Алекс Фрайт - Бумеранг-2

Капитан Буглаков уже пять минут с интересом наблюдал за сменой гаммы чувств на лице Матусевича. Затем непроизвольно растянул губы в широкой улыбке.

– Так точно, Анатолий Сергеевич, – охотно подтвердил он и небрежно козырнул.

Матусевич придвинул к себе личное дело Буглакова. Пальцы потеребили верёвочный узел.

– Родителя своего Анатолием называй, – процедил он. – А меня – товарищ майор. Усёк?

– Так точно! – капитан, демонстративно щёлкнул каблуками. О переводе он уже знал, так что козырнул ещё раз и мысленно послал бывшее начальство подальше.

Майор освободил папку от верёвочного замка. Аккуратно нацепил на нос очки, пробежался взглядом по первой странице. За стёклами очков мелькнуло злое удовлетворение.

– Я был категорически против, – отчётливо произнёс он. – Это так, к сведению.

Буглаков пожал плечами, а Матусевич подцепил ногтем уголок листа и попробовал перевернуть страницу. После двух неудачных попыток послюнявил палец, оставив на бумаге мокрый отпечаток.

– К вашему сведению, товарищ майор, – капитан едва удержался от язвительной насмешки, – так делать некультурно.

– Давно навоз из-под коров выгребал? – абсолютно спокойно поинтересовался Матусевич и вдруг обозлился: – Деревня на роже топором рублена, а всё туда же! Интеллигент хренов!

Капитан насупился. Резкая отповедь майора напомнила о самом больном в его биографии – происхождении.

– Я был против, – повторился Матусевич и посмотрел на Буглакова поверх очков. – Знание языков на уровне третьего класса. Оценки по основным предметам совсем не впечатляют, да и общее образование какое-то жиденькое. Как был двоечником, так им и остался. Я бы на месте экзаменаторов тебе не аттестат, а волчий билет выдал.

Буглаков сник под испытующим взглядом – вспоминать юность решительно не хотелось. В сельской школе он не учился, а периодически присутствовал. Само собой, и аттестат вышел не самым симпатичным: только одна четвёрка – по физкультуре. С такими успехами в университет не поступишь. Да не больно-то и хотелось напрягаться с бессмысленной подготовкой. Поэтому он перебрался в ближайший город, где был с распростёртыми объятиями принят в сельскохозяйственное училище. Через год двинул в столицу. Там поступил в профильный колледж уровнем повыше. Стипендии на жизнь и на «выпить с друзьями» катастрофически не хватало, а в общежитии полно девушек. Возраст-то боевой. Вот тогда и случилось прозрение: «Хочешь что-то иметь – надо ломиться в силовые структуры».

Правда, майору об этом он сказать не решился, как и о том, что всех его амбиций едва хватило на должность участкового.

– Образование у меня есть, – угрюмо сообщил он. – Да и диплом, между прочим, имеется. Могу хоть сейчас принести и показать.

– Маме покажи, – ухмыльнулся майор. – Пусть старушка порадуется.

После этих слов он снял очки, спрятал их в футляр и наставительным тоном перечислил всем известные пункты из памятки полевому оперативнику:

– Речь должна быть сдержанной, улыбка – дежурной, а самообладание – предельным. Никаких эмоций на твоей крестьянской физиономии быть не должно, а ты ёрзаешь и гримасничаешь, как пациент психушки. Ладно, чёрт с тобой. Полковник Гриша заждался. Вот пусть он тебе ижицу и прописывает. Давай, вали отсюда.

Когда испуганная ухмылка Буглакова скрылась за дверью, майор неторопливо завязал тесёмки на его личном деле. Пару раз подкинул папку на ладони, будто взвешивая.

– Лёгкая совсем, – произнёс как бы сам для себя. – Чувствую, такой и останется. К майским наградим посмертно, председатель подпишет благодарность родителям… Фото под стекло на доску почёта… и на этом снимке капитан Буглаков будет выглядеть таким же придурком, каким и был в жизни.

Он дотянулся до пульта, включил телевизор – симпатичная диктор уверенно рассказывала о неоспоримых преимуществах страны для жизни.

После новостей пошла реклама туристического агентства. «Надо же… – майор вздохнул. – Забудешь тут о море…».

Он прикрыл глаза, задумался. В этот раз мысли были такими же приятными, как улыбка практически обнажённой загорелой девушки на экране. Он представил одноэтажный домик – таких множество на побережье, – сдают на сезон. Мебель по минимуму, плитка, холодильник, телевизор… Ещё что-нибудь… Короче, жить можно. Нырять с маской в прозрачную глубину, загорать, по вечерам гонять назойливую мошкару и неторопливо потягивать через соломинку крепкий коктейль… А если до моря рукой подать и до ближайшей растительности пара сотен метров, а то и больше – сущая благодать… Главное, без этой суки рядом… без ухмылок на смуглых физиономиях… без невыносимого желания скормить так называемую супругу акулам…

Тряхнув головой, он прогнал навязчивые мысли. Затем нащупал закладку в папке «Боул», сосредоточился и углубился в чтение.

Финансовый отдел располагался в подвальном этаже. Капитан Пряничный неторопливо шаркал по коридору и выворачивал шею, бросая многозначительные взгляды на портфель Буглакова. Он подбрасывал связку ключей в одной руке, а пальцами второй яростно скрёб затылок.

В конце концов Буглаков не выдержал. После очередной встречи ногтей Пряничного с дряблыми складками кожи, раздражённым голосом спросил:

– Вшей гоняешь?

– Лень смеяться, – охотно отозвался Пряничный. – Выглядишь, как бухгалтер из захудалого колхоза. Хотя, что тут сказать: сильна в тебе деревня, клещами не вырвать.

Буглаков словно на стену наткнулся. Вцепился Пряничному в плечо, рванул к себе.

– Ну-ка, повтори… – он скрипнул зубами.

Тот стряхнул его руку, прищурился:

– Вы мне что, капитан, угрожать вздумали?

Буглаков мгновенно осознал, что рапорт от этой сволочи гарантированно оставит его в стране. Плюс служебное расследование, идиотские вопросы у психолога Куницкой со всеми вытекающими и, как следствие – пинок под зад из органов.

С Веркой, то есть, с Верой Павловной Куницкой, у него давние счёты, и виной всему, как он считал и продолжает считать, именно эта дрянь. История и вправду вышла мерзкая. Широкой огласки она не получила, но всё-таки изредка всплывала, просачивалась между кабинетами ехидными смешками и скабрёзными намёками. Так что новое столкновение с психологом после того гадкого скандала было равносильно торжественному вручению «волчьего билета». Тут не только приятная во всех отношениях служба полетит под откос – тюремной баланды можно хлебнуть по самую макушку.… Новенький «SONY» с великолепными характеристиками, мечта любого, кто хоть чуть-чуть разбирается в качестве изображения. Буглаков неделю не мог насладиться фактом обладания этим устройством. Он частенько вставал посреди ночи, присаживался на корточки перед огромной панелью и заворожённо смотрел в отражение уличных фонарей в чёрной глубине стекла. Приобретение было стоящим, что и говорить… И вот в это единение с чудом инженерной мысли вмешалась именно любвеобильная Верка Куницкая.