Коллектив авторов - Номинанты Московской премии – 2019. Хрестоматия. Проза и поэзия участников Московской международной книжной выставки-ярмарки

Глоток воды с краюхой хлеба
На ужин, завтрак и обед,
Над головой не видя неба,
Лишь тусклый, полумрачный свет.

Их много в том подвале было,
До сотни маленьких детей,
А наверху снаряды выли,
Неся всё больше им смертей.

Детдомовцев везли к вокзалу,
Но начался вдруг артобстрел,
Со страху дети разбежались,
И то не все, а кто успел.

А многие лежать остались
В кровавых лужах на земле,
Одни ползти ещё пытались,
Другие корчились во мгле.

Прямой наводкой дальнобойных
Фашист прицельно бил в квадрат,
Земля стонала, было больно,
Уничтожалось всё подряд.

Взлетали в воздух лишь останки,
Всё разрывая на куски,
Из ног водителя портянки,
Сапог, разорванный в клочки.

Но вдруг, внезапно всё утихло.
Квадрат накрыла тишина,
И только стоны и плач тихий
Напоминали, что война.

Предстала жуткая картина:
Десятки мёртвых детских тел
Разбросаны вокруг машины,
А кто и дальше улетел.

И вдруг, из кучи выползая,
Девчушка лет пяти-шести,
Ручонкой глазки протирая,
Пыталась тщетно подвестись.

Другой ручонкой куклу ищет,
Ведь точно помнит, что была,
Не понимая то, что вышло,
Что чудом выползла сама.

А рядом мальчик плачет, стонет:
Осколком ранило в живот.
И он попить водички просит,
Хотя бы маленький глоток.

И девочка, собрав все силы,
К мальчишке быстро подползла,
Слезой платочек свой смочила,
К губам мальчонки поднесла.

Затем сняла у платья пояс,
От блузочки сорвав клочок,
Перевязала рану вскоре,
Остановив крови поток.

Затем расплакались по-детски,
Не вытирая мокрых слёз,
Мальчишка Костя и с ним Светка
Расплакались тогда всерьёз.

Их подобрали санитары,
Отправив быстро в лазарет,
Спасли из многих эту пару
Детдомовцев блокадных лет.

Всё забыто, мой друг,
Всё быльем поросло,
Столько лет мы живём
Без атак и бомбёжек.
Отчего же тогда
Откликается вдруг
В твоём сердце, солдат,
Сорок первый тревожный?

Наливай, брат, вина
За погибших друзей,
Не вернувшихся ночью из боя,
Из атаки ночной,
С белорусских полей.
Их помянем, товарищи, стоя.

Мы сегодня в строю,
Слава Богу, судьбе,
Собрались как один
Под знамёна Победы.
Как весной в сорок пятом
На параде в Москве,
Разукрасим салютом
Московское небо.

Наливай, брат, вина
За друзей и подруг,
Не пришедших с последнего боя.
Их помянем, друзья,
И пусть грянет салют.
В честь погибших друзей выпьем стоя.

Память в наших сердцах
Не стареет, как мы,
Она помнит свист пуль,
Вой снарядов ревущих,
Она свято хранит
Боль забытой войны,
Боль погибших
И ныне живущих.

Наливай, брат, вина,
Наливай поскорей,
Всех погибших в бою мы помянем.
Если скажет страна,
Соберём всех друзей,
На защиту границ её встанем.

На, держи фляжку, накатим по маленькой.
Вечер сырой.
Посидим, вспомним забытую маменьку,
Сына с женой.

Ты чуешь, затишье как перед бурей?
Атака вот-вот.
Мы в этот раз с тобой смерть обманули,
Но она ждёт.

Не лей ты так много, так, самую малость,
Мне и себе.
Давай за все время, что нам осталось
В вечной войне.

Все будет лишь так и никак не иначе.
Всему свой черёд.
Нет, не заплачу. Давай за удачу!
А там – как пойдёт.

Ждать утра долго. По самую кромку.
И, может, пойму,
Зачем же мы вечно воюем так громко
За тишину…

В переходе играл музыкант,
С ним девчонка – второю гитарой.
И свой голос, свой юный талант
Раздавали прохожим задаром.

Прислонившись к холодной стене,
Я стоял не дыша, и как будто
Эти песни будили во мне
Пережитые в прошлом минуты.

Только что это было «Кино»,
Его тембр и ритм все узнают.
Вот сейчас было искажено –
Башлачёв, а ведь не забывают.

За спиной шумел Невский проспект,
Мне играли «Пикник» и «Алиса».
Вот БГ, «Кукрыниксы», «Секрет»
И Шевчук с той Весной, что Актриса.

На поребрик присев (не бордюр),
Жадно воздух балтийский вдыхая,
Слушал, как надрывается Шнур,
По привычке ему подпевая.

Я порылся в карманах пальто.
Возьми денег, мой брат, в старой куртке…
Я спускался в Нью-Йорке в метро,
А попал на концерт в Петербурге…

Старый сон, простые строки.
Детский сон, простой, про небо.
Там по небу летит сокол,
А зимою – хлопья снега.

И не сыплют сверху бомбы,
В небо не плюют зенитки.
Гром бывает, но негромко,
Облака фатой-накидкой.

Не живёт никто на небе.
Крест, звезда и полумесяц
Оказались просто небыль.
Вечный спор – неинтересен.

Не летят парашютисты,
И нет дыма от покрышек.
Только дождик, крупный, чистый,
Городские моет крыши.