Артем Белов - Друг моря

– Нет.

– Эх… – грузный мужчина застыл в раздумьях, тоже внимательно глядя на мокриц, что уже строем вышагивали по стене. – Даже не знаю. Ну раз некуда, оставайтесь хоть тут, что ли. На лавочке вот прилягте. Я вас запру, только не трогайте ничего, ладно? Чисто по-человечески разрешаю.

– Спасибо, – грустно ответил Юра и лег на жесткие доски, подложив ладонь под щеку.

Скамейка была словно сделана из самого неудобного для лежания дерева, которое только можно было найти в России. Как ни вертелся Юра, ему не удавалось найти места, где бы доски не кусали больно за ребра. В одно мгновение погас свет, раздался последний стук входной двери, и «краб» закопошился ключами в замке. Через пару секунд повисла вязкая тишина, обволакивающая и негостеприимная. Юра никак не мог отделаться от грустных мыслей, едва осознавая даже, где он находится и что делает. «Придется искать хоть какую-то работу, – думал юноша, – заработаю ровно столько, чтобы хватило на билет домой, и уеду. Еще теперь перед моими дома унижаться… Спать пока придется на каком-нибудь складе с рыбой. Лучше не бывает». Юноша ворочался в полузабытьи несколько часов, пока все-таки не провалился в настоящий сон, который не принес никакого облегчения. Ему снились подушки и одеяла из полусгнившей рыбы, которыми он тщетно пытался укрыться от холода на старом складе с дырявой крышей. Ему казалось даже сквозь сон, что из-за закрытых век льются слезы. Юра успел уже пожалеть не только о своем решении, но и о собственных мечтах, он проклинал все на свете, мысленно прося мать забрать его домой. Но тут же, не просыпаясь, он гнал сомнения прочь и ругался на себя, обвиняя в трусости и слабоволии.

В метаниях и неспокойных сновидениях протащилась ночь мимо здания Гидрографической службы, уступив небо серому утру, такому же облачному, как и день до него, с размазанными по небосклону облаками-слизнями. Мелкий дождик застучался в окно, как будто требуя взять его на работу, и этот настойчивый стук разбудил Юру, который с резким вздохом сел на скамейке. Отвратительный сон и угрюмая ночь тут же дали о себе знать: спина Юры ныла так, как не ныла ни разу за всю службу в армии. Деревянные доски со злорадством, казалось, хихикали, вспоминая, как мучили и крутили мышцы юноши всю ночь. Теперь Юра не мог как следует повернуться, чувствуя, как резкая боль пронзает бок раскаленным шипом. Он старался и так и эдак, нагибался и с хрустом расправлял спину, но все без толку: боль не унималась, а только с издевкой разгоралась сильнее.

Дождик усилился, застилая окна. Он водяными шторами повис на стекле, превращая и без того унылый Южный Солнцевск в смазанную карандашную картинку. Юра посмотрел на разбитый тротуар и громадные лужи на нем, в которых мог поместиться целый батальон уток. Юноша покачал обреченно головой. На самый короткий миг, стоило только вырваться из объятий сна, ему показалось, что он дома, а вовсе не за тысячи километров на восток, и нет никаких проблем, и не пахнет ни солью, ни рыбой, и не смотрят на него уныло стертые половицы. Осознание пришло быстро – вместе с настойчивым копошением ключа в замке. Юра сел поудобнее, не отрывая взгляда от входной двери, и прислушался к завываниям желудка – никакого ужина он, естественно, не увидел, да и завтрак не планировался. Как будто ничего не изменилось за ночь: широко отворившись, дверь пропустила «краба» с колыхающимся животом. Отличие было лишь одно: грузный мужчина выглядел еще более помятым, чем вечером. Он сжимал в руках мокрый зонт, с которого лились водопады мутного дождя. Невольно Юра подумал о том, как, сидя один в собственном кабинете, этот клерк расправляет морщины большими клешнями и натягивает кожу лица, избавляясь от синяков под глазами. Легко тряхнув головой, Юра прогнал от себя глупый образ. Мужчина, тем временем, уже приблизился достаточно, чтобы начать разговор. «Краб» не сводил глаз с постояльца Гидрографической службы.

– Ну, поспал? На скамейке-то, небось, так себе спится…

– Кое-как поспал, – Юра положил ладонь себе на шею и стал тереть, пока не почувствовал жар.

– Что теперь делать будешь? – буднично осведомился клерк, открывая кабинет.

– Мне делать нечего… не знаю. Наверное, пойду куда-нибудь искать работу. Других вариантов у меня нет, раз крюинговая компания так подставила… Заработаю на билет домой и уеду ко всем чертям.

– Да, да, правильно… – рассеянно ответил «краб», со скрипом открывая дверь во влажный мрак своей раковины, – посиди пока тут, есть у меня одна идейка. Подумал кое-о-чем, пока собирался на работу. Жалко мне тебя, парнишка, сам ведь таким когда-то был…

Краб заполз к себе в логово, и Юра представил, как жирное членистоногое разгребает кучи водорослей, чтобы найти официальные бланки. Снова дал о себе знать голодный желудок, но его настойчивым просьбам суждено было остаться без ответа. Юра только сморщил лицо и обхватил живот руками.

– Зайди в кабинет!

Вместе со словами в открытой комнате зажегся свет, едва-едва способный выгнать липкий мрак из углов. Юра вошел и опустился на тот же самый стульчик, что и вчера, с едва осязаемой надеждой на какой-нибудь счастливый исход. Что ни говори, а люди – неисправимые оптимисты; в голове юноши уже выстраивался целый фильм о том, как отдел кадров просто ошибся, и вот сейчас «краб» позвонит в ту же самую крюинговую компанию, а там попросят прощения, признают ошибку и скажут, что Юру Морского давно уже ждут с приготовленным специально завтраком… Конечно, всем было на Юру решительно плевать, и он это понимал. Но мечтать он любил и умел.

«Краб», однако, не спешил доставать со звоном старинный телефон. Он мучительно медленно запустил компьютер, включил электрический чайник и стал терпеливо дожидаться его свиста. Как только дымящаяся кружка чая, по размеру больше напоминавшая ведро, с грохотом уселась на письменном столе, мужчина вздохнул, будто набрал в легкие побольше воздуха, и нырнул с головой в бумаги. Он перекладывал лист за листом, что-то отбрасывал сразу, что-то внимательно читал, шевеля губами; Юра едва мог усидеть на месте от волнения, которое только росло с каждой секундой. Он то взглядом прожигал листки, то пытался заглянуть «крабу» в мозги и прочесть ленивые утренние мысли.

– Так-так-так… – снова затараторил клерк, нарочно громко щелкая мышкой и одновременно поглядывая на кипу листков.

Это громкое кликанье громом расходилось по черепу Юры, болью отзывалось в затылке и заставляло его ерзать на стуле еще больше.

– Работы у нас в городе немного, – издалека начал «краб», пожав плечами, будто разговаривал сам с собой, – и почти все хранится у меня тут, в базе. Я тут вроде как старший сотрудник, поэтому знаю, как в Южном Солнцевске трудно бывает, особенно тем редким людям, которые решаются приехать так далеко на восток. А китайские предприятия нас как-то стороной обходят, вот и мест рабочих новых не появляется. Только и остается, что рыбные склады охранять или потрошить ту же самую рыбу с утра до ночи… Ну да, я смотрю, тебе не терпится узнать, чего я тебя позвал. У меня, видишь ли, бессонница, я дома ворочался, думал, и тут вдруг вспомнил, что у меня где-то была папка на компьютере с «проклятыми» вакансиями.