Мария Банзимир - Сапфир

Максим ничего не ответил. Мысли теснились в его голове словно рой пчёл в разворошенном улье.

Он даже не сразу заметил, что Тамара поднялась и уже от двери произнесла:

– Тебе нужно восстановить силы, на это уйдет не меньше двух недель. А к тому времени уже вернётся генерал и может лучше объяснит тебе как устроена жизнь здесь. Отдыхай!

И она бесшумно выскользнула из комнаты.

В то же самое время, на расстоянии семидесяти километров от Дворца, испещрённое морщинами лицо старейшины ирктов повернулось в сторону небольшого ущелья по правую сторону от которого располагалась его деревня и поля. Оттуда, как, всегда прилетал жрец. Его летающий трон издавал хоть и негромкий, но неприятный для слуха, свистящий звук, будто жуки-лесопилы, собравшись в огромную кучу грызли и пилили железный лес на окраинах мира. Вот и сейчас старейшина Эгро услышал сначала звук, усиливавшийся отвесными стенами ущелья, затем показалась вдали фигура жреца, стоящего на троне. Он летел в метрах трёх от земли, лицо его было разукрашено черно-красными полосами, руки крепко держались за подлокотники. Позади спины его горел священный голубой огонь, периодически выпускающий искры. Эгро приветственно воздел руки вверх и сразу же опустился на одно колено, склонив седую голову. Поэтому он не видел, как генерал аккуратно опустился в квадратное отверстие святилища – высокого, как башня строения на окраине деревни. Святилище было сложено из крупного плитняка, с толщиной стенок около полуметра. Окон у святилища не было, только массивная узкая дверь, открывавшаяся изнутри. Генерал, одетый в лётный экзоскелет ловко спланировал внутрь башни-святилища. Внутри, как и во всех подобных башнях, разбросанным по деревням плоскогорья, царил полумрак и затхлый запах плесени. Из мебели только гранитный столик и скамья. Генерал с трудом снял экзоскелет, плечевые ремни сильно тёрли, так как были рассчитаны на человека более стройного, а он, увы, за последние лет шестьдесят существенно набрал в весе. Он вздохнул, напялил красно-чёрную накидку, отодвинул тяжёлый засов на двери и приоткрыл последнюю ровно настолько, чтобы пролезть в проём боком. Надо было все-таки сохранять некое таинство для жителей деревни. Снаружи уже ждал старейшина. Генерал поприветствовал его как того требовал этикет:

– Приветствую тебя старейшина! Смотри на меня и говори со мной!

Эгро повиновался, поднял взгляд на жреца и ответил:

– От всего племени ирктов говорю с тобой. Спрашивай!

– Прилетала ли в деревню священная птица о шести крылах? – спросил жрец.

Старейшина потоптался немного и медленно ответил, опасаясь вызвать гнев.

– Да это так. На шестой день после полной луны прилетала священная птица. Также, как и при наших отцах и дедах кружила она над нашими головами долго и непрерывно… Сын моего брата испугался и выпустил камень из пращи в птицу. Птица упала и умерла.

Жрец нахмурился. А старейшина втянул от страха голову в плечи, боясь пошелохнуться. Его предшественникам удавалось пленить птиц, а он допустил такое. Однако, жрец не стал ругаться или выпускать острые красные стрелы как он делал всегда в отношении ослушавшихся. Он просто спросил:

– Так где же она?

Жрец вместо ответа махнул рукой и несколько его соплеменников вынесли из рощицы напротив святилища какой-то, судя по всему тяжелый предмет, обернутый в лучшие циновки. Они поставили предмет у ног жреца и спешно удалились. Эгро сам развернул циновки и, перед жрецом оказалась «птица» с шестью пропеллерами наверху и действительно казалась мёртвой, если конечно можно было применить эту характеристику в отношении механического устройства. В целом, она больше напоминала паука, чем птицу, широко расставленные лапки соединялись в довольно-таки объёмной прямоугольной коробочке, а над ней в свою очередь располагались несущие «птицу» лопасти пропеллеров.

– Ты свободен – хрипло произнес жрец старейшине, и тот мгновенно повиновался. А генерал, чуть подождав, намётанными движениями разобрал устройство и уже по частям занёс в святилище, не забыв крепко-накрепко закрыть дверь. Внутри он обеспечил себе освещение, вставив батарею питания в ксеноновый фонарь в углу. Затем судорожно перебрал запчасти дрона. Аккумулятор был пробит, растрескавшийся пластик вывалился при попытке вскрыть коробку, камера тоже была повреждена, хотя, впрочем, наверняка передавала изображение хозяину, пока не разбилась. А вот потайной отсек, который волновал генерала более всего был цел. Он вскрыл его. Там находился, как и каждые семьдесят лет, инъекционный пистолет и капсула с беловатой непрозрачной жидкостью внутри. Генерал резко отложил предмет на столик, будто получил ожог. Отошёл и сел на скамью. Тяжелая внутренняя борьба отражалась на лице его. Оно, то мучительно сжималось как от нестерпимой боли, то на нем появлялась какая-то усталая озлобленность. А ведь он правда устал. Устал удерживать эти разрозненные племена от кровавых межплеменных розней. Организация хозяйственной жизни тоже требовала его неустанного внимания. Имел ли он право продлевать себе жизнь хоть даже и ради высоких целей. Именно этот вопрос мучал его и терзал.

Он вспомнил, как все начиналось. Начиналось после конца. Суровый климат, установившийся на планете, вынуждал человечество увеличивать нагрузки на АЭС, и те вскоре не выдержали. Холод и радиация не щадили никого. Лишь Среднесибирское плоскогорье, странным образом поддерживало тёплый микроклимат на своих просторах. Причины этого даже ему, генералу Митрофанову, курирующему строительство «Сапфира» не были известны.

Когда, он, выждав положенные пятьдесят лет в бункере скалы, наконец, вышел на поверхность, он не поверил собственным хоть и подслеповатым на тот момент глазам. Во все стороны от бункера тянулись плотные заросли тропических лесов. Ему тогда исполнилось девяносто четыре года. Вскоре стал прилетать первый дрон или робот-разведчик, разработанный для «Сапфира». Он то прилетал, кружился подолгу над головой старика, то снова улетал и не появлялся день или два. Лишь однажды он совершил посадку на вершине скалы, но пока старик добрался до места посадки, тот уже вновь взмыл в небо. Но на небольшом выступе осталась лежать плоская коробочка, с красным мигающим индикатором. При попытке вскрыть коробочку внезапно включилась запись. Механический голос объяснял действие некой сыворотки, якобы продлевающей жизнь. Сама она в стеклянной капсуле была здесь же, в коробочке. Голос на записи обещал и далее снабжать обнаружившего послание сывороткой, если он сможет соблюсти одно-единственное условие – поддерживать в надлежащем виде работоспособность синхронизатора проекционной голограммы, разработанной Семеном Гройсом в ходе строительства «Сапфира». Он не задавался вопросами о том, кто и зачем отправил ему сыворотку, ведь наверняка ни Гройса, ни всех кого генерал знал лично из заселившихся на «Сапфир» уже не было в живых…