Борис Тебиев - Тайны книжных переплётов. 50 почти детективных историй

Это издание – одна из жемчужин моей библиотеки. Его не было даже в уникальном книжном собрании Н. П. Смирнова-Соколь-ского. А приобретена книга самым заурядным образом, в 1980 году, в одном из букинистических магазинов Москвы!

Есть в моей библиотеке и менее редкое, но весьма приме-чательное издание – первый том «Полного собрания сочинений Кондратия Фёдоровича Рылеева», отпечатанный в 1906 году в московской типографии «Сокол». Этой книгой открывалась серия «Библиотека декабристов», издание которой стало возможным в результате временной отмены в дни революции 1905 – 1907 годов предварительной цензуры. «Декабристы, – говорилось в редакционном предисловии к книге, – оставили по себе богатое наследие, но благодаря тому, что оно разбросано в малодоступных уже теперь журналах, заграничных изданиях, частных рукописях и архивных документах, оно подчас мало известно читателю; поэтому прямою задачей момента является собрать весь этот материал воедино, представить его в возможно полном виде и сделать его доступным всем и каждому».

Пояснениями к сочинениям Рылеева служили отрывок из статьи А. И. Герцена «Заговор 1825 года», воспоминания о Рылееве декабриста Н. А. Бестужева, статья редактора – издателя «Библиотеки декабристов» Г. Балицкого «Поэзия гражданской борьбы (К. Ф. Рылеев)».

К сожалению, из прекрасно задуманной серии издателю удалось выпустить лишь несколько книг, в том числе первый том Рылеева. С ослаблением революции цензура вновь была восстановлена во всех своих сомнительных правах.

Насколько причастна была Анастасия Кондратьевна Рылеева к лейпцигскому изданию стихотворений ее отца – судить не берусь. Однако без неё дело явно не обошлось. В статье П. Фукса, например, приводится ряд подробностей из жизни поэта, о которых могли знать лишь его родные и близкие, содержится текст предсмертного письма Рылеева жене.

В 60-е годы позапрошлого века Анастасия Кондратьевна познакомилась с известным ревнителем российской старины, замечательным библиографом и литературоведом, издателем «Русского архива» Петром Александровичем Ефремовым. Дочь декабриста помогала ему в сборе документальных материалов об участниках восстания на Сенатской площади, розысках их литературного наследия. Ею были подготовлены и переданы для публикации многие материалы рылеевского архива.

Анастасия Кондратьевна и в эти годы неоднократно обраща-лась с прошением к властям об издании поэтических сочинений К. Ф. Рылеева. Однако власти даже спустя многие десятилетия опасались произносить имя поэта-декабриста. Всякий раз на её просьбы они отвечали отказом. Известны такие случаи. В 1871 году цензурный комитет приостановил издание сборника П. И. Бартенева «19 век» только за то, что в нём содержались письма Рылеева и воспоминания о нём Е. П. Оболенского и Н. А. Бестужева. В том же году подготовленное к печати стихотворение Рылеева было изъято из октябрьской книжки журнала «Русская старина».

Уже отчаявшись издать произведения Рылеева в России, Анастасия Кондратьевна по совету П. А. Ефремова обращается к троюродному брату отца – флигель-адъютанту А. М. Рылееву, коменданту императорской главной квартиры, который пользо-вался особым доверием при дворе. А. М. Рылеев выступает ходатаем за казнённого брата перед Александром II и добивается всемилостивейшего разрешения на издание его сочинений.

В 1872 году «Сочинения и переписка Кондратия Федоровича Рылеева» выходят в свет. На титульном листе книги значилось «Издание его дочери». Книга была беспощадно урезана цензурой, не содержала портрета автора, а также многих его стихотворений. Была урезана и переписка поэта-декабриста. Но и в таком виде книга прошла немало мытарств, прежде чем прийти к читателю. Ей не давали дороги, подвергали аресту, пытались уничтожить уже отпечатанный двухтысячный тираж. Когда же книга появи-лась, наконец, на прилавках книжных магазинов, о ней заговори-ли как о важном событии в культурной жизни страны.

В марте 1878 года с Анастасией Кондратьевной Рылеевой-Пущиной познакомился Лев Николаевич Толстой, собиравший в то время материалы к задуманному роману «Декабристы». Их встреча произошла в Туле, в доме Евгении Ивановны Пущиной, хорошо знавшей Льва Николаевича Толстого. В одном из писем жене Толстой писал, что во время встречи с дочерью декабриста «узнал много интересного».

После смерти Анастасии Кондратьевны в мае 1890 года архив и библиотека поэта-декабриста перешли к её детям. У Пущиных было трое сыновей и четыре дочери. По всей видимости, каждый из внуков Рылеева хотел иметь у себя в семье память о знаменитом деде. Так архив и библиотека поэта оказались разрозненными. От потомков Рылеева в разные годы архивные документы и книги поступили в разные государственные музеи и хранилища. Кто-то из них сделал дар Тульской областной библиотеке. Произошло это, по всей вероятности, в первые годы Советской власти, когда библиотека только создавалась. Прихо-дится лишь сожалеть, что имя человека, передавшего рылеевские книги в дар Туле, осталось неизвестным.

На этом рассказ о тульской коллекции книг из библиотеки поэта-декабриста Кондратия Фёдоровича Рылеева и его замеча-тельной дочери можно было бы завершить. Но неожиданно появилось продолжение. В один из дней 1976 года, вскоре после публикации в газете «Советская культура» моей статьи о рылеев-ских книгах, раздался телефонный звонок. Звонила Мария Борисовна Михановская:

– Не могли бы Вы приехать сейчас в библиотеку?

– Могу. А в чём, собственно, дело?

– К нам гость из Москвы, Николай Николаевич Органов. Эта фамилия, наверное, Вам ничего не говорит. Но он праправнук Кондратия Фёдоровича Рылеева и хотел бы с Вами познакомиться…

В небольшой комнатке, которую занимал тогда справочно-библиографический отдел библиотеки, навстречу мне из-за стола вышел высокий седой мужчина с доброй улыбкой и умными проницательными глазами. Мой взгляд, очевидно, дольше, чем следовало бы, остановился на его лице.

Николай Николаевич заметил это.

– Что? Ищете сходство с Рылеевым? – пошутил он. – Не ищите, я на него совсем не похож. Ведь все родство с Кондратием Фёдоровичем у меня по женской линии, да потом столько поколений сменилось…

Несколько часов кряду разговаривали мы с ним о Рылееве, его друзьях-декабристах, о книгах из библиотеки поэта. Познако-миться с тульской коллекцией рылеевских книг Николай Нико-лаевич приехал не ради любопытства, а по просьбе Государ-ственного исторического музея.

– Культ Рылеева в нашей семье, – рассказывал Николай Николаевич, – существовал всегда, сколько я помню. Бережно хранились и передавались из поколения в поколение семейные реликвии, некогда принадлежавшие Кондратию Фёдоровичу. Хранились и книги из библиотеки поэта, документы. В разное время всё это передавалось в музеи, архивы. К сожалению, сам я стал всерьёз интересоваться своим знаменитым предком сравни-тельно недавно, когда ушёл на пенсию. До этого как-то не удава-лось: то война, то работа.