Радаслава Андреева - Разлетаясь на осколки

© Радаслава Андреева, 2020

ISBN 978-5-0051-7362-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

─ Ой, Вера, ты посмотри, что твоя опять натворила, ─ в песочнице громогласно ревел четырёхлетний мальчишка, голова которого была обильно посыпана песком.

─ Инна, что ты опять хулиганишь, ─ мать сердито подхватила девочку трёх с половиной лет и, поставив перед собой, грозно подняла её голову, чтобы глаза дочери смотрели на неё.

─ Он забрал мои игрушки, ─ девочка говорила хорошо и чётко, выговаривая все буквы.

─ И за это надо было его песком посыпать? ─ вопрошала Вера Сергеевна.

─ Я ему последнюю формочку отдала, она была с песком, ─ девочка хотела опустить голову к полу, но мать держала её за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

Инне было очень обидно, так как мальчик, по имени Ванюша, медленно и тихо забрал все её игрушки, при этом свои спрятал в сторонку и не давал взять. Мама почему-то всегда учила Инну делиться, но при этом взамен ничего не просить. Этого девочка понять не могла в силу своего возраста, было просто обидно и чувствовалось, что как-то это не правильно. Но мама говорила, что неправа именно Инночка и приходилось ей верить. Она же мама, она же большая и знает как надо.

Вторая женщина счищала со своего Ванечки песок и приговаривала:

─ Не плачь мой хороший, плохую Инну накажет мама, и больше она обижать моего мальчика не будет.

Инна слышала эти слова, и хотела только одного, больше не встречаться с этим Ванечкой. Но мама упорно тащила её гулять, когда на площадке были другие дети, и чаще всего это был именно Ванечка. Остальные детки часто в игре предлагали играть вместе или менялись игрушками. Ваня забирал у всех всё и играл сам.

Вера Сергеевна смотрела на дочь и вздыхала, она не могла понять, что она делает не так, воспитывая дочь. Старший сын, который уже учился в школе, с рождения был идеальным ребёнком: послушным, неконфликтным, не дрался, делился игрушками. Дочь же была совершенной противоположностью брату. Она не слушалась, капризничала и постоянно делала всё не так. Женщина воспитывала дочь, так же как и сына, но эффекта в этот раз не было. Это удивляло, удручало и расстраивало.

Этим вечером Инна не получила вечернюю конфету. Вера Сергеевна демонстративно дала конфету брату, а дочери сообщила:

─ А ты себя сегодня плохо вела, поэтому не заслужила.

Инна часто оставалась без конфет, и последнее время даже перестала плакать по этому поводу. Разжалобить родителей слезами было невозможно, она это уже поняла. Конфету таким способом не получить. Девочка почти равнодушно смотрела на сладость, борясь с чувством обиды, и уже стараясь не показывать взрослым свои чувства. Внутри этой маленькой девчушки, с короткой стрижкой пшеничного цвета и васильковыми глазами произрастала бунтарка. В свои три с половиной года она уже смотрела на мир более взросло, чем её сверстники.

─ Что сегодня опять натворила дочь? ─ спросил строгим голосом отец. Он вроде бы спрашивал у жены, но на самом деле обращался к малышке. ─ Инна, я тебя спрашиваю?

Девочка каждый раз пребывала в тупике, после такой постановки вопроса. Ей всегда казалось, что обращаются не к ней, но именно с этого момента не дождавшись ответа от дочери, папа начинал сердиться ещё больше. Он ждал ответа от неё, а на что именно, она не понимала.

Мама потом рассказала про инцидент в песочнице, а девочка, уловив в рассказе слова: песок и Ванечка, задумалась. Для неё случившееся днём было так давно, что она совсем сбивалась с толку и пыталась вспомнить детали случившегося на прогулке. Пока она хмурилась, родители выжидательно смотрели на неё и ждали ответа.

─ Может она у нас умственно отсталая? ─ предположил отец.

─ Как песком сыпать на детей, она быстро соображает, ─ сердито парировала мать.

─ Тогда поставь её в угол, пусть постоит, подумает, ─ вынес свой вердикт отец, а Инна обрадовалась, она положила в карман два карандашика недавно, так, что в углу она спокойно сможет рисовать на обоях.

─ Что это? ─ отец вместо ужина на столе увидел целую кучу карандашей разного размера, и все как один с тупым грифелем.

─ Надо всё переточить, ─ вздохнула Вера Сергеевна. ─ Инна сегодня изрисовала обои чёрными карандашами. Больше никаких цветов не осталось, и она нарисовала там такую картину.

─ Картину? ─ Олег Владимирович удивлённо глянул на жену.

─ Пойдём, покажу, ─ женщина поманила мужа за собой в детскую комнату.

Инночке уже было четыре с половиной годика, и самым любимым её занятием было рисовать. Пока ей нравились карандаши, только они быстро изрисовывались, и приходилось просить маму поточить. Вернее раньше в этой помогал старший брат Захар, но сейчас у парня появилась спортивная секция и кружок по моделированию. На заточку карандашей времени уже не оставалось.

Так же быстро заканчивались всевозможные раскраски и альбомы для рисования. В такие моменты девочка переходила на обои. В её детской комнате были специальные обои, на которых можно было рисовать. И Инночка не стеснялась, самозабвенно вырисовывая там рыбок и птичек.

Сейчас перед Олегом Владимировичем предстала картина в чёрном цвете: домик с крестами на окнах, чёрное солнце и такой же чёрный туман вокруг. От детского рисунка веяло чем-то зловещим.

─ Это ещё не всё, ─ Вера Сергеевна обратила внимание мужа немного правее, и показала нарисованное кладбище, тоже чёрное с надгробиями, на каждой плиточке был нарисован карандаш.

─ Кажется, надо завязывать с этими художествами, ─ пробормотал мужчина, и вместо того, чтобы поточить цветные карандаши для дочки, смахнул их все в мусорное ведро. ─ Больше никакого рисования.

Вера Сергеевна нахмурилась:

─ Ты думаешь это выход?

─ Дочь себя безобразно ведёт, постоянно не слушается. А теперь ещё кладбища рисует. Ты считаешь, что это нормально?

Вера Сергеевна промолчала в ответ, она не понимала, почему дочка так себя ведёт. Инночка получала такую же заботу с рождения, как и старший брат. Её никто не обижал, но она всегда поступала по своему, и часто это было в ущерб окружающим. Да, муж Веры Сергеевны был скуп на чувства, если не сказать чёрств, но таким он был с обоими детьми. Захар при этом рос покладистым, не конфликтным ребёнком, и женщина до рождения дочери считала, что всё это происходит благодаря правильному воспитанию.

С Инной такое же воспитание не работало. Она не хотела играть на детской площадке с другими детьми. В садике у неё было мало друзей, так как она не любила ни с кем делиться игрушками, чаще предпочитала обособленно притаиться в уголке и рисовать. Воспитатели, тем не менее, к Инне относились благодушно, замечая, что девочка рисует на порядок лучше всех детей её возраста. Поэтому в садике всегда имелись наточенные карандаши и целая стопка бумаги.