Радима Сумбулатова - Сердце подскажет дорогу…

Нужно было что-то предпринять. Так продолжаться не могло, я должен был найти выход из этой ситуации. Но прежде нужно было выспаться, скинуть с себя этот день и перешагнуть в другой. Сон стал для меня спасением.

Утро наступило быстро, ночи будто и не было. Я сидел на диване в гостиной. Никогда не понимал, зачем мне эта комната, ведь гостей у меня почти не бывало. Я встал и начал ходить по дому: ванная, спальня, кухня, зал… Все было таким родным и в то же время таким пустым для меня. Взяв в руки свой темно-серый потертый рюкзак, я принялся собирать все самое необходимое: свитера, джинсы, воду, кофе. Почему-то мне показалось, что дом радуется моему решению, ликует молча, не веря в то, что я все-таки решился уйти и что он, наконец, от меня избавится.

Я решил покинуть дом. Дом, в котором хотел жить вечно. Ведь домом является не только строение, ну также люди, которые готовы принять тебя. И потому я вышел на поиски этих людей. Скорее на поиски себя.

Убрался в доме, вытер пыль, помыл полы. Закрыл крепко-накрепко балкон, чтобы ветер не гулял внутри. Ты себе представить не можешь, что я сделал еще…. сжег наши фотографии, Кристи, и даже твои волосы, что я хранил с такой любовью. Чарльза не было, и потому никто на меня не кричал из-за дыма, но знать бы тебе, как кричало мое сердце…

Я запер дверь аж на три замка. Не для того, чтобы никто не смог туда пробраться, а для того, чтобы мое горе не вырвалось оттуда на свет, омрачая весь район. Да что там район… Весь город. Весь этот большой город, где люди ненавидят друг друга, город, где я ненавидел себя. Отойдя в сторону, я посмотрел на дом и вспомнил, как любил в нем жить когда-то, в гармонии с собой и своим разумом. И с тобой. Делить последний кусок хлеба, спорить о том, кто танцует лучше. Все это я любил делать вместе.

На улице никого не было и потому никто не стал мне аплодировать за то, что я все-таки решился что-то изменить. Накинув рюкзак на плечи, я двинулся в сторону остановки. Мне было все равно, куда ехать, я сел на первый подъехавший автобус. Через пять минут мы отправились в путь. Сейчас я был готов к новой жизни.

1004.Знать бы тебе, как кричало мое сердце. (на отдельной странице)

Я падаю с неба кометой. Давно поставил твой голос на повтор. Все это время, не имея ни отца, ни мать, даже братьев и сестер, я не считал себя одиноким. Но после твоего ухода, знаешь, я осиротел. (на отдельной странице)

Береги себя. (на отдельной странице)

Когда-нибудь ты заблудишься. В собственной стране, городе и даже мыслях. Твой любимый кофе станет слишком горьким, любимые лица – страшным очертанием, ты возненавидишь свою работу, свое тело и даже мысли обо всем этом. Тебе будет сопутствовать такое чувство, будто ты ждал чего-то несколько тысяч лет, но так и не получил это. Ты будешь просыпаться в поту, весь мокрый и холодный, часы, что тикают в доме, начнут действовать на нервы. В один день ты окажешься самым несчастным человеком на этой земле. И, наверное, тогда ты поймешь меня.

Автобус уносил меня на другой край света, скользя по дорогам разных городов, унося меня прочь от всего, что я научился терпеть. Ну а терпение важнее всего, ведь не могут какие-то минуты излечить все раны и заставить позабыть о том, что лежит на душе. Но почему-то все твердили, что время лечит. Меня не лечило ничего.

Как путник, которому все равно, куда ведет дорога, так и я отправился в путь на встречу судьбе.

В нашем желтом автобусе был какой-то запах. Назвать его неприятным или тошнотворным было бы неправильно, какие-то смешанные запахи духов и пота впитались в сидения.

–Не могли бы вы открыть окно? – выплеснул я в пустоту, но ни один из присутствующих не обратил внимания на мои слова.

– Простите, пожалуйста, – крикнул я снова. На этот раз многие обернулись.

– Приоткройте окно, здесь жутко пахнет.

Девочка, сидевшая чуть сзади, улыбнулась, видимо, и она нанюхалась этой вони и обрадовалась свежему воздуху. Я улыбнулся ей в ответ. Нужно было проехать еще несколько тысяч километров, десятки часов сна и столько же бодрствования. Из-за спешки я не взял ни одной книги, и дорога затянулась на несколько трилогий. Маленькая девочка ехала одна, я это заметил чуть позже. Обнимая рюкзак светло-голубого цвета, она сидела на своем месте и смотрела в окно. Заметив мой взгляд в свою сторону, она улыбнулась снова, и тогда я решил с ней заговорить.

– Привет, можно я присяду рядом с тобой? – наклонился я в ее сторону.

– Да, конечно, никаких проблем, присаживайтесь, – сказала она, отодвинув пакет со сладостями.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Лили. Меня зовут Лили. А Вас как? – спросила она с большим интересом.

– А я Адам.

– Ой, а мне нравится ваше имя, такое необычное.

– Так меня назвал дядя, в честь своего друга, которого убили на войне, – признался ей я, обманывая и ее, и себя. Друг дяди, на самом деле, умер от передозировки.

– А почему ты сидишь одна? Где твои родители?

– Они живут в другой стране, а на этот автобус меня посадила тетя, сестра моей мамы.

– А к кому ты едешь? Тебя там кто-то встретит? – спрашивал я, стараясь не казаться подозрительным.

– Да, конечно, меня должен встретить дядя, брат моей мамы. Некоторое время буду жить у него. Мне бывает там очень весело, у него прекрасные дети. Мы вместе любим играть.

– Лили, а сколько тебе лет?

– Мне 9, но в конце этого месяца исполнится 10. А вам сколько?

Говорить ей сколько мне лет, я, конечно же, не стал.

– А мне много, я взрослый уже, пару раз сложить твой возраст и получится мой. Я уже прожил свою жизнь, а у тебя все впереди.

А было мне 34. Но сейчас, разговаривая с ней, я не имел в виду годы существования на земле моего тела. Я говорил о душе, а она была стара.

Слушая меня, девочка копалась в своих рыжих волосах, то поправляя невидимку, то локоны, в ее светло-зеленых глазах была какая-то печаль, которую немного скрывала белоснежная улыбка.

– А еще, – прокричала она, – тетя мне наказывала не разговаривать с незнакомцами.

– Так я же не незнакомец. Мы с тобой познакомились, – сказал я убедительным тоном.

– Ну да, я помню, так получается, что мы с вами знакомы? – уточнила она наивным голосом.

– Конечно, можно даже сказать, мы дружим с тобой.

Внушить ребенку что-то свое было проще простого. Ребенок, он как диск на компьютере, взял и запрограммировал, как тебе нужно. Дети бывают глупы. Наверное, в этом и заключается их счастье. Взрослым быть не так уж и радостно.

За окном кипела жизнь. То дождь стекал по стеклам, то солнце согревало наши плечи, будто мы и были созданы для путешествий, будто и нет другого смысла в этом мире.

– А вам нравится читать? – спросила она, доставая книгу из рюкзака.