Милена Лакузье - Небесный замысел любви. МИР ДВОИХ. Необыкновенная история любви, непознанная разумом человека. Книга четвёртая

– Но в той загадке есть зерно…

– Какое? – улыбнулся он.

– Суть загадки в том, что притяжение должно быть двухсторонним. Я не права? – она взглянула ему в глаза.

– Полностью права, – он, улыбаясь, смотрел на неё. – Мне так интересно с тобою говорить.

– А мне с тобой.

– Так может мы вернёмся к процессу познания друг друга, ведь без него мы не узнаем, не разгадаем замысла небес.

– И в чём же замысел небес? – улыбнулась Мила.

– В огромной силе притяжения… Меня притягивает к тебе, я влюблён в тебя.

– Вот так, сразу?

– Возможно и не сразу, а тебе только так кажется сейчас. Так разреши? – он притянул её за талию к себе.

– Нет, я не готова… сейчас я не готова…

– Разве не готова? А может быть боишься или не хочешь?

Она молчала и думала.

– Так не готова или не хочешь?

– Не знаю.

– Открой своё сердце и честно ответь.

– Не готова, – тихо произнесла она.

– Я подожду, когда ты будешь готова. Ведь, кто ждёт, тот, надеюсь, дождётся?

– Надежда умирает последней, – засмеялась Мила. – Всё зависит от силы притяжения… моя сила ещё не проснулась или… – она пожала плечами. – Мне пора домой, меня зовёт сила притяжения разучивания музыки, пока.

– Я подожду, когда проснётся твоя сила и, надеюсь, что это будет скоро, – улыбнулся. – У тебя уставший вид, – тихо произнес Грант.

– Да, есть немного, – Мила взяла свои сумки, направилась к лестнице.

– Мила, завтра выходной, я предлагаю поехать на свежий воздух, тебе необходимо получить кислородный заряд. Ты много занимаешься и совсем не дышишь воздухом. Завтра в восемь утра, я буду у твоего подъезда.

Она удивлённо расширила глаза и в упор посмотрела на него, потом, подумав, хитро произнесла: «О, сын мой! Должен быть гоним тоской, тот, кто так рано расстаётся с ложем?»

Он, несколько удивлённо, в ответ, сдержанно улыбнулся и в рифму Шекспира ответил ей: «Гоним тоской по юной девушке. Сила притяжения к ней столь велика, что готов не спать я вовсе».

Она слегка растерялась, услышав его ответ в рифму, улыбаясь, игриво ответила: «О, Грант! Не стоит предаваться силе притяжения. Сон полезен нам для нашего здоровья».

– Свежий воздух полезнее намного. Хочу я провести свидание с той, что снилась мне и продолжает снится. С той, чья сила притяжения столь велика, что я не в силах ей противостоять. Я буду в восемь ждать тебя.

Она вздохнула: «Красиво говорить умеешь».

– Как чувствую, так и говорю. Так восемь у подъезда я буду ждать ту, которую мне указали небеса.

– Так рано, – Мила скорчила недовольную гримасу, – я поспать хочу.

Грант обнял её за плечи: «Я предоставлю тебе такую возможность, как поспать. Надо дышать утренним свежим воздухом. Пойдем, я тебя провожу до квартиры», – быстро произнёс, повернул её к лестнице, подхватил сзади за талию и буквально пронёс по ступенькам до квартиры.

Мила не успела опомниться.

Грант, стоя сзади, шепнул: «До завтра, в восемь буду ждать у твоего подъезда, – поцеловал её в щеку, затем прошептал на ухо: „Ночь не добра без света милых глаз, скучать я буду без тебя“, – поставил сумки на пол, позвонил в дверь. – До встречи», – и быстро сбежал вниз по ступенькам.

Мила не успела произнести ни слова, улыбнулась, посмотрела ему вслед. Дверь открыл отец.

Утром Грант, как и сказал, приехал к подъезду Милы, громко посигналил.

Мила выбежала из подъезда, подбежала к мотоциклу: «Привет», – смущённо посмотрела на Гранта.

Грант встал, улыбнулся, слегка обнял ее: «Доброе утро», – поцеловал в лоб.

Мила смутилась, опустила глаза. Грант, заметив её смущение, внимательно посмотрел на неё, протянул шлем. Она, улыбнувшись, натянула шлем на голову и подставила ему подбородок.

Он нежно посмотрел на неё, застегнул шлем, сел и помог ей сесть на заднее сиденье байка: «Держись за меня и не отпускай».

– Поняла, – улыбнулась она и обхватила его за талию.

Отец смотрел на них из окна. Они уехали.

Вскоре Грант и Мила стояли на маленькой поляне в лесу. Мила стояла лицом к дереву, обняв березку, потом оглянулась. Грант веткой рисовал что-то на земле.

– Ты меня не слушал?

– Слушал и очень внимательно.

– Нет, не слушал, ты рисуешь.

Грант посмотрел на неё с улыбкой: «Я внимательно тебя слушал, а руки сами рисовали».

– Что? Что рисовали руки? – Мила подошла к нему, посмотрела на его рисунок на земле, брови сдвинулись, она внимательно изучала рисунок. – Это птица! Эта та птица, которую я видела нарисованную у тебя в тетради. Какая это птица?

– Феникс. Теперь я расскажу тебе легенду. Хочешь?

– Да.

Грант посмотрел на неё изучающим взглядом, медленно начал рассказ: «Птица Феникс или как на Руси её называют жар-птица. Это удивительная и единственная в своём роде птица, которая не спаривается и не размножается. В каждой стране ёе называют по-разному, по-своему. Предание гласит: Вовремя 12-месячного пребывания Ноя в ковчеге, во время потопа, он кормил находящихся там животных. И только Феникс скромно лежал в углу и на вопрос Ноя: „От чего ты не требуешь пищи?“ – Феникс ответил: „Я видел, как много у тебя хлопот с другими и решил не беспокоить тебя“. – Ной был тронут этими словами и сказал: „Ты пожалел мой труд. Да пошлёт тебе Всевышний жизнь вечную“. – И эта птица стала жить вечною До сих пор легенды об этой птице передаются из уст в уста», – он замолчал, посмотрел на Милу.

Она внимательно слушала его.

– Вот одна из легенд, – он подошел к ней, обнял за плечи, и они медленно пошли по лесу.

– Слушай. Прошёл между птицами слух, что на свете есть рай и находится он на солнце. И сказал старейшина птиц: «Рай тот, совершенен и мы, птицы, можем быть там, но путь туда очень труден». – Всем хотелось попасть в этот рай, но все птицы испугались, испугались сгореть на солнце. «Тот рай совершенен, но видно не для нас он создан», – сказали птицы. Но Феникс сказал: «Я достигну солнца». Все птицы затихли, посмотрели испуганно на своего невзрачного серого собрата и засмеялись: «Безумец тот, кто говорит, что солнце не убьет его. Разве его крылья крепче наших?» – И вновь гордая птица Феникс сказала: «Я достигну солнца». – Расправил крылья, поднялся в голубой небосвод и полетел к солнцу. Он поднимался всё выше и выше и вдруг всё оперение Феникса, загорелось алым пламенем. Заклокотал он от нестерпимой боли, но не остановился, а продолжал лететь к солнцу. И видели все птицы, какая участь его постигла, но никто не захотел ему помочь, – Грант замолчал, посмотрел на Милу.

Она слушала серьёзно, как будто видела всё, о чём он ей рассказывал, её глаза сузились, она молчала.

Грант продолжил: «И захохотали птицы, злорадствуя. – „Смотрите, что осталось от этого безумца, так и надо ему за его глупость“, – кричали птицы. Внезапно ударил яркий солнечный луч, прямо в сердце смелого Феникса и рассыпалась гордая птица в прах. Прах упал на землю и смешался с пылью. Так у всех на виду в своём стремлении к прекрасному погиб Феникс».