Коллектив авторов - Номинанты Московской премии – 2019. Хрестоматия. Проза и поэзия участников Московской международной книжной выставки-ярмарки

Вдруг вытянулась над сугробом хитренькая моська
И прыгает за ним. На речке очень скользко!
По льду на брюшке едет рыжая лисица –
В охоте она с детства умница и мастерица.

Всё ближе берег, а лисичка догоняет.
Мышонок к берегу добраться успевает,
Но намело сугробы огромного размера.
И как мышонку выбраться из снежного вольера?

Но неожиданно послышались птичьи голоса.
На звонкий щебет от охоты отвлеклась лиса.
Два снегиря над спящей речкой пролетали,
Охоту на мышонка сверху увидали,

На помощь к малышу скорее опустились,
За лапки клювиками с двух сторон его схватили.
Злой рык лисы застыл среди лесных трущоб.
Лисица прыгнула… и угодила моською в сугроб!

А снегири мышонка к небу высоко подняли
И для веселья в воздухе немного покачали.
На крепкой ветке дерева втроём они присели
И, как сороки, птицы дружно загалдели:

– Ты цел? Откуда? Поскорее расскажи нам!
И как ты чуть не стал лисице рыжей ужином?
Мышонок рассказал о всех своих напастях
И с грустью вспомнил дом и вкусные припасы.

Снегири хлопочут и летают, всё малышу во благо:
То шишек принесут ему, то зимних сочных ягод.
За красной сладенькой рябиной вниз они слетели,
Но вдруг холодный зимний ветер налетел.

Ветку сильно раскачало, и серого мышонка
Ветер подхватил и потащил вдогонку
Спешащим вечно ниоткуда скучным облакам.
И некому помочь мышонку. А ветер заиграл

И где-то красный лист зимой найти сумел.
Листочек задрожал и рядом полетел.
Малыш хвостом схватился ловко за него.
– На помощь! – пропищал. Но рядом – никого…

Куда теперь его нелёгкий путь ложится?
Летит он высоко, и вниз не опуститься.
А в тёмных далях замаячили неясные огни.
Готовит будущее малышу неведомый сюрприз…

Я отпущу на запад вдохновение,
И полетит через моря
Моё лихое вожделение,
Моя забвенная заря.

Свободным вздохом над обрывом
Невольно грифом покружит,
И в возгласе её крикливом
Себя найдёт другой пиит.

Распустятся стихи цветами,
Рождая маленький сонет.
Ведь для обмена меж певцами
Границы в этом мире нет.

Многоэтажки тонут в золоте вечернем,
В прозрачной синеве купается листва,
А время с поведением манерным
Свои минуты оплетает в кружева.

Уже бессонница томится у порога,
Усталая душа готовит крепкий чай.
Всплакнёт в углу забытая тревога,
Уснёт на кресле как бы невзначай.

А мне бокал любви бы выпить залпом
Да откусить немного страсти роковой.
Но вдохновение неслышно показало
Молочный путь над розоватой мглой.

Судьба вертлявая – опасность перекрёстков,
Забытые аккорды бесконечной лжи.
Но как бы ни было бы хлёстко,
Не тают под луною миражи.

Руками трону звёздные бриллианты,
Что россыпью звенят в закатный час.
Сонетов неоконченные мантры
Блаженным ритмом наполняют нас.

Этот мир, покрытый пеплом перламутра и печали,
Расцветает над обрывом, где мечты не одичали,
Где поётся песня жизни в унисон шальному ветру
И где каждый шаг приравнен к своему земному метру.

Ночь сменяется зарёю новой жизни, новых целей
И выращивает поле нежных розовых камелий.
Позабытые мотивы бередят чужие мысли,
На зеркальном небосклоне стаей бабочек повисли.

Непорочная природа не прощает здесь повинность,
Равновесие – опора, красота – её невинность.
Здесь в блаженстве воскресают те нетленные творенья
Что ласкались палачами без минуты сожаленья.

И в угоду чей-то воле, чьим-то мыслям и желаньям,
Без научной парадигмы и без твёрдых оснований
Расцветает над обрывом, где мечты не одичали,
Этот мир, покрытый пеплом перламутра и печали.

Тихая музыка ветра
Не помнит, не знает границ.
Отголоски фонарного света
Уснули между ресниц.

А утро щебечет задорно
И стелет коврами пути.
Улыбка мелькнёт проворно
И слышится эхо «прости».

Моргает фонарь у аптеки,
И тает фальшивый день.
Души людские – калеки
И чья-то простая мишень.

Всё больше границы смывает
Туманной дымки слеза,
Все больше себе позволяет
Бездонных глаз бирюза.

Вот кажется, ночи пустые
Границы начертят во мгле.
Но снова стоят запятые
У кем-то забытых ролей.

Сам дирижёр замирает,
Смолкает ветра оркестр.
И все границы смывает
Придуманный мною гротеск.

А счастье любит тишину,
О нём ты не споёшь, не скажешь.
О нём молчать лишь только станешь,
И в снах своих, и наяву,
Ведь счастье любит тишину.

Когда у самого порога
Котёнком заскребётся в дверь,
Не прогоняй, ему поверь,
Впусти и обогрей немного,
Не оставляй у самого порога.

Ты вспомни день без счастья своего,
Как птицы вовсе не щебечут,
Как в сердце быстро тухнут свечи,
Поётся песня тяжело
В том дне без счастья твоего.

Но если счастьем день наполнен,
В душе гармония цветёт,
И пчёлки дарят сладкий мёд,
И аромат цветов наполнил
Тот день, что счастьем наполнен.

Но счастье любит тишину,
Его храни ты в сердце потаённо.
Не обсуждай его безвольно,
Чтобы его не отпугнуть.
Ведь счастье любит тишину!

Душа человека просторна, тепла,
В нём многие чувства живут не спеша.
Но где-то на самом глубоком донышке
Живёт в полусонной дрёмушке

Маленький пушистый лохматый зверёк
И греет душевный свой уголок
Сладкими фруктами и вкусными снами,
И грезит о чём-то, но только ночами.

А имя загадочного героя повести –
Простая людская Совесть.
И зверьку хорошо у человека внутри
Жить тихо, спокойно от зари до зари.

Он спит как котёнок и ест как щенок,
И часто весёлый забавный зверёк.
Но если проснётся в дурном настроении,
Коготками скребётся в большом нетерпении,

Не может никак себе места найти:
То выть начинает он на полпути,
То носик упрячет куда-то под кресло,
То носится по душе бесполезно,

То горько плачет, скулит и трясётся,
То нервно фыркает, будто смеётся.
Покуда Совесть не суметь успокоить,
Зверёк так и будет внутри беспокоить.

А коли смело и честно поступишь
И извинения в себе не заглушишь,
То Совесть опять, весёлый зверёк,
Сытый и сонный, хранит уголок.