Аля Карамель - Гоэн

У жизни интересное чувство юмора. Через год с небольшим Таня получила письмо по электронной почте, указанной при регистрации на том форуме: «…Сегодня разбирая старую почту, я наткнулся на исторический шедевр (дальше шла ссылка на дискуссию в сообществе). Больше года назад Вы рекомендовали нам поменяться партнёрами. Так получилось, что совет оказался точным. Мы уже больше года вместе, мы оба нашли силы порвать с жестоким прошлым, убежали за город, завели пса и строим наш дом. Спасибо Вам за пророчество…»

…Постепенно опьянение свободой у бывшего зэка прошло, и стал он тосковать по зоне, с которой только откинулся. Таня начала активно переписываться в личке с участниками форума, знакомиться, флиртовать. Она не собиралась переводить переписку в общение в реале , не искала партнёра и вообще пока не понимала, каких отношений хотела.

На одном из форумов Таня познакомилась с Александром Павловым. Он представлялся на американский манер – Алексом, потому что уже несколько лет жил и работал в Америке. Алекс уехал из Москвы, где у него остались родители, сразу после окончания Бауманки. В Штатах он окончил бизнес-школу и занял достойную позицию в крупной корпорации, где сделал стремительную карьеру. В тридцать два года он продвинулся до топ-менеджера, работу свою любил, только вот семьёй не обзавёлся.

Алекс заинтересовал Таню какой-то своей необычностью, словно он «не отсюда» – и в географическом, и во временно́м смысле. С одной стороны, у Алекса и Тани был общий культурологический фон, коды, накопленные ещё с детского сада и до настоящего времени: от Чебурашки до Пелевина. Но в то же время Алекс не был похож на мужчин, с которыми Таня общалась в Москве. Он разделял ценности, которые станут мэйнстримом в российском обществе ещё лет через десять: неприкосновенность, равноправие, политкорректность, толерантность. От него немыслимо было услышать шуточки вроде «бабы дуры не потому, что они дуры, а потому что они – бабы», бывшие нормой на российских телеканалах. Про себя Таня называла Алекса «мужчиной здорового человека» по аналогии с популярным демотиватором .

Они переписывались и перезванивались, пока не подошло время его ежегодного короткого отпуска. Алекс летел в Москву.

Иногда жизнь подкидывает нам кусочки пазлов, которые мы не знаем к чему приспособить, сдаёт карты, которыми нам негде сыграть. В жизни семьи Максимовых-Горских стали появляться такие детали, пока никак не намекающие на большую картинку.

Первым фрагментом будущего полотна без понятных пока очертаний стали служебные перспективы главы семейства.

Роберт трудился в международной энергетической компании «Стрим». Московский офис отвечал за весь европейский регион и (почему-то) Африку. Зарплаты здесь были несколько ниже, чем в среднем по отрасли, повышались они реже, но зато через пять-шесть лет работы руководящие сотрудники могли рассчитывать на перевод за границу, скорее всего, в Восточную Европу. Несколько коллег Роберта уже уехали в Словакию, Словению, даже в Испанию. Получая очередное электронное письмо от уехавшего коллеги с фотками на фоне достопримечательностей Бильбао, Роберт подавлял в себе желание поискать позицию в другой компании. Даже во время ожидания появления на свет второй дочки Ульяны, когда расходы семьи возросли, а доходы – снизились, Роберт терпеливо ждал «выслуги лет», позволяющей ему поставить вопрос о переводе.

Что же касается Леры, то после окончания юридической академии в девяносто седьмом году она получила работу юридического советника в адвокатской конторе. Природа одарила Леру уникальной комбинацией качеств и добродетелей, которая делала из неё талантливого юриста, правоведа от Бога. Обострённое чувство социальной справедливости, бережное отношение к людям, развитая эмпатия сочетались в ней с цепким аналитическим умом, вниманием к деталям, умением держать в голове «картинку» целиком и одновременно рассматривать каждый её элемент. И даже такое сомнительное достоинство, как слабое ощущение личных и телесных границ, работало на её профессиональный успех. Там, где другой уже развернулся бы и гордо ушёл, Лера терпеливо ждала, звонила и приходила столько раз, сколько нужно было, чтобы выполнить поручение доверителя. «Меня в дверь, а я в окно, а унижение паче гордости», – весело думала Лера, одной рукой умоляя чиновников решить вопрос клиента, а другой отправляя в суд жалобу на них.

В личных делах, увы, она не была столь напориста. Как только дело касалось её частных интересов, Лера отступала, не давая сражения. Отстаивать права клиентов было её профессиональной обязанностью, а на себя ресурсов уже не оставалось.

Профессия юриста привлекала Валерию прежде всего своим разнообразием. Если водитель грузовика – он и в Африке водитель грузовика, то юрист может принимать десятки разных ликов. И сама работа так же неоднородна: от юридических заключений и разработки учредительных документов до сопровождения сделок, переговоров, судебного представительства, научной работы… И эти виды деятельности связаны не с людьми, нет. С бумагами. Даже адвокат, который гораздо больше, чем юрист вообще, вовлечён в коммуникационный процесс по защите интересов доверителей во всех инстанциях, бо́льшую часть своей работы делает именно за письменным столом.

Валерия наблюдала за адвокатами в конторе, где она занимала должность обычного юридического советника. Специального статуса адвоката у неё не было, поэтому редкие дела, требующие соответствующей «корочки», Лера вела в паре с кем-то из профи. И ей это нравилось! В конце две тысячи первого года, уходя во второй декрет, Лера загадала: по возвращении сразу же заняться оформлением бумаг на получение адвокатского статуса.

В две тысячи втором году в семье Леры появилась вторая дочка Ульяна, а в России – новый закон об адвокатуре. Согласно этому закону, кандидаты в адвокатуру обязаны сдать квалификационные экзамены, письменный и устный. Само собой, эта новость не порадовала Леру. Но решение уже было принято. Она поехала в магазин «Юридическая книга» на Земляном валу, напротив Курского вокзала, и скупила все учебники по темам, заявленным в экзамене: от налогового и таможенного права до частного и публичного международного права. В юридической академии Лера училась преимущественно по советским учебникам, и теперь словно впервые знакомилась с новейшим российским правом, получая от этого искреннее профессиональное удовольствие.