Ольга Шумкова - Домой

Подумал и добавил:

– И умница.

Потом оглядел себя в зеркало:

– А я как?

– И ты красавец! – весело сказала Нина.

Дорога до Рыбацкого оказалась настоящим путешествием – сначала ехали на трамвае, потом взяли извозчика. Нина укрылась накидкой, а Арсений Васильевич рассказывал обо всем, что они проезжали:

– Вот Невская застава, тут рабочий район. Тут вот церковь красивая, и столовая при ней для рабочих, и клуб… А вот сейчас – смотри, Ниночка – будет церковь, знаешь как в народе называется? Кулич и пасха.

– Правда, похоже! – удивилась Нина.

Вокруг стояли двухэтажные деревянные дома. Нина оглядывалась:

– Папа, на Галич похоже.

– Да, есть немного… Завтра тут погулять сможем, я тебе памятник покажу, расскажу.

– А мы к кому едем-то?

– Товарищ у меня тут, – сказал Арсений Васильевич и покраснел.

Наконец извозчик остановился у двухэтажного нового дома. На крыльце стоял высокий мужчина:

– Арсюшка! Мы заждались уж. Ты что не с утра?

– Дела разные, – сказал Арсений Васильевич, доставая деньги.

Мужчина сбежал с крыльца:

– Оставь-ка. Я пригласил, я и плачу.

– Ну вот еще…

– Не возражай, не возражай! Иди в дом, а то девочка замерзла небось…

– Я не замерзла, – сказала Нина и улыбнулась.

Мужчина улыбнулся в ответ:

– Отец твой говорил, что ты красавица, а сейчас и сам я вижу. Меня Федор Алексеевич зовут. Проходи!

Нина с отцом поднялись на крыльцо, сняли пальто и прошли через коридор в большую столовую.

У круглого стола сидела женщина. Услышав звук открываемой двери, она встала. Арсений Васильевич улыбнулся:

– Здравствуй, Варя.

– Здравствуй! – обрадованно сказала женщина, – здравствуйте… проходите! Замерзли с дороги?

– Вот моя дочка.

– Ниночка, давно хотела с тобой познакомиться. Я Варвара Степановна, а то и просто тетей Варей можешь звать.

Нина улыбнулась:

– Мне очень приятно.

Вошел Федор:

– Варвара, давай уж на стол подавай. Гости голодные!

Варвара кивнула и вышла, через несколько минут вошла горничная, стала накрывать.

На столе были в основном рыбные блюда – уха, рыба с хреном, пирог с рыбой, жареная рыба с картошкой. Арсений Васильевич засмеялся:

– Слушайте, а вам мяса не хочется?

– Хочется – покупаем, – улыбнулся Федор, – а вас решили рыбкой покормить. Свежая – только поймали!

– А, я поняла! – сказала Нина, – вы рыбак. И живете в Рыбацком!

– Да.

Еда была вкусная, Нина наелась от души. Потом был чай из самовара и большой пирог – теперь уже с вареньем.

Нина чувствовала, что слипаются глаза. Спать хотелось ужасно, и она боялась заснуть. Отец нагнулся:

– Ты засыпаешь, моя девочка? Варя, как бы нам Нину на кроватку устроить?

– Сейчас, Арсений!

Варвара взяла Нину за руку:

– Пойдем, деточка.

В маленькой спаленке стояла высокая кровать с кучей подушек.

– Раздевайся, деточка. У тебя и рубашечка с собой? А то я приготовила. Постелька свеженькая – белье в реке полоскали, в саду на морозе висело, аж хрустело, как стелила… одеяльце, Арсений сказывал, ты легкое любишь? Вот тебе такое дам, а рядом на стуле – теплое и вот покрывало еще. Ниночка, что надо будет – стукни в стенку, я приду сразу. Ты темноты-то не боишься? Оставить лампу тебе или свечку?

– Нет, ничего не боюсь.

– Ну спи, моя маленькая. Посидеть с тобой?

– Посидите. А вы как рыбу ловите?

– Артель у мужа моего. Ловим, продаем.

– А Нева рядом?

– Завтра выйдешь – и сразу спустишься. Ты вот к нам зимой приехала, а еще приезжай весной, летом. У нас тут ведь село, не город. Отпрошу тебя у Арсения у нас пожить, отдохнешь, побегаешь, я тебе место покажу, где купаться можно. У тебя совсем глазки закрываются, Нина. Спи, дитятко, спи, доченька. Дай перекрещу…

Нина проснулась от тихих голосов. Дверь в столовую была приоткрыта.

– Ты, Арсюшка, думать не хочешь, а я бы задумался. Это я рыбак, ничего другого не умею, и паспорта нет, никогда нигде не бывал – вот только на Ладоге да на Волхове… А ты? Путешествовать, как сам говоришь, любишь, немецкий знаешь, какой еще? Торговать все едино где.

– Рыбачить тоже везде можно, паспорт получить не штука. Если ты боишься, так тебе всяко проще – ты да Варя. А у меня? Девочка в гимназии, у Лиды мастерская, да мы тут еще с ней чайную открыли – на Песках. Если б и хотел – все собрать и переехать… Тебе проще.

– Варьке не напоминай.

– Да боже меня сохрани, Федя. А… так и ничего?

– Ничего. Я тебе соврал – что не были нигде. Ведь как ловля заканчивается, так мы – по монастырям, по источникам, по лекарям. Где только не были! Я не больно богомольный, а весь лоб себе в церквях исстучал. Эх… дом какой, она хозяйка сам знаешь, добрая, ласковая… ты, Арсений, вдовец, а все равно счастливый.

– Счастливый, – согласился Арсений Васильевич, – да если бы не Нина, я бы тогда следом за Сашей.

– Грешно так говорить! – послышался женский голос.

– Грешно, не грешно, а если правда?

– А нам тогда что делать?

– Федя, Варя, – нерешительно заговорил отец, – а вы взять ребеночка не хотите? Ведь в приютах есть сиротки, и постарше, и совсем малыши.

– Я вот говорю Варьке про это, – оживился Федор, – а она…

– А почему нет, Варя?

– Не знаю, Арсений. Вернее, знаю, объяснить смогу ли… ты вот за Нину свою на любое дело пойдешь, жизнь отдашь не задумавшись. А за чужого ребенка?

– Да как же он чужой? Если при тебе вырастет?

– А все-таки? Ты бы – смог чужого любить? Вот так, чтобы на всю жизнь?

– Начиталась ты, Варька, – недовольно сказал Федор, – «жизнь отдать»… тем жизнь и отдают, что растят, ночей не спят.

– Чужого полюбить… – задумчиво сказал Арсений Васильевич, – не знаю, Варя. Наверное, смог бы. Смог бы, да.

– А я боюсь не полюбить, Арсений.

– Ну, тогда бойся, – сердито сказал отец, – ездите по богомольям.

Варя всхлипнула. Шаркнул стул, хлопнула дверь. Федор шумно вздохнул:

– Вот и поговорили…

– Это я виноват.

– Ничего ты не виноват. Может, к тебе прислушается – по старой-то памяти.

– Какая там уж память…

– Такая, Арсений… Пойдем спать? Тебе вот там, в боковой комнате постелено.

– Пойдем.

Следующий раз Нина проснулась уже утром. Она встала, подошла к окошку и ахнула – прямо перед ней, за небольшим заснеженным садом, лежала покрытая льдом Нева. Девочка застыла у окна. А какая тут красота весной и летом, подумала она радостно. Варвара Степановна приглашала – обязательно надо будет приехать.

Варя как раз входила в комнату:

– Ты проснулась, доченька! А что ж босиком? Вот тебе я тапочки подам… ой, ножка-то маленькая! Ну ничего… чаек пойдем пить? Завтрак я накрыла, все готово.

– А папа встал?

– Встал давно, с Федором ушли погулять. Мужчины отдельно, а мы с тобой уж тут.