Вячеслав Дергачев - Счастливое завтра

В воскресенье вечером должен состояться первый матч по футболу. Поэтому языческое сожжение было запланировано после него.

Роберт с трудом открыл глаза. На часах было 7:15. Голова все также болела. Казалось, у него и не было жизни без этой боли и без этого жжения на лбу. Священник не слышал звона будильника, поэтому, с трудом соображая, лежал в кровати, стараясь понять, что же его разбудило. Приподнявшись, он заметил на столе свежий лист проповеди.

« Значит, Ник уже был тут, он-то меня и разбудил».

После случая, происшедшего в пятницу, диакон Ник избегал священника. Будет честным сказать, что он стал его бояться. Что же послужило резкой переменой отношения старика Ника к своему молодому священнику? А случилось следующее.

Проснувшись в пятницу с утра, Роберт по обыкновению пошел умываться. Умываясь ледяной водой, которая на доли секунды могла заглушить боль, он провел рукой по лбу и ощутил нечто странное. В том месте, где всю неделю без конца горел лоб, кончиками пальцев он ощутил два едва заметных бугорка. Приглядевшись в зеркало, он даже их не заметил, но когда повернул голову, стало отчетливо видно, как на лбу, чуть выше бровей, стали выступать два бугорка.

Первой мыслью Роберта было то, что он набил себе две шишки. Но эта теория прожила не больше секунды, поскольку такого припомнить не мог. Смотря на себя в зеркале, Роберт стал припоминать статьи в интернете, которые он недавно читал.

«Головная боль в области лба может сигнализировать о развитии следующих болезней и патологических состояний…»

Список устрашающих названий состоял из двенадцати вариантов. Роберт выделил для себя наиболее, на его взгляд, подходящие к его симптомам варианты. Это была мигрень, невроз и гайморит. Но сейчас к пульсирующей и жгучей боли добавился еще один симптом, который был виден невооруженным глазом.

Роберт прошел к себе комнату, открыл ту самую статью и углубился в чтение. Он так был увлечен, что не заметил, как рядом с ним возник Ник, который с удивлением смотрел на него.

– Что-то случилось? – хмуря брови, спросил он.

– Я думаю, мне нужно сходить к врачу.

– А я тебе о чем толкую уже на протяжение недели. Почему именно сейчас?

– Да вот посмотри, – Роберт встал с кровати, подвинув свой лоб диакону под лицо.

Если честно, священник немного запаниковал. Он никогда не сталкивался с таким. Поэтому ему было сейчас страшно. Закрыв глаза он с нетерпением ждал, что сейчас Ник осмотрит его лоб, и ухмылкой скажет:

– Пффф, так это… Ничего страшного. Сходи к врачу, он все сделает. Завтра уже будешь как новенький.

Роберт даже ждал долгой дискуссии, на тему «Я же тебе говорил» , но пауза все росла, а Ник все также молчал. Тогда священник не выдержал и спросил:

– Ну, что думаешь?

– Я никогда такого не видел, – тихо сказал диакон. – Тебе, определенно, нужно к врачу.

Роберт открыл глаза и посмотрел на Ника. В его глазах стояли два больших вопроса и испуг.

– Думаю, это гайморит. Просто я его запустил. Надеюсь, ничего страшного. Пойду к врачу. Я возьму твой пикап?

Диакон лишь утвердительно кивнул головой, смотря на него широко открытыми глазами.

Такими же глазами на него смотрел и доктор. И без слов было понятно, что он понятия не имеет, с чем он имеет дело.

– Святой Отец, – сглатывая слюну, сказал врач, – я пока ничего определенного сказать не могу. Но, я думаю, что вы можете быть правы, это может быть очень запущенный гайморит. Не хочу вас пугать, но это может быть и опухоль. Травм головы в последнее время точно не было?

– Я уверяю вас док… тор.

– Ну, ничего, не волнуйтесь. Сейчас мы сделаем томографию головы. Там уже будет все понятно.

Роберт лежал в томографе, закрыв глаза. Он слышал, как магнитные катушки начали свою работу. Внутри он чувствовал страх от неизвестности. В голове вместе с головной болью смешивались очень страшные прогнозы, которые священник уже сам себе накручивал. И вдруг, среди этих ведущих к его к смерти мрачных мыслей, которые отличались лишь оставшимся сроком и муками, Роберт впервые за долгое время вспомнил о нем. Священник Храма Авраама, отец Яков. Его учитель. Он был первым, кто обратил внимание на маленького мальчика.

Закрыв глаза, Роберт вспомнил тот день. Воскресенье. Было холодно, поэтому в церковь пришло совсем немного народу, человек десять от силы. В основном, это были бездомные, которые в большей степени приходили не за проповедью, а за тем, чтобы погреться. Сам девятилетний Роберт сидел на первой скамьей и слушал. О чем была та проповедь, он уже забыл. Но в голове его навсегда отпечатался разговор за обедом, случившийся сразу после проповеди и совместного чтения молитвы.

Они сидели у окна в небольшом кафе. Во время обеда здесь собиралось много народу. Но в это воскресенье все сидели дома, поэтому на тот момент в кафе были только они вдвоем, не считая сонной официантки.

Роберт ел блинчики с сиропом, а отец Яков просто пил чай. В целом, священник нравился Роберту, он был добрым. И что самое главное, он не лез к нему с нравоучениями. За окном все также продолжал идти снег. Вот уже сутки он засыпал город, и, по прогнозу синоптиков, такая погода должна была продержаться еще пару дней.

– Святой отец, можно задать вам вопрос?

– Конечно, сын мой.

– Скажите, вы ведь видели, что сегодня пришло всего двенадцать человек.

– Нет, я не обратил на это внимание. А ты, значит, даже подсчитал?

– Да, я подсчитал, – краснея, сказал Роберт. – А большая часть из них – это обычные бродяги.

– Так, по-твоему, бродяга не может прийти на проповедь в церковь?

– Нет, почему же, может. Просто, я не думаю, что они пришли, чтобы послушать вас или помолиться. Скорее, они просто хотели найти теплое место, чтобы погреться.

– Я счастлив, что смог хоть чем-то помочь этим бедным людям. Посмотри, что сейчас твориться за окном. Им сейчас совсем нелегко приходится.

– Я понимаю, – замявшись, сказал Роберт. – Но я не о том говорю.

– А о чем же ты тогда говоришь?

– Зачем вы проповедуете людям, которым совершенно наплевать на то, что вы говорите им? Ведь они просто приходят, чтобы погреться, а другие лишь для галочки, чтобы успокоить свою совесть.

– Ведь ты тоже сидел и слушал меня. Так к каким людям мне тебя относить: к тем, кто пришел просто погреться, или к тем, кто хотел успокоить свою совесть?

Роберт лишь молчал.

– Я не виню тебя, что ты не веришь, – улыбаясь сказал священник. – И не виню тех людей, что приходят лишь для галочки. Я читаю проповедь потому, что всем сердцем верю, что, может быть, этот замерзший бездомный или усталая женщина, которая пытается просто найти среди долгой недели всего лишь час времени, чтобы побыть в тишине от работы, от мужа и детей, сидя на церковной скамье, вдруг поймут, что все мы связаны с Богом, как и он неразлучно связан с нами. Что в заснеженном городке усталая домохозяйка, бездомный и маленький мальчик, сидя в одном помещении, вдруг осознают, что сейчас они там, где и должны быть. Как и я стою и читаю свою проповедь там, где и должен быть. Пусть ее никто не слушает, зато ее слышу я. Это мой долг перед Господом. И пусть в церкви сидел даже ты один, я все равно бы ее читал, я все равно бы продолжал бороться за тебя, пусть ты и не веришь в Бога.