Алексей Ушаков - Неоконченная исповедь Богу. Непридуманные истории

На лабораторных работах, где мы получали «сверхвакуум» путем применения жидкого азота, а потом и жидкого гелия, произошёл конфуз. Девочка одна из нашей группы, Лена, ходила в шапке из шанхайского барса, шапка была такая большая, что оставить её в гардеробе было нельзя, и засунуть её никуда было нельзя, поэтому в лаборатории она лежала на столе. Нашёлся умник, который решил плеснуть жидкий гелий в шапку как в термос. И вот лежит шанхайский барс на столе весь в инее и «дымит», тут входит преподаватель и говорит:

– Так, прошу всё со столов убрать кроме блокнотов с ручкой. У кого там сигарета дымит, вы что…

– Ленка, скинь шапку к батарее, – шепчет кто-то.

Ленка берёт деревянную линейку и сдвигает заиндевевшую шапку со стола – ДЗЫНЬ-БЛЯМ…

Самым интересным была для меня игра в институтской команде по хоккею, всего год, вместе с завкафедрой теоретической физики по фамилии Мур. Сколько же было надежд на множество экзаменов по этой части! И все было хорошо, пока я не набрал спортивную форму и не начал ругаться матом на поле и за бортиком, да ещё пару раз на тренировках применил к Муру силовые приёмы у борта. Экзамен сдавать было сложно.

Помню был такой момент – в институте не было бумаги и всех просили приходить на экзамен со своими листами. А сдавали мы тогда или релятивистскую теорию поля, или электродинамику, или предмет из комбинации этих слов. Вот я и принес на экзамен листы с ответами на билеты, только сильно продавленные – второй экземпляр без копирки. А экзамен принимал лектор Мур. Отвечая на билет, я обвел вдавленное и пошел отвечать. А формулы там были на полстраницы. Ну Мур мне и говорит: «Алексей, да что б вы такую формулу запомнили, ну не верю».

У нас был преподавателем полковник-танкист, а готовили из нас командиров мотострелковых взводов. Приколов было мало, в основном шагали на плацу и стреляли на полигоне. Но вот когда нам объясняли устройство автомата Калашникова, возник вопрос.

– Это приклад, это рожок с патронами, это затвор, а это дуло, из которого вылетает пуля и летит по «неувидимой» траектории, – говорит полковник.

– Товарищ полковник, а что такое «неувидимая» траектория? – спрашивает студент.

– Студент, вы видели, как комар ссыт?

– Нет!

– Вот, это и есть «неувидимая» траектория!

Многие студенты записывались в секции. Особой популярностью и у студентов, и у преподавателей пользовались секции альпинизма, байдарочная и секция сплава на плотах по порогам. Мы заметили, что студенты и преподаватели из одной секции быстро находили общий язык на зачетах и экзаменах. А вот студенты-туристы и обычные преподаватели никак сговориться не могли, и таких студентов часто отчисляли. Так и из нашей группы двоих отчислили. А какие ребята были! Частенько в понедельник приходили на лекции, а от них костром пахло.

Сезон мы обычно начинали с майских праздников. Готовились к этому несколько месяцев: выбирали маршрут, проклеивали шкуры байдарок резиновым бинтом «по каркасу», составляли списки закупок, собирали все по списку, особенно искали тушенку. И жили в ожидании дня старта, периодически собираясь у кого-то уточнить детали и распить пару бутылочек портвейна…

Места стоянок помечались на картах как рекомендованные людьми, прошедшими этот маршрут. Но бывало по-разному. Вообще, найти хорошую и уютную стоянку сложно, она должна соответствовать массе условий: наличие дров и «отсутствие комаров» – есть комариные места, которых надо избегать, наличие мест под палатки и костра с ареной для зрителей и исполнителей, удобный подход к воде.

Не знаю, как у кого, а у нас за 1—2 часа до стоянки «сильная лодка» уходила вперед проверять место. А потом они ждали на берегу – лодка на воде у берега, а сами проверяли округу и занимались дровами. Подходили остальные, вытаскивали лодки, каждый определял место для своей палатки, затем все ставили их. Потом один из экипажа занимался обустройством палатки, а другие кухней, дровами, костром, подготовкой мест, где будут есть. Готовили на всех дежурные. У нас все было отлажено опытными товарищами и занимало не так много времени – все хотели есть, пить чай, общаться… И, конечно, костер, гитара… Спиртное не возбранялось, но пьянок не было – слишком много было эстетов и гурманов – с ударением на первом слоге.

Сидим вокруг костра. От него тепло и немного дымно. Надо выждать, когда основная масса комаров отправится спать и останутся только любопытные любители песен и дыма, тогда можно спокойно сидеть и слушать поющего. Смотреть на огонь и вдыхать запах чая с дымком… Чай из котелка с костра – это неповторимое… На костре всегда котелок с чаем и травами, что собрали на стоянке. Дрова для посиделок приносили все, а вот костровой был один – он следил за огнем и котелком, наливал чай желающим, шевелил угли и подбрасывал дрова, а иногда и хвою для дыма. Кстати, как ни садись, дым всегда будет на тебя! Костровой – это призвание.

Когда маршрут тяжелый, такие посиделки бывали раз в пять дней, а так обычно на каждый третий день. Дел полно было всяких, причем, замечу, и селфи дурацкие никто не делал, и в экранах смартфонов не сидел, и за связью в горку не бегал – жили спокойно, оторвано от Мира, иногда и приёмников с собой не брали – ОТДЫХАЛИ!!! Кстати, был договор – научные проблемы и политику не обсуждать… (болтун – находка для шпиона, шучу!).

Когда расходились, костер устраивали так, чтобы утром дежурные могли только расшевелить золу и угли и подбросить дрова. У каждого, конечно, своя программа, но раньше всех вставали дежурные и ставили овсянку с сухофруктами, чай и кофе, на что у них вместе с умыванием уходило полчаса. После чего объявлялся общий подъем к завтраку методом стука ложкой по металлической миске.

За день веслом намашешь, потом сытный ужин и посиделки у костра, и поэтому залезаешь в палатку холодную, весь такой пропахший дымом, растягиваешься молча на спальнике и начинаешь бить комаров до последнего. Потом раздеваешься и ныряешь в спальник с х/б вкладышем, застегиваешься с головой и дыханием согреваешь спальник. Минут через пять открываешь проход воздуху и начинаешь вдыхать аромат палатки, леса и трав… Глаза закрываются сами собой… Главное – у костра столько чая выпить, чтобы до утра не просыпаться и не вылезать из палатки, что не приветствуется соседом. По молодости это ещё возможно.

А если ночью идет дождь… Кайф! Звук капель о брезент и запах… У меня была зеленая двухместная брезентовая «солдатская» палатка – помните, наверное, для неё нужно два шеста (у нас весла) и четырнадцать колышков, она и сейчас жива. Запах она имеет неповторимый, ни с чем не сравнимый и приводящий туристов в восторг. А если ставишь её на сено или хвою… Уууу… Главное, чтобы течи не было ни сверху, ни снизу (мы пленкой накрывали, чтобы не сушить). А утром, в сильный дождь, не вставали, позволялось расслабиться и отдыхать, спать. Вставать или нет, определяли дежурные, они всегда вставали – несчастные!