Милена Лакузье - Небесный замысел любви. МИР ДВОИХ. Необыкновенная история любви, непознанная разумом человека. Книга четвёртая

– Не знаем. Он в последнее время какой-то дёрганый стал.

– Мужики, а, по-моему, он влюбился, – тихо заметил Гарик.

Вачик, подумав, улыбнулся: «Похоже, – почесал затылок, – только я здесь при чем, что на мне-то срываться?»

Все молча посмотрели друг на друга.

– Он никак с Людмилой не может встретиться, поджидает её у дома и всё облом. Зацепила она его, – прищелкнул языком Тигран.

– Ох, уж эти особы женского пола, цеплючие они, – улыбнулся Гарик.

– Да наоборот, Людмила как раз вовсе и не цеплючая, а отвергающая. Гриша сказал, что в прошлый раз он предложил ей покататься, а она тоже его отвергла.

– Значит я неправильно выразился, – похлопал глазами, улыбаясь, Гарик.

– Неправильно… – задумчиво произнёс Вачик, – женщины они разные, но все они мучают нас, мужиков. Без них жить как-то спокойнее.

– Не, я не согласен, – возразил быстро Тигран. – С ними веселее и удобней, постирают, уберут в квартире, приготовят еду, да и во всем остальном… – покрутил головой, – с ними слаще, – засмеялся Тигран.

– Это тебе слаще, пока ты не женился, а как женишься, так всё кувырком пойдет. Одна тёща чего будет стоить, а потом еще родственники с их видами на жизнь и бесконечными советами, как держать мужика в ежовых рукавицах, мало зарабатываешь и понеслось, – Вачик, расширив глаза, помотал головой из стороны в сторону. – Нет, конечно, мужчине нужна женщина, нужен дом, уют, дети, но… построить всё это, чтобы тебе всегда хотелось бежать с работы домой – это очень непросто в жизни, чтобы вам кто не говорил. Это я, мужики, говорю вам из личного опыта. Поэтому гуляйте, пока гуляется, надышитесь свободой сполна.

– А мы и гуляем, и пока из нас никто не собирается сковывать себя узами брака. Гарик, так? – засмеялся Тигран.

– Так… но любви хочется, – вздохнул Гарик.

– А мне как-то спокойнее жить без неё, – вздохнул Вачик. – А куда запропастился Гриша, не пойму?

Дверь открылась и вошёл улыбающийся Грант: «Всем привет».

– О! Гриша! А я только спросил, куда запропастился наш Гриша? – засмеялся Вачик.

– Привет, – отозвался Гарик.

– Привет, наш пропащий, ты куда подевался? – улыбнулся Тигран.

– Да тут я, – улыбнулся Грант, – кому я понадобился?

– Тебя здесь Маша разыскивала с Нелей.

– Зачем? – нахмурился Грант.

– Мы не знаем, – пожал плечами Вачик. – Маша приходила и просила тебе передать, что Неля тебя ждет.

– Я услышал. Что ещё ко мне? – раздеваясь, отозвался Грант.

– А где ты пропадал? – не отставал от друга Вачик.

– Да не пропадал я, – Грант, улыбаясь, похлопал двумя руками по плечам Вачика, – тут я.

– И весёлый какой, настроение хорошее? С чего бы это?

– Настроение отличное. Свежего воздуха глотнул и на душе стало свежо и тепло. – Грант, увидев хитрый улыбающийся взгляд Вачика и вопросительные взгляда друзей, весело добавил. – Да гонял на байке, не надо так загадочно на меня смотреть. Всё, я в душ, пока не набежал народ. А вы, давайте на стол готовьте. Кто сегодня дежурный?

– Борис и я. Только Боря сегодня сердитый какой-то, срывается на нас.

– Борис зачёт завалил, вот и сердитый, сам виноват.

Вошёл Борис с полотенцем в руках: «Ужин готов, – увидев Гранта, посмотрел на него в упор, их взгляды встретились… – Где пропадал?»

– Гонял на байке, – усмехнулся Грант, – я в душ, – взяв белье, быстро вышел из комнаты.

– Вы передали ему, что приходила Маша?

– Передали. Всё, давайте готовить стол, шибко есть хочется, – Вачик с Тиграном принялись убирать книги и тетради со стола.

– Боря, ты приготовил ужин, какой ты молодец, – отозвался Гарик и выскочил из комнаты.

Грант, приняв душ, довольный и посвежевший, вернулся в комнату. Поужинав, друзья, как всегда, весело обсудив различные жизненные вопросы учёбы, работы, в этот вечер быстро угомонились к одиннадцати часам вечера. За столом с учебниками остался сидеть угрюмый Борис. Гарик, включив над кроватью бра, улёгся вместе с учебниками, готовясь к семинару.

Грант улёгся на кровать, подложив под голову руки, смотрел в потолок, все его мысли были направлены к Миле. Он, сдержанно улыбаясь, вспомнил, как довёз её до подъезда, как она, смущённо улыбнулась, помахала ему рукой и побежала в подъезд дома. Он проводил взглядом её изящную фигурку, его трогало покачивание её бедер и в нём появилась какая-то внутренняя теплота, которую он ощущал всегда при её виде, его глаза улыбались и теплели, когда видели её. Он чувствовал странную успокоенность после общения с ней и легкость бытия, проблемы сразу отступали, находились лёгкие решения. Мир становился другим, многоцветным, как яркие краски радуги, которая снилась ему не раз, улучшалось настроение и хотелось жить.

Его влекло к ней, и его мужская часть реагировала на неё, но он всегда подавлял в себе эту реакцию его тела. Он чувствовал к ней огромную нежность, ему хотелось всё большего общения с ней. Ему нравилась её непосредственность, ему нравилась, как она его ощущает, реагирует на него, как смущается и как немного дрожит, когда он к ней прикасается. Ему хотелось, очень хотелось её поцеловать, но она пугалась, а он не хотел её пугать, не хотел её обидеть.

Сдержанно улыбаясь, он вспомнил, как Мила отреагировала на поцелуй Бориса, когда тот поцеловал её в библиотеке и как она потом исчезла, прячась от них, на месяц. Он тогда видел её несколько раз на улице, но она всегда как-то странно быстро исчезала из поля зрения, завидев их. И когда он неожиданно увидел её на мотогонках, он ощутил такую радость, такой прилив энергии, в нём внутри загорелся словно какой-то огонь, особенно когда она тихо сказала, что будет болеть за него. И этот прилив энергии двигал им, давал такую силу, что он не замечал тогда никакие препятствия на трудной трассе. Он с лёгкостью всё преодолел и пришёл первым. И когда он смущённо сказал ей, что ему помог талисман, он действительно ясно ощущал, что она его талисман, что она придала ему энергию, радость, силу, мощь. Ему так не хотелось, чтобы это новое его ощущение закончилось, исчезло. Его тянуло только к ней, и он предложил ей тогда прокатиться с ним на байке. Он видел, как она вновь испугалась, встрепенулась, смутилась и тихо сказала: «Нет, это неудобно». Он тогда не понял её, подумал, почему неудобно, перед кем неудобно, перед Борисом? Но ведь у них ничего нет и Бориса она избегала. Её отказ его очень огорчил, он растерялся тогда и не знал, как себя вести с ней, и он просто уехал. А когда он увидел её на мотоцикле с Масловским, у него внутри всё ухнуло вниз. Он почувствовал себя плохо – засосало внутри, к горлу подступил комок, который он не мог проглотить, заныло сердце. Сжав скулы, он рванул подальше ото всех. Ему захотелось побыть одному. Он это воспринял, что она встречается с этим неприятным ему парнем. Он тогда вспомнил, как этот Сашка на конкурсе танцев прокричал, что она его девушка. Она и он, это неправильно, так не должно быть, думал он. Радостное, победное настроение сразу ушло, и мир потерял свои краски. Он вновь замкнулся и, вернувшись в общежитие, принял контрастный душ, стараясь вернуть равновесие в настроении, но ничего не получалось, хотя ему стало легче физиологически. Ему захотелось её вновь рисовать, когда он рисовал её, он ощущал будто-то она с ним, смотрит на него своими большими, с прищуром, изучающими глазами. Её взгляд проникал ему внутрь, вглубь, ему казалось, что она видит его изнутри. Но ему почему-то это было приятно. Ему хотелось ближе её узнать, но он не знал, как это сделать, она всё время исчезала. И когда она неожиданно вошла с Борисом к ним в комнату, смущённая и такая милая, она словно озарила его, ему стало вновь приятно и защемило сердце. Он понял, что на этот раз он не упустит сегодняшний случай пригласить её на свидание. И он сделал это, он просто утащил её, когда она вновь ему отказала, потому что он уже не мог терпеть и вновь ждать общения с ней. Их первое свидание принесло ему столько приятных чувств, которых он не испытывал до сих пор в общении с девушками и женщинами, что он не мог поверить, что это, наконец, произошло.