Раиса Сысоева - Полынь: молекулы горечи

Итак, сегодня пятница. Впереди два выходных, относительно свободные дни, маленькие радости которых и составляют центр ее мироздания (только она, Максим и Костя). Яна искоса глянула на мужа, он заехал пообедать, и сидел за столом с газетой в руках. Она решила подогреть его разминки ради: незаметно, ловко стянула с волос резинку, и с наслаждением почувствовала на спине прикосновение гладких каштановых прядей, которые густо рассыпались по плечам. Раньше она носила каре, и ей самой это нравилось, но прошлым летом Костя как-то уж больно часто стал смотреть в сторону соседки, обладательницы длиннющей стильную косы, и Яне пришлось пересмотреть отношение к современным стрижкам, да и к оттенку краски для волос. Ну, в общем, пару месяцев назад волосы Яны стали однотонными. Она беззвучно вздохнула, помассировала основание шеи кончиками пальцев. В отсутствие Константина она с удовольствием поспала бы пару часов. Неделя была очень насыщенной, богатой на контрольные работы и разносы от директора, у начальства в этом учебном году заметно испортился характер.

Сегодня на ней темно-синие (в цвет ноготков) обтягивающие шорты из тонкой джинсы, белая майка, и белый бюстгальтер, кружево которого будто бы случайно выглянуло из-за тонкой бретели. Ее кожа идеально гладкая, ее крем для тела – самый лучший. Маленькая капелька хороших духов побывала сегодня на коже возле копчика, и у основания ступни. Ни один мужчина не должен понимать, откуда точно исходит прекрасный аромат его женщины. Через час вернется сын из садика, и она переоденется в домашнее платье с длинными рукавами. А если Константин, отказав ей в любви сейчас, станет щипать и похлопывать её по аппетитной попке в то время, как Максим играет в солдатиков в соседней комнате, Яна строго даст понять своему мужчине, чтобы он вёл себя прилично и придерживал лошадей до следующего удобного раза. Правильные отказы разжигают мужей.

Еще месяц, и Яне исполнится тридцать четыре, она хорошо знает, что выглядит моложе, и чего ей стоит добиваться этого каждый день. Лицо худенькое, макияж всегда аккуратный, самоуверенная линия тонких губ, прямой носик, внимательный придирчивый взгляд. Прямые волосы, подстриженные по прямой, и сейчас она чаще всего собирает их в обыкновенный хвостик. Это подчеркивает густоту волос и позволяет рассмотреть ее красивую шею. Притязания в еде нулевые. Когда долго удерживаешь себя от сладкого, соленого, жирного, полужирного, копченого и жареного, то в итоге организм забывает, что на свете существует удовольствие от вкуса. Остается лишь «хочу есть» и «не хочу есть».

Дома чисто, все вещи на своих местах, тапочки выставлены по линейке, еда в холодильнике, свежий суп на плите. Сын Максим после «трудового дня» ворвется в квартиру маленьким вихрем, расскажет всякую всячину, и станет прихлебывать горячий бульон отцовской ложкой в чистоте, ни на что не отвлекаясь.

Приготовления к урокам следующего понедельника она закончила ещё до обеда, когда приехала с работы: папки, тетради и флешки уложены в толстый кожаный портфель, который замечательно смотрится вместе с её элегантными комплектами офисной одежды.

Телефон завибрировал и выдал печальный припев per te. Яна поспешила в гостиную.

– Да?

Приятный голос завуча Евы Ивановны, её ритмичный выговор, всегда такой приятный, сегодня очень раздражал Яну.

– …сделаем по новому образцу основные предметы. И уже в январе предоставим возможность осваивать курсы дистанционно. – Закончила Ева Ивановна.

– Я поняла вас. – Ответила Яна, кисло скривив губы. – Но завтра у меня не получается весь день провести в школе.

– О нет. – Поспешила заверить молодая завуч. – Мы отрываем вас и других педагогов от отдыха главным образом затем, чтобы наметить план работы и скоординировать действия. В понедельник на педагогическом совете я доложу основные пункты. И завтра нам нужно собраться вместе, чтобы выработать общий план.

Ева Ивановна совсем недавно была назначена на место завуча, поэтому её речь отличалась некоторым доброжелательным многословием. Наблюдательная Яна понимала, что пройдёт пара лет, и голос завуча окрепнет, а её распоряжения станут похожи на приказы.

– Конечно обсудим, Ева Ивановна. – Мило ответила Яна.

Они вежливо распрощались, и рука Яны Александровны потянулась к забытой на диване розовой толстовке. Мысли о работе вызывали в ней непременное желание одеться.

Она вернулась на кухню.

– Что ты читаешь сейчас? – спросил Костя, наклонился и чмокнул жену в макушку. Она так живописно присела на высокий табурет своей кругленькой попкой. Ему не было интересно вести интеллигентские разговоры утром, это время суток предназначено для серьезных мужских дел, приносящих дивиденды. Но раз уж так вышло, что приходится долечивать ангину, отчего не поговорить.

– Ветхий Завет, – не сдержала язвительности Яна, от шеи до пупка пробежала ледяная волна. – Он хорошо помогает от злости.

– Прекрати думать об этом, – повысил голос Костя. – Я переговорил с отцом. Он сказал, что если этот подонок вернется, кое-какие люди сделают ему больно. Мы слишком долго терпели.

– Интересно, сам подонок знает об этом? – тихо пробормотала Яна.

– Хватит вспоминать, – нетерпеливо буркнул Константин. Он подумал, что следовало все-таки съездить в офис, целый час наедине с женой – пытка. Она, конечно, куколка, но десять лет совместной жизни берут свое. Самые прекрасные женщины, увы, приедаются. Жизнь так устроена. Константин с удовольствием заметил свое отражение на чистой поверхности холодильника.

– Твоя бы воля, ты бы еще ему денег отдал, – проворчала Яна. – Я, конечно, не внучка полицейского начальника, но твердо уверена, что никогда не нужно платить шатнажисту за страх. Нам следовало с самого начала обратиться в органы.

Костя недовольно пробормотал что-то, отошел в дальний угол просторной кухни и налил себе чашку кофе, давая понять, что разговор окончен. Красивый высокий Костя, который вызывал сладостные женские вздохи даже тогда, когда корпел за компьютером в очках на кончике носа, был, как ни странно, спутником Яны вот уже десять лет! Любопытных соседей, хороших знакомых, завистливых коллег с работы удивлял их мезальянс: худенькая, метр шестьдесят (с кепкой) женщина из простой семьи, с тонкими ножками и детским личиком отхватила себе такого видного мужчину. «Любовь зла» – улыбалась про себя Яна. Она удержалась в качестве жены самого Константина Заляхова именно потому, что не слишком долго витала в облаках после того, как они съехались. Скучные трудные месяцы изучения недостатков и привычек мужа, пристальное внимание ко взаимосвязям со свекром и свекровью, и труд по отладке под себя всего этого хозяйства обернулись теперь для нее спокойной сытой жизнью. Если бы ни шантажист Сергей…