Лариса Майорова (Кларисса) - Плач ветра

Однажды диакон уезжал в Великий Новгород. Провожая его с мачехой, Тёмка бросился к нему. Он обхватил ногу отца и, рыдая, целовал сапог. И что бы родителю не задуматься в тот момент, когда сын надрывно умолял его не уезжать? Но вместо этого он отдирал от своей ноги руки ребёнка, которые держали его мёртвой хваткой.

Кто знает, с какого момента Тёмка возненавидел отца, но именно этот день он запомнил ярче всего. Изуродованное детство, лишённое родительской любви, искромсало его сердце. Он научился приспосабливаться, врать и изворачиваться, становясь жестоким и озлобленным на весь мир.

Он часто дрался с пацанами, нанося тяжёлые побои. Но, когда дело доходило до разборок со взрослыми, ему всегда удавалось выйти сухим из воды. И даже тогда, когда изувечил соседского ребёнка, Тёмка искусно обвинил деревенских мальчишек.

К выпивке он пристрастился рано, но, несмотря на вздорный характер и пристрастие к алкоголю, Артемий обладал невероятным обаянием и очень нравился женщинам. Высокий, хорошо сложённый мужчина, всегда ходил уверенно, понимая, что его красота всеми принята. Тёмка часто менял женщин, и не столько для того, чтобы найти спутницу жизни, сколько затем, чтобы столкнуть лбами двух соперниц. От этого его эго раздувалось ещё больше.

Отец, понимая, что сын ведёт разгульный образ жизни, быстренько женил его на прехорошенькой девушке из соседской деревни. Брак был недолгим. Жена умерла во время родов. С тех пор Артемий так и не женился, объясняя это тем, что ещё не встретил достойную. Тёмка продолжал пить, дебоширить, но при этом оставаться лучшим краснодеревщиком в районе. Он обладал невероятным талантом к рисованию, лепке и резьбе по дереву.

Вечерами, после работы, Артемий уезжал в город в мастерскую скульптора. Работая там под руководством учителя, он мог забыть о времени и до утра высекать из гранита статую великого вождя пролетариата. Ни один из помощников скульптора со специальным образованием не имел такого дара, как у Артемия. А на досуге он просиживал в своём сарае и высекал из крохотных кусочков гранита фигурки женщин.

Тёмка сидит на полу в камере, задумчиво сдвинув брови. Голова трезвеет. Он пытается сосредоточиться, хоть что-нибудь вспомнить о случившемся, но дикая головная боль не даёт. Вроде бы мучиться должен человек, в истерике биться, что родного отца по пьянке убил, а нет, сидит, размышляет, как в очередной раз из ситуации сложной выпутаться.

Два сокамерника тихо между собой переговариваются. До Тёмки долетает фраза одного из них:

– Сейчас и не знаешь, кого сильнее наказывают: убийцу или того, кто лишнее сболтнул. Но всё же не дай бог идти как политический: сразу расстрел.

«А это мысль», – думает Тёмка.

В эту минуту открывается дверь, появляется конвоир. Он ведёт Тёмку в отдел дознания. В кабинете следователь задаёт арестованному вопросы. Подозреваемый соглашается в совершении преступления, корча трагическое лицо.

– Я ж не хотел так, – говорит Тёмка. – Но он как сказал, что советская власть – демоны, я и пырнул его ножом сгоряча. Не выдержал. Я ж за эту власть жизнь готов отдать.

– Он же твой отец? – с подозрением спрашивает следователь.

– Вот это и рвёт душу, что отец. А каково мне слушать, как он призывает Богу молиться, чтобы сгинула эта власть советская? – с дрожью в голосе говорит Тёмка и бьёт, бьёт себя в грудь. – Ох, тяжко мне, товарищ начальник, ох, тяжко.

Следователь закусывает губу, что-то обдумывает, начинает писать. Тёмка обхватывает голову руками, сгибается к коленям и рыдает. Начальник пододвигает ему бумагу, арестованный подписывает.

– Увести, – кратко даёт указание конвоиру следователь.

Тёмка подходит к двери и резко оборачивается. Он смотрит в упор в глаза следователю, будто рыбу на крючок насаживает.

– А образа под иконы я вам делал, – шепчет Тёмка. – Самые лучшие тогда получились. Но вы их, товарищ начальник, сожгли уж, поди?

Следователь от неожиданности вздрагивает. Теперь он вспоминает краснодеревщика и то, в какой восторг он пришёл, когда увидел мастерски изготовленные резные образа. «Чёрт! – думает про себя. – Что ж я не сжёг-то их? Пожалел, дурень, деревяшки спалить. Срочно! Срочно надо избавиться!»

Следователь в ответ резко кивает и коротко отвечает:

– Давно сжёг.

Тёмка довольный, выходит за дверь, понимая испуг начальника, и идёт, вытирая лицо от наигранных слёз. Полуулыбка светится на его лице.

Следователь смотрит на дело арестованного и добавляет особую пометку: «Боролся с антисоветской агитацией».

Передачка

Аграфена идёт по деревне с узелком. По пути она встречает трёх женщин. Они что-то бурно обсуждают. При виде Аграфены резко замолкают и смотрят в её сторону не то с сожалением, не то с осуждением, а может, с опаской. Аграфена кивает головой, идёт дальше. Женщины провожают её взглядом и продолжают шептаться.

Она доходит до дома на отшибе деревни и стучит в дверь. На пороге появляется мужчина. Он выходит на крыльцо и осматривается, нет ли кого поблизости. Пропускает женщину в дом.

– Ты что пришла? Беду хочешь на нас навесть? – спрашивает мужчина.

– Петька, ты ж детей моих крестил. С Егором воевал вместе. Ну, ничего не прошу, только ты ж милиционер, может, знаешь кого из этих воронов. Передай Егору пальто, ветер северный дует, холод какой. Егора-то в одной рубашке с коротким рукавом забрали. Христом Богом тебя прошу, родненький!

Аграфена падает на колени и заливается плачем.

– Ладно, ладно. Вставай, Груня. Что ты в ноги-то упала? – Пётр поднимает с колен женщину. – Я и сам переживаю за него. Есть у меня энкавэдэшник один. Попробую. Эх! Всегда говорил ему: «Язык твой выпорет жопу».

Пётр с досадой машет рукой, тяжело вздыхая. Он забирает узел и провожает женщину до двери.

Утром следующего дня Пётр встречает знакомого энкавэдэшника. Просит его передать тёплые вещи Егору. Мужчина соглашается. Он приходит на работу, развязывает узел и высоко поднимает пальто перед собой. Рассматривает. «Добрый пальтуган», – думает человек в форме. Примеряет. «Чуток бы поширше. Ну, ничего, пуговицы переставлю», – решает мужчина и торопливо прячет его в шкаф.

Перекосам жизни нет конца.

Чтобы выжить, не хватает пенсии.

Получила деньги за отца

Жертва политической репрессии.

Так гордись Отечеством своим!

Что же взгляд твой радостью не светится?

Помогают мёртвые живым,

Чтобы раньше времени…

Не встретиться!

В дороге

Товарный поезд с заключёнными держит путь на Север. Егор сидит, съёжившись от холода. Рубашка с коротким рукавом запачкана грязью. Состав снижает скорость и останавливается среди огромного пустыря. В щели врывается ветер. Он протяжно скулит, будто от боли, будто к помощи взывает. Но люди не слышат его, не понимают. От этого ветер приходит в ярость. Его дыхание становится всё холоднее и холоднее. Но Егор не злится на него, ведь не он холодит душу, не он заставляет стынуть кровь в жилах.