Рашид Нагиев - Остров неоплаченных долгов. Четыре новеллы о жизни и любви…

Девушка подошла ко мне, поздоровалась, назвала своё имя и предложила войти в комнату для переговоров. Отступать было уже поздно, и мы вошли вместе. Девушку звали Юдит. Когда она села на стул, мне показалось, что у неё вовсе нет юбки. Потом она строго приказала мне сесть рядом с ней и не открывать рта – говорить будет только она. С другой стороны большого овального стола сидели две девушки – адвокатессы от наших противников. А во главе стола удобно устроился пожилой седовласый мужчина в элегантном костюме – специалист по примирению сторон. Он заговорил первым – коротко объяснил суть конфликта, в общих чертах обрисовал ситуацию и передал слово Юдит. Девушка не спеша открыла свою толстую папку, разложила на столе несколько листов и заговорила. Сначала её речь была спокойной и размеренной. Но с каждым словом напряжение нарастало, давление усиливалось. К середине речи посыпались аргументированные угрозы в адрес противников. Я не понимал многих юридических терминов на высоком иврите, но хорошо видел, как противоположная сторона откровенно побледнела и сникла. Сопротивляться Юдит не было никакого смысла. И действительно, после неё больше никто не говорил. Девушки просто подписали все бумаги, которые мой адвокат разложила перед ними на столе. Даже специалист по переговорам окончательно замолчал. А я смотрел на Юдит, на её триумф и удивлялся тому, насколько обманчивой может быть внешность женщины. Хотелось даже прокричать ей на радостях: «Так вот ты какой, цветочек аленький!» Но она не понимала по-русски.

Когда все участники поднялись из-за стола и потянулись к выходу, я заметил, что адвокатессы противников тоже пришли в юбках, но только более скромных. В голове даже промелькнула шальная мысль – видимо, поэтому против Юдит у них не было никаких шансов на победу. Прощаясь со мной, девушка написала на листе бумаги сумму, только что выигранную для меня. Сумма оказалась в три раза больше той, о которой договаривались изначально. Антон с гордостью завершил свой рассказ.

– А ты хорошо устроился, мой дорогой, – сказала жена, Надя, – и деньги получил и на девочек в мини-юбках насмотрелся.

Все рассмеялись.

– После такой истории грех не выпить за женщин, – весело сказал Михаил, разливая вино по стаканам.

Вскоре дети проголодались и вернулись за стол к родителям. Праздничные мангалы дымили в парке до позднего вечера. Народ умел расслабляться и радоваться жизни. А молодые репатрианты продолжили весело делиться своими впечатлениями о жизни в Израиле. Когда обе семьи начали потихоньку собирать вещи и относить их в свои автомобили, Антон вдруг сообщил Михаилу:

– Мы с Надей надумали покупать свою квартиру, будем брать ссуду в банке. Согласишься по старой дружбе стать нашим гарантом?

– Конечно, – сразу же ответил Михаил.

– Спасибо, тебе! – обрадовался Антон. – Когда и ты надумаешь покупать квартиру, я обязательно стану твоим гарантом.

Мужчина лишь тепло улыбнулся в ответ.

Михаил Бекер работал главным поваром в престижном доме престарелых, который внешне напоминал богато облицованный мрамором и утопающий в зелени небольшой пятизвёздочный отель. В центре просторного вестибюля даже поместился бассейн в виде лепестков лилии с экзотическими рыбками. В распоряжении Михаила была большая кухня, оборудованная по последнему слову кулинарной техники, а в подчинении находились четыре женщины и двое парней, заместителей шеф-повара. Сам Михаил творчески относился к своей работе, считая кулинарию одним из видов искусства. Он не боялся экспериментов и часто добавлял что-то новое в известные рецепты. Однако Михаилу нужна была обратная связь, необходимо было знать мнение тех, для кого он старался. Поэтому в небольшой отрезок времени между обедом и наступлением тихого часа, Михаил отправлялся в обход по жилому комплексу дома престарелых, где лежачие и ходячие жильцы отдыхали в своих комнатах. Повар в белом колпаке наугад общался со встречавшимися на пути постояльцами, и узнавал их мнение по поводу сегодняшнего меню: терпеливо выслушивал их жалобы, просьбы, желания и советы. Старики ещё никогда не встречали такого демократичного повара и поэтому охотно говорили с ним не только о еде, но часто переключались и на другие темы: политика, экономическая ситуация, цены, семья, внуки, конфликты и, конечно же, здоровье. Как оказалось, повар умел не только вкусно готовить, он ещё правильно слушал и находил для каждого нужные слова. Так неожиданно для себя кулинар превратился в своего рода психолога, с которым обитатели дома престарелых искали встречи и доверяли ему свои мысли и тревоги.

Однажды после очередного экспериментального супа Михаил отправился в жилой отсек по длинному коридору, и там ему навстречу вышел интересный мужчина – Нисим Зильберман. Это был герой, стоявший у истоков образования государства Израиль. Когда-то он осушал болота, строил первые кибуцы, освобождал Иерусалим, штурмовал Голанские высоты и, плюс ко всему, хорошо говорил по-русски. Теперь мужчина с трудом передвигался на костылях. А родственники навещали его не часто. Нисим подал знак рукой, Михаил остановился рядом и спросил:

– Здравствуй, Нисим! Как самочувствие?

– Самочувствие бодрое, – ответил старик. – Знаешь, давно хотел спросить тебя, но всегда забывал – что получится, если итальянские спагетти залить украинским борщом?

Михаил уже слышал этот анекдот и поэтому ответил не задумываясь:

– Получится узбекское блюдо с еврейской фамилией «лагман».

– Молодец! – обрадовался ветеран. – Ты настоящий профессионал. Надеюсь, что поможешь мне и в более деликатном вопросе.

– Постараюсь, во всяком случае, – скромно пообещал повар и добавил, – а в чём проблема?

После короткой паузы Нисим объяснил:

– В отделении лежачих пенсионеров работает медсестра Симона. Может, ты знаешь её?

– Знаю, – ответил Михаил.

– Это хорошо. Так вот, она мне очень нравится, но я не уверен, что смогу сказать ей об этом. – Нисим в очередной раз замолчал и стал возиться со своими костылями. Было видно, что ветеран тянет время, подыскивая нужные слова. Потом он продолжил:

– Как оказалось, в некоторых ситуациях штурмовать Голанские высоты легче, чем объясняться в любви. Вот мне и пришла в голову идея сначала подарить ей свои стихи, а потом уже перейти к откровенным разговорам. Я же родом из Одессы. В юности учился в русской школе, сочинял стишки, как многие мальчики, а теперь вот эти навыки пригодились в старости. Хочу, чтобы ты прочитал моё новое сочинение и сказал – не стыдно ли дарить женщине такое?

Нисим опустил руку в нагрудный карман сорочки, достал оттуда вчетверо сложенный лист бумаги и протянул его Михаилу. Тот развернул лист и тихо прочитал:

Читать дальше