Елена Хабар - Баба с яйцами. Управленческий роман

– Нам надо поговорить. Ты же это понимаешь? – в его голосе звучали нотки трогательности и в то же время аккуратности.

– Да, – она уставилась на стол.

– Что делать будем? Как жить дальше? – заглядывая в глаза, спросил он.

– Почему ко мне вопрос? Ты мужчина, ты и думай! – внезапно ответила Баба, видимо сдав свои яйца вместе с шубой в гардероб.

– Договорились! Будешь слушать и делать, как я сказал, прям как я сегодня в танцах, – засмеялся собственник. – Не дай бог, кто-то снимал это на камеру и выложит куда-нибудь…

– Снимали точно, но не выложат, у нас вроде камикадзе нет, – засмеялась в ответ она. – По-моему, это было самое яркое событие года, кажется, оно заняло всю вашу память.

– Нет, мою память заняла ты. Поэтому, прости, но работать я с тобой не смогу.

Повисло молчание. Она взяла бокал вина, хотела выпить, но поставила обратно, потому что в голове неожиданно застучали невидимые молоточки. Она дотронулась рукой до виска, еле сдерживая накатывающиеся слезы.

– Отпускать тебя от себя я тоже не собираюсь, мне нужно проверить теорию Михалыча, этого старого сукина сына, который меня практически убедил, что ты для меня была рождена. Это его слова. Скажи что-нибудь!

– Дай мне достроить… – робко забормотала Баба, но дыхание перехватило.

Собрав волю в кулак, она все-таки взяла бокал и отхлебнула большой глоток вина.

– Ты дышишь или нет? – заботливо промурлыкал босс, подзывая официанта.

– Через раз.

– Кстати, Михалыч был прав, когда сказал про душу. Как только я ее тебе продал, ты перешла на «ты».

– Старый ублюдок, – смеясь, ответила она. И они вместе расхохотались.

Подошел официант и собственник попросил принести воды и еще вина. Разговор обещал быть долгим.

– Какая схема у тебя? Я тебе даю достроить, ты потом уезжаешь в Москву? Безопасники даже сказали мне на какой объект. Это не в моих интересах. С другой стороны, мне некому довести проект до конца. И в этом случае у меня есть полгода, чтобы ты не захотела уезжать. Моя дочка любит сказку «Красавица и чудовище». По моему плану, у нас должно быть как в этой сука-сказке. Я тебя на полгода запираю в «замке», а ты потом влюбляешься в меня – в свое чудовище.

– Дочка! – закрывая лицо рукой, вымолвила она. – А ты в курсе, что это сука не Дисней? – Опять смеясь, спросила Баба, смотря на мужчину сквозь пальцы.

– Ни ссы, я с ними не живу уже полтора года, никакую семью ты не разбиваешь, – отчеканил он, как комсомолец при даче клятвы. – А ты почему развелась?

– А тебе пусть безопасники на этот вопрос ответят, – ликовала Баба от собственной находчивости.

– Похоже ты возвращаешься в строй. Б.К. я пока увольнять не буду. Собирался после его выхода с больничного, но теперь решил, что он нам нужен как прокладка. И вы с ним, как два товарища, объединенные дружить против меня. Два заговорщика херовы, – он уже ржал в голос.

– Жалко, что он никогда не узнает, что он мне должен по гроб жизни.

– Он узнает, поверь мне. Я не собираюсь делать ваши зигзаги. У меня нет на это времени.

– Вы собираетесь объявить на планерке? И интересно что? Вы меня подняли с пола, держали за талию, танцевали вальс и ужинали. А теперь, как честный человек, должны жениться… У тебя (неожиданно для себя Баба уверенно перешла на «ты») и у меня на кону стоит очень многое, и мы сейчас решаем, просрем мы это все или нет. А еще мы можем взять паузу и вернуться к этому вопросу летом… Сделаем вид, что последней недели не было, – размахивая руками и бокалом, протараторила она.

– Я тебя понял, – со злостью сказал собственник.

– Хочу домой. Вызову такси.

– Иди возьми вещи. Рассчитаюсь. Сегодня я твое такси.

Они вышли из уютно спрятанного столика. В центре она увидела шумную компанию коллег с предыдущей работы, преимущественно мужского пола. Они были уже изрядно пьяны и, увидев ее, всеми правдами и неправдами пытались посадить за стол и налить виски. Когда собственник заплатил в баре (для скорости) и вернулся в зал, он увидел свою спутницу в окружении четырех взрослых мужчин. Они практически водили вокруг нее хороводы. Баба увидела бешеный взгляд чудовища, которое немного замешкалось, но затем ровным шагом ринулось к ней. Он выдернул ее из круговорота мужиков и, со словами «тебя ни на минуту нельзя оставить», вывел под руку из ресторана.

Ей было почему-то стыдно и неудобно, хотя вины ее ни в чем не было. На переднем сиденье машины она заметила букет цветов, видимо купленный водителем на случай, если все пойдет по его сценарию.

«Мне тридцать лет, когда я перестану чувствовать себя виноватой за то, что сделала и не сделала?» – думала Баба с яйцами.

– Это коллеги, с бывшей работы! – оправдываясь, произнесла она.

Он никак не отреагировал на эту реплику, сидел и явно о чем-то думал. Возможно, принимал решение. Она затихла, потому что машина никуда не ехала, водителю адрес уже сказала, но он ждал его отмашки. Вдруг собственник приказал ему выйти из машины. Подождав, когда дверь захлопнулась, он повернул ее к себе, на сколько это было возможно на заднем сиденье, и практически в упор спросил:

– Что ты сейчас хочешь?

– Если я отвечу правду, то ты меня никогда не отпустишь. А что соврать, я не придумала. А чего хочешь ты? – нежно спросила она, заглянув ему в глаза.

– Если я скажу правду, то боюсь, ты уйдешь, а что соврать, я не придумал.

Они смотрели друг на друга. Он провел рукой по волосам, чтобы придвинуть ее к себе, но тут в окно постучал водитель. Машина перекрыла проезд и нужно было отъехать, потому что водитель другого джипа нервно сигналил.

При стуке в окно наша Баба резко откинулась на сиденье, будто их застукали родители, чем вызвала улыбку ухажера. Он приоткрыл окно и небрежно показал водителю «заходи». Она отвела взгляд в сторону улицы, чтобы, не дай бог, шофер не увидел ее неравнодушный взгляд.

«Боже, это был не сигнал, а знак, чтобы я остановилась! Хочется выйти из машины и окунуть лицо в снег. Одна часть кричит, что я хочу сидеть с ним в этой машине вечность, а другая надрывается и скандирует с той же силой: не сходи с ума, эти отношения об-ре-че-ны».

Он как будто прочитал мысли-сомнения и взял ее за руку.

– Замерзла? – сложив ее пальцы между своими в пазл, озаботился собственник.

– Нет, просто вся кровь прилила к голове, – смущенно улыбнулась она и потрогала себя за щеки. – Интересно, в тридцать лет может быть инсульт от переизбытка впечатлений за день? Вперемешку с алкоголем?

– Я однажды так перепил, что товарищи подумали, что все! «Инфаркт микарда, вот такой рубец!» А я их слышал, но у меня не было сил даже послать. Друзья вызвали мне скорую. Кстати, это было удачно. Поставили капельницу, на утро я был огурцом, – с лицом, как на исповеди, молвил уже прилежный прихожанин.