светланка. – А чье перо в пирожках?

– Не перо, а пюре – отварная, толченая картошка… – поправил сестренку мальчик.

– Мама сказала, что в них перо с салом… – насупилась девочка.

– Слышала звон, да не поняла, откуда он… – ухмыльнулся Павлик.

Мальчишка взял румяный пирожок и, откусив крупный кусок, стал торопливо жевать.

– Запей молоком, не ешь всухомятку, – пододвинув сыну кружку, произнесла Пелагея.

– Я тоже хочу молочка, – глянув на брата, произнесла малышка.

– Чего-чего, а этого добра у нас хватает, – улыбнулась Пелагея и налила дочке молока.

– К нам какая-то тетя в платке идет… – глянув в окно, сообщила малышка.

– Кто это к нам пожаловал? – заинтересовалась хозяйка, не успела она отойти от стола, как в дом вошла цыганка.

– Мир вашему дому! – поздоровалась незнакомка и глянула на стол.

– Что тебе? Говори и уходи… – с опаской поглядывая на нежданную гостью, произнесла Пелагея.

– Я только порог переступила, а ты уж не знаешь, как меня выпроводить… – покачала головой цыганка. – Разве так встречают гостей?

– Говори, зачем пришла… – хозяйка сурово глянула на незнакомку, и вдруг тревога в душе Пелагеи исчезла, она преисполнилась доверия и сострадания к гостье и с улыбкой произнесла: – Проходи, отведай нашего скромного угощения…

Все это время цыганка не сводила с женщины глаз.

– Ну вот, совсем другое дело, – ухмыльнулась гостья и подошла к столу. – Пироги у тебя, красавица, просто заглядение! Я отведаю один, если ты не возражаешь…

– Угощайся, – улыбнулась Пелагея и пододвинула к цыганке тарелку с пирожками, затем взяла глиняную крынку и, налив в кружку молока, протянула женщине.

– Сразу бы так, – ухмыльнулась незнакомка и, не сводя с хозяйки глаз, добавила: – Я возьму парочку пирожков своим деткам…

– Конечно! – кивнула Пелагея.

Цыганка глянула на большой деревянный сундук, стоявший у печки. Хозяйка мутным взглядом скользнула по комнате, подошла к сундуку, открыла его и достала лежавшие в нем вещи. Гостья сняла с плеч цветастый платок, высыпала в него пирожки, бросила в платок вещи, извлеченные из сундука, связала все в узел и направилась к двери.

– Прощай, красавица, благодарю за угощенье! – бросила напоследок гостья.

Взгляд незнакомки остановился на хозяйских детях. Цыганка развязала узелок, достала два пирожка и, подозвав Павлика, протянула мальчику.

– Тебе ведь не жалко – правда? – спросила женщина.

– Неа… – покачал головой Павлик.

– Вот и замечательно! Ты, красавица, не горюй – твоя доброта вернётся тебе сторицей, когда я уйду – ни о чем не жалей, живи и приговаривай: «Не быть злу и беде – мое счастье при мне!»

Произнеся эти слова, незнакомка вышла из комнаты, открыла входную дверь и лицом к лицу встретилась с Анастасией.

– Здравствуйте… – в растерянности произнесла девушка.

– И ты, красавица, будь здорова! – ответила цыганка и, прошмыгнув мимо девушки, направилась к дому Коржаковых.

Анастасия вошла в дом и застала мать в странном состоянии.

– Кого это я сейчас встретила? – поинтересовалась Настя.

– Цыганку, – поникшим голосом произнесла Пелагея.

– А что она у нас делала? – девушка прошла в комнату, поставила на лавку у окна школьную сумку и посмотрела на мать. – Чего вы такие странные?

– Нечего нам, дочка, веселиться… – со слезами на глазах произнесла Пелагея. – Эта бестия только что нас обобрала, я даже не сопротивлялась…

– Ты хочешь сказать, что вот это… – девушка показала на пустой сундук. – Все, что осталось? – Настя села на лавку и в растерянности посмотрела на мать. – Ты не шутишь?

– Какое там? – махнула рукой Пелагея. – Ума не приложу, как ей удалось меня окрутить… Главное, дети ведь были дома, так она и их заворожила, все ей отдали, все, что она хотела…

– Не плачь, мамочка, – обняла женщину Настя.

– Что я скажу Степану? – закрыв лицо ладонями, заголосила Пелагея. – Говорили бабы, что недалеко от деревни остановился табор, и цыгане ходят по дворам, я не придала значения…

– Что теперь слезы лить? – вздохнула Настя. – Надеюсь, ты мое любимое платье не отдала?

– Нет, я его вчера постирала и повесила сушить на веранду, не то б она и его забрала… Надо же, как она нас загипнотизировала… Меня словно парализовало. Не помню, что говорила, что делала, очнулась, а ее уж и след простыл, иди, ищи ветер в поле… Хорошо, что не все пирожки на стол поставила, иначе б она без ужина нас оставила.

– Она к Коржаковым пошла, – ответила Настя.

– Надо сбегать к бабе Дуне, сказать, чтоб гнала ее со двора, – засуетилась Пелагея. – Ты кушай, я сбегаю к соседям, может, посчастливится вернуть наши вещи… – Пелагея вытерла слезы и побежала к Коржаковым.

– Где ты так долго была? – обняв сестру, поинтересовалась Светланка.

– В школе, – ответила Настя.

– Обычно ты раньше возвращалась, – заметил девочка.

– Так вышло, надо было завучу помочь…

– Вечно тебе больше других надо, – огрызнулся Павлик. – Мы со Светкой целый день тебя ждали…

– Не маленькие… Как цыплята?

– Сидят на печке, – ответил мальчик.

– На печке? – переполошилась Настя. – А что они там делают?

– Сушатся.

– Сушатся? – оторопела Настя.

– Они были мокрые, вот мы и поставили их на печку, чтоб просушились… – пояснила малышка.

Настя в растерянности посмотрела на брата.

– Как – мокрые, почему? – разволновалась девушка.

Павлик опустил голову и стал шаркать босой ногой по деревянному полу.

– Он боится… – глянув на брата, заявила Светланка.

– Что вы натворили? – сердито глянув на брата, произнесла Настя.

Мальчишка недовольно глянул на младшую сестру и сквозь зубы процедил:

– Говорил тебе – молчи, сам расскажу…

– Павлик, что с цыплятами? – спросила Настя.

Мальчишка с опаской посмотрел на сестру:

– Они испачкались, вот мы их и вымыли.

– Вымыли? – оторопела Настя.

– Ага, – кивнул Павлик и полез на печку за корзиной с цыплятами.

– Мамочка… – всплеснула руками Настя. – Как вам это в голову пришло?

– Они купались в песочке, пили водичку, испачкались, мы их вымыли, посадили в корзину и поставили на печь, – пояснила Светланка.

Павлик слез с печки и поставил на лавку плетеную корзину, покрытую льняным рушником.

– Вот… – произнес мальчишка.

Анастасия сняла полотенце и с замиранием сердца заглянула внутрь… Ее предположение оправдалось, на дне корзины на подстилке из сена лежали мертвые цыплята. Сердце девушки дрогнуло, глаза заволокли слезы, и она в отчаянье произнесла: