Александр Соболев - Первый, второй, третий…

После войны, к сожалению, нехорошие люди снова вылезли из тайных нор. Они включили лизоблюдство и подхалимаж, на ответственные посты начали пробираться знакомые и родственники. На важные посты попадали люди не по заслугам или способностям, а по личной преданности. И страна развалилась. По правде сказать, вполне закономерно. Бессмысленно ли строить светлое будущее? Как сделать прививку человечеству от подлости и глупости? Как найти баланс между индивидуальностью и общими государственными интересами?

Вопросов много. И где ответы? Перед лицом серьезного решения, Тимура терзали сомнения. А надо ли класть голову на плаху, если революция и реформы бессмысленны? Стоит ли идти в тюрьму и тратить три года собственной молодой жизни на борьбу с ветряными мельницами?

Но, с другой стороны, именно в те мгновения, когда он боролся с несправедливостью, когда он бросал вызов системе, по-настоящему становился большим и значимым. У Тимура вырастали крылья за спиной, у него прояснялся ум, он фонтанировал идеями и энергией. В эти минуты, он чувствовал, что жизнь не проходит мимо, что он находится в самом центре событий. Это были бесценные мгновения Тимуровой жизни. Неужели теперь ему надо отказаться от мечты о самореализации, развернувшись перед опасностью? Может все-таки попробовать? Есть же вероятность, что у него получиться? И тогда на смертном одре, можно будет сказать, что Тимур прожил жизнь не напрасно, и благодарные потомки в веках будут помнить его имя!

Может быть и так. Но как перебороть человеческий эгоизм, жадность и честолюбие? Об эти вещи разрушаются многие благие намерения. Стоит ли класть голову и судьбу на алтарь неблагодарных потомков? Ведь можно сгинуть, умереть, и не добиться ничего серьезного, и тебя скоро забудут. Вероятно, надежнее работать где-нибудь в муниципалитете или администрации. Построить карьеру, родить детей, ездить во время отпуска в Турцию, купить дом в Подмосковье, выкопать пруд с карасями, яблони посадить. Тихо в стол писать статьи про несбывшиеся мечты. Прожить длинную и неинтересную жизнь, умереть в возрасте ста лет на берегу Средиземного моря, в окружении многочисленной родни, на руках любящей тебя жены…

Что лучше интересная и короткая жизнь, или длинная да скучная? Вопрос на миллион долларов, и подсказок нет. Думай сам. И решать необходимо сейчас. У кого можно спросить подсказку? У мамы? Нет, она не объективна. Она в любом случае выберет, чтобы ее ребеночек жил долго. Ей кажется, что долгая жизнь и счастливая – это синонимы. Может отец, алкоголик и наркоман, что-то знал? Ну, уж нет, к нему за советом не пойду. Сталин? Ленин? Маяковский? Может у деда Миши спросить? Интересно, конечно, чтобы дед ответил?

Для начала, рассказать ему, что твориться в современной России. Дед Миша скорее всего не поверит, как можно развалить и разворовать Советский Союз? Куда мы смотрели? Почему молчали? Конечно, если бы он остался жив, то развитие пошло по-другому пути. А вдруг, смерть деда и была тем поворотным пунктом, после которого история пошла не по правильной дорожке?

– Вряд ли, внучек. В одиночку невозможно изменить судьбу страны и мира, – ответил Тимуру воображаемый дед.

Тимур открыл глаза, рядом с его кроватью на табуретке сидел мужчина сорока лет. Хотя ранее Тимур видел деда только на фотографиях, но узнал сразу. Дед Миша был одет по моде конца семидесятых: в расклешённых джинсах, в приталенной белой рубашке и коричневых ботинках на платформе.

– Ты нарядный, однако, – приметил Тимур.

– А почему бы и нет? Почему я должен одеваться по-другому? – спросил дед.

– Да потому что я хочу спросить тебя о важных государственных делах, а ты как будто торопишься на танцы в парк культуры, – с досадой буркнул Тимур.

– Это не важно. Не суди людей по одежке. Пытайся разглядеть главное, что у человека внутри. Кроме того, надо жить с легкой иронией, иначе недолго сойти с ума от умных мыслей. Извини, я тут немного подслушал. Ты слишком глубоко копаешь. Так не надо.

– А как надо? Научи, если такой умный.

– Я постараюсь, хотя ты мне можешь не поверить. Ведь я могу тебе сказать лишь то, что считаю нужным и важным исходя из собственного опыта сорокалетней давности. Ты сейчас более информированный, ты знаешь много того, чего я не знал в свою земную жизнь.

– Что ты имеешь ввиду? – прервал его Тимур.

– Представь себе, что мы с тобой разговариваем сейчас, но я знаниями и информацией там, в семидесятых годах. Я ничего не знаю об Олимпиаде в Москве, про Афганистан не знаю, про Чернобыль, про развал Советского Союза. Ничего не знаю про Крым и войну на востоке Украины. У тебя больше сведений для принятия правильного решения. Понимаешь?

– Я понимаю. Но я думаю, что есть простые человеческие ценности, которые всегда верные. Что в двадцатом веке, что в шестнадцатом.

– Так-то оно вроде так. Но не совсем. Все меняется, все развивается. Представь себе такую ситуацию: на машине времени к вам в двадцать первый век перемещаются Ленин, Сталин и Троцкий. Пускай, чтобы им было полегче отправим вместе с ними еще сотню идейных большевиков, с отрядом латышских стрелков. Чтобы они сделали? Смогли бы они совершить революцию в России? Или наоборот, проанализировав события за последние сто лет, пришли к выводу, что это бессмысленно? И не стоит делать революцию? Как ты думаешь? – с хитринкой спросил дед.

– Я думаю, что они пришли бы к выводу, что нельзя построить коммунизм в отдельно взятой стране, а надо делать мировую революцию, чтобы не осталось на планете ни одного зародыша мирового капитализма.

– А так ли хорош будет мир без духа свободного предпринимательства? – провоцировал дед, – понимаешь, это как лекарство. Без него помрешь, наверняка. Если его слишком много, помрешь тоже. Разница невелика. Все дело в том, чтобы найти баланс, когда лекарство дают в ограниченном количестве, пока оно лечит. Нельзя превышать норму. Так и с капитализмом. Нельзя всю жизнь человеческую мерить деньгами. Фантастический коммунизм и реальный капитализм не должны быть глобальными, транснациональными, мировыми и господствующими.

– Старые большевики вряд ли с тобой согласятся, – упорствовал Тимур.

– Почему ты так думаешь? НЭП предложил лично Ленин. Если бы он не умер, развитие страны пошло бы по другому пути. Мы этого не знаем, – сказал дед.

– Может быть. Зачем ты мне это говоришь? У меня сейчас совсем другие проблемы. Мне надо решить класть жизнь на алтарь борьбы с несправедливым государством или пойти на попятную?

– Я тебе о том и говорю. Правильное решение в 1917 году, уже неправильное в 1922-м. И уж тем более в 2020-м. Мне, из середины семидесятых годов, трудно разобраться, что будет и как правильно тебе поступить, – дед удручающе развел руками.