Алексей Ушаков - Одинокий Странник. Рассказы

– Если ты тот, кого я искал, пошли к лодке, я Вас познакомлю и передам, друг другу, оформим все, я заберу фотографии своих родных и пойду умирать, а ты познакомься с ней, пообвыкнись и иди, она тебя не подведет. Люби ее, жалей и береги.

Они встали и пошли к пирсам. Еще издали он увидел эту яхту, сильно выделяющуюся своей красотой и элегантностью. Сразу чувствовалось, что это ходкая, дорогая яхта. Подойдя ближе, они остановились, любуясь обводами. По щекам хозяина потекли слезы, но он улыбался.

Не рассказать о яхте нельзя. Стоя рядом, сказать можно было немного: корпус металлический темно синего цвета длинной 80 футов, одна мачта, три штага с закрутками, бакштаги, больше чем обычно вант, высокие борта и огромная по площади тиковая палуба, хоть в футбол играй. Над палубой возвышалась небольшая рубка красного дерева с круговым остеклением и герметичной дверкой с небольшим козырьком над ней. Кокпит был большим и, как бы двойным, для работы рулевого и отдыха экипажа. В рабочем кокпите было два штурвала со стойками приборов и креслами – по левому и правому борту. К палубе и спереди к мачте были пристегнуты три спинакер гика. На корме стояло подруливающее устройство. Перед мачтой и в корме были два спас плота. На мачте, краспицах и кормовой дуге стояло много различных антенн. Выделялись два пропеллера ветрогенераторов и несколько панелей солнечных батарей. На топе мачты находился в движении анемометр. Все очень аккуратно, чисто и красиво.

Постояв немного у борта, они, по перекинутой хозяином сходне, поднялись на борт. Старый капитан словно ожил. Он открыл дверь рубки, где располагалось кресло и небольшой штурвал, панель приборов и панель управления, а также вторая сдвижная дверь, за которой и находился трап вниз. Они спустились по трапу вниз и оказались в большом зале. Хозяин стал открывать люки и иллюминаторы, раздвигать шторки. В лодку ворвался яркий солнечный свет и свежий морской воздух. Вмиг интерьер лодки ожил и заиграл своим блеском и великолепием. Конечно, вся отделка была выполнена из различных пород красного дерева, очень аккуратно и продуманно. Фурнитура не уступала по качеству и элегантности всему остальному. Кожа, велюр, ковры. Но, что удивительно, все это смотрелось очень органично, со вкусом и достоинством. Капитан подошел к штурманскому столу, щелкнул тумблерами на щитке управления, и пошел открывать дверцы и люки, шкафчики и рундуки, зажигать внутреннее освещение. На лодке оказалось семь кают. Две в корме – просторные двухместные, с туалетом и душем, со шкафами, полками и небольшими угловыми диванчиками. Вообще, душ с туалетом были во всех каютах. Потом шел огромный салон – кают компания с камбузом и штурманским местом. Затем проход, из которого можно было попасть в остальные пять кают.

Таким образом, лодка была рассчитана на одиннадцать человек. Каюта капитана располагалась по правому борту, следом за двухместной, перед носовой, по ходу и была оснащена рабочим столом с приборами, как и штурманское место. На камбузе было два холодильника и два морозильника, плита с духовкой, мойка двойная, СВЧ печка, кофеварка и другая бытовая техника. В полках и шкафчиках стояла замечательная посуда.

Из-под трапа, что шел с палубы, можно было попасть в отсек двигателя и генератора. В корме место для двух спас-плотов и надувной лодки, подвесной мотор, пятидесятисильная Ямаха на специальном откидном транце в корме и мог служить вспомогательным двигателем. Основной дизель имел сто пятьдесят сил, а генератор на семь киловатт. Лодка была оснащена, как электрическими, так и простыми лебедками. Грот убирался в лэзибэг. Всего на лодке было десять парусов на легкий и сильный ветер. Конечно, был радар, спутниковый телефон с блоком выхода в Internet, два компьютера, приемник погоды, два GPS приемника, метеостанция, три различных радиостанции, компасы и многое другое.

Все основные приборы были выведены в четыре места: каюту капитана, на штурманское место в рубку и к штурвалам управления. Многие системы были продублированы. Это был настоящий дом красивый, уютный, удобный и безопасный, насколько это возможно, в который два рыбака хотели привести свои семьи, самое дорогое, что у них было.

Конечно, сразу стало ясно, что эта яхта именно то, что ему нужно. Да что там говорить, он влюбился в нее, проведя на ней всего-то не более часа. Мысль о цене преследовала его неотступно. Он хорошо понимал, что такая лодка не могла быть дешевой и её цену ему не потянуть.

А хозяин все рассказывал и рассказывал, показывал, где и что лежит. Достал всю документацию и положил на штурманский стол. Показал, где лежит весь инструмент, а его было великое множество. Он рассказывал и одновременно прощался с лодкой, любя, поглаживая каждую вещь. Смотреть на это было трудно, и у него самого выступили слезы. Хозяин, заметив это, обнял его, потом прошел к себе в каюту, забрал фотографии своих близких и сказал, что будет ждать его к вечеру, оставил ключи и ушел.

На оформление сделки, которая носила форму оформления доверенности на яхту, и передачу всего и вся ушло три дня. Это были дни скорби. Хозяин прощался с лодкой так же, как прощался с семьей, Кэп, видя эту скорбь, скорбел вместе с капитаном совершенно искренне, зная, что все они теперь будут вместе навсегда. Он сразу попросил у Капитана его фото, чтобы повесить в теперь уже своей каюте над столом и еще предложил сфотографироваться на фоне яхты вместе, на память. Капитан согласился, и они сделали замечательные фотографии, пригласив местного фотографа.

На третий день они попрощались. Перед тем, как отдать швартовы, они обнялись, стоя на палубе и не скрывая своих слез. Потом бывший хозяин лодки спрыгнул на пирс, отдал ему швартовы, и помахал рукой вслед отходящей яхты. На пирсе, рядом со старым капитаном стояли его друзья и знакомые. Все махали руками или рыбацкими шляпами. Это было главное условие бывшего хозяина, яхта должна была уйти из этого порта.

Он вышел из порта. Поднял грот, а через некоторое время геную, и пошел, не зная еще куда. Трудно поверить, но в свалившейся на него заботе и радостной суете, он даже не подумал о маршруте, и что ему дальше делать.

Через год он получил сообщение, что этот человек умер, и некому стало посылать сообщения с каждой стоянки яхты, с рассказом о путешествии. Остались только фотографии в каюте капитана, и ему казалось, что старый Капитан, незримо, присутствовал на яхте и этим уже помогал. Когда было трудно, команда мысленно обращалась к нему, как к члену команды, призывая его на яхту.

А еще через полгода пришло сообщение, что бывший владелец яхты, в завещании, сделал его своим наследником, оставив яхту и дом в Норвегии и небольшие сбережения, прося, по возможности ухаживать за могилами детей и жены.