Коллектив авторов - Номинанты Московской премии – 2019. Хрестоматия. Проза и поэзия участников Московской международной книжной выставки-ярмарки

Смотри, какая темнота, гляди, какая тишь!
Нестрашно ночь большим котом прозрачным животом
Легла на ноги, и покой – неважно, что потом…
Конечно сильно, больше всех, о чём ты говоришь.

Наверно, завтра будет снег, и весело, и лёд…
Нет-нет, я больше не кричу, мы больше никогда.
Пить? Погоди, вон там стоит на тумбочке вода.
Что там за форточкой гудит? И правда, самолёт.

Да, златоглазки говорят на древних языках.
Одна из них моей сестре приходится кумой
И ближе к лету прилетит в Москву и к нам домой.
Да знаю я, что ты стоять умеешь на руках.

Я посмотрела бы сейчас, как ты на них лежишь.
А может, всё-таки сама? А я на кухне там…
Ну ладно, ладно, я ложусь, не надо, перестань.
Конечно сильно, больше всех, о чём ты говоришь…

Ладонью тянешься к воде,
Бесстрашно за борт свесясь.
А у меня был трудный день
И будет сложный месяц.

Блестит как звёзды чешуя,
Цепляется к одежде.
Мне дочь сказала: чаще я
Грустна, не то что прежде.

Я показательно смеюсь
И громко улыбаюсь.
У вас зашкаливает плюс,
Подкашивает градус.

А я пишу по существу
(Ещё бы не мешали…),
С балкона трогаю листву,
Поёживаясь в шали.

И представляю Даламан.
А в это время снизу
Узбек площадку доломал
С напарником-киргизом.

Я так и вижу Сарсалу,
А может быть, Сарсáлу.
Мне завтра снова в кабалу,
Хоть и заколебала.

Венчает стаксель левый борт,
И женщина – на правом.
Бежать с пакетом – тоже спорт,
Особенно с оравой.

Там «тузик» нá воду встаёт,
Тут в тазик льёт из крана…
Но где моё, а где твоё
И чья больнее рана?

Волки целы, овцы сыты,
Сверху дым висит.
Я теряю лейкоциты,
Господи, спаси.

Анемичная, глухая,
Захожу в метро.
Капилляры высыхают,
Сушится бедро.

Змеевидная полоска
За моей спиной.
Тело выцвело при носке,
Но ещё со мной.

Да, я знаю. Нет, не очень.
– Доктор, почему?
Вены целы, между прочим.
Примете? – Приму.

– Доктор, док, я догадалась
(А иголка – вжик-с!),
Просто я сдаю анализ
Как зачёт на жизнь.

Мне не жалко глупой крови –
Я ведь сдам зачёт?..
Вот, возьмите на здоровье
Миллилитр ещё.

Лишь бы целы, лишь бы сыты
И никто не бит.
Если тело моё – сито,
Дайте, доктор, бинт.

Помоги себе помочь.
Поднимись, надень
Серьги длинные, как ночь,
Чёрные, как день.

Червоточиной молчи,
Сонно голубей
И кроши на кирпичи
Хлеб для голубей.

Покорми свою ладонь
Платьем шерстяным.
Только кажутся бедой
Песни шестерых.

Всё сливается за так,
Дыбится вода.
Серьги звякают за такт –
В чём же тут беда?

Платье волнами лежит
У твоих колен.
Они плавали во лжи,
Получили крен.

Только отработай взгляд,
Да поможет Бог,
Если уши заболят
От таких серёг.

Доставай свою пыльную трубку,
Забивай до краёв табаком!
Я несу домой красную юбку,
Чтобы ты её сбросил рывком.

Я несу её в тонком пакете,
Огнестрельную, как пистолет.
На каком поднебесном макете
Подглядели такой силуэт?

Как приманка её плиссировка –
Закачаешься, точно бычок.
Не спасёт боевая сноровка.
Доставай, говорю, табачок!

А потом подноси зажигалку,
Её красное тело включай.
Это всё городские пугалки,
Всё брехня недоучки-врача,

Что курение вредно дыханью,
Мол, ещё пожалеем потом.
Не от рака мы все подыхаем,
Мне Губанов поведал о том.

Ты, конечно же, волен не верить
(Где же этот дурацкий табак?),
Только если уж думать о смерти,
Лично мне думать хочется так:

Я хочу умереть в красной юбке,
Неизбежно сгорая нутром,
Видя, как ты берёшься за трубку,
Зная, что с нами будет потом.

Ещё встанет как надо Меркурий,
Красный тон обезличит слова.
И тогда непременно закурим.
А пока доставай, доставай.

Он мне сказал: «До скорого»,
А значит: не спасёт.
И я сижу покорная,
Согласная на всё.

И только буквы гласные
Выходят изо рта,
Поскольку нет опасности,
Не будет никогда.

никогда говорю всегда
и последний скажу смеясь
я несу на плече кота
не боится мой кот упасть

кто-то косится срамота
я всегда хоть немного ню
я держу на плече кота
и его я не уроню

котопадов ушли года
и безвременно унеслись
я несу на плече кота
мы носы задираем ввысь

там на небе свои стада
кучерявый пастух пасет
я держу на плече кота
не пойму кто кого несет

Нева уносит свои воды
В невидаль северных морей.
Забыты страшные невзгоды
Тех дней кровавых и ночей.

Всё меньше на земле живущих
Свидетелей блокадных лет,
Тяжёлый крест судьбы несущих
Омывших кровью своей крест.

Досталось им по полной схеме,
Кто был в блокадном том кольце,
Следы жестокой страшной смерти
У них остались на лице.

Налёты дерзкие, бомбёжки
Никто не мог предугадать,
Так привыкали понемножку,
Не знали, что откуда ждать.

Дорога их вела в подвалы
По десять, двадцать раз подряд.
И многие там оставались,
Не выходя уже назад.