Дарья Ильина - Пламя внутри нас

– Помоги, им совсем плохо, – она показала на раненых парней и девушек, что корчились от боли. – Он почти не дышит, – я увидела своего друга, очень близкого, можно сказать, лучшего, и внутри все сжалось.

Я оглянулась вокруг – бой был в самом разгаре, но, к моему удивлению, мои бойцы не сдавались и сражались очень хорошо. Я подбежала к Е.Б., как раз прикрыв ее от очередного удара ножом, и она, обогнув меня, сама нанесла врагу смертельный удар.

– Ого, сильно, – восхитилась я ее ловкостью. – Там люди, им нужна моя помощь, мне нужно минут десять, прикроете?

– Конечно.

– Не выпускайте его из виду, – я показала на главного, который спокойно стоял сбоку, наблюдая за происходящим, периодически передвигаясь с места на место, – не дайте ему сбежать, но оставьте мне.

В кабинетах, просто на полу в коридоре сидели пострадавшие, перевязанные, измотанные, молодые, вокруг суетливо бегали девчонки, пытаясь оказать всевозможную помощь. В конце коридора, возле лестницы, сидел Влад, держась левой рукой за бок. Я, минуя всех, помчалась к нему.

– Что с тобой? – Я убрала повязку и посмотрела на рану.

– Повезло, насквозь прошла пуля, все нормально, пять минут отдых и снова в бой, – он взял меня за руку, как всегда, чтобы успокоить. – Ты себя видела?

Я и сама-то была вся в крови, но даже не замечала этого, я даже не чувствовала огромной раны у себя на спине. Влад оставался безмятежным и невозмутимым.

– Я обезболила его, – подошла ко мне медсестра и объяснила такое состояние парня. – Ты нужна не ему, трое умирают, и я не знаю, как им помочь.

Как только я зашла в кабинет, то увидела двух мальчиков и девушку постарше, они лежали на сдвинутых партах.

– У девушки нож сверху живота, задета печень, сильное кровотечение; два парня, на них упал ствол дерева, одинаковые повреждения – ноги, у одного ветка прям под коленной чашечкой, у второго перелом открытый.

– Вижу я, поняла.

Сперва я подбежала к девочке, но нож вошел не так глубоко, как я думала.

– Почему не вытащили? – яростно закричала я.

– Там заде…

– Слышала я, только вот вы квалифицированная медсестра, а не знаете, где печень находится, ничего там не задето. Везунчик она, тут полсантиметра от печени и органов в принципе; кровотечение – да, скорее всего вена и артерия, не могу с ходу сообразить, где и что, но нож вытащить, кровотечение, думаю, остановить сможете, введите ей побольше диклофенака, чтобы уменьшить боль… Ну разберетесь, в конце-то концов.

– Я все сделаю, – подошел Влад, уже вполне адекватный, – мне уже лучше, не смотри так, препарат перестал действовать. Я вытащу нож, посмотри там парней и дай указания, выполним.

– Тут вправлять и опять же обезболивать, посмотрела я первого пацана; у второго уже заражение пошло, грязь от ветки занесли, надо промыть, вытащить и снова промыть, придется зашивать, но прежде… ветка толстая, так просто не вытащишь, сделай надрез и аккуратно, главное – не смести. Кость не задета, но тут подколенная вена идет, ее видно, и рядом палка меньше сантиметра.

– Понял, Адрин, сделаем, спасибо.

– Как только бой закончится, вызывай скорую, не знаю, как мы это объясним, но без врачей не обойдемся.

– У меня у друга родители врачи, мои родители врачи, соберем команду, все уладим, беги. И я верю в тебя, не забывай.

Я уже хотела выбежать на улицу, но мое чутье подсказало мне идти в другое место. Мужчина в солидном костюме стоял посреди спортивного зала.

– Нашла меня, знаешь, почему?! Мы чувствуем друг друга, я могу говорить с тобой мысленно.

– Сколько нас таких? – рыча, спросила я

– Тех, кто владеет огнем? Теперь двое, да и было их не так уж и много, но ты самая сильная, я даже удивлен, сильнее всех вместе взятых. Но теперь кроме нас никого нет, а их сила у меня, – он ехидно улыбался, показывая свои белоснежные зубы; его привлекательность, а точнее то, что я считала его симпатичным, это пугало меня.

Но его слова так разозлили меня, что пламя моментально охватило все мое тело. Я оттолкнулась от стенки и сделала свой коронный. Схватив горло соперника, я обдала все его тело жаром, но это то же самое, что тушить огонь бензином, нужно было биться врукопашную, а там он был сильнее. Он отбросил меня, и я ударилась головой об стену, но моментально поднялась.

– А ты еще и упрямая, обожаю таких, – он схватил меня за лицо и облизал мои губы, я попыталась дернуться, но его хватка стала еще сильнее. – Я согласен, давай будем работать вдвоем, ты такая… Я таких обожаю, – его свободная рука потянулась ко моему телу, но я ударила как следует его ногой и отбежала назад.

– А я и не предлагала работать вместе, – я бежала на него, а вокруг меня было огненное поле; столб пламени выбросил главнокомандующего на улицу, а я вслед за ним. Мы бились долго и упорно, никто не давал слабины, но во мне играли и человеческие качества: усталость и ощущение физической боли.

– В этом твоя ошибка – ты пытаешься оставаться человеком, но люди слабые, сентиментальные, беспомощные, если бы ты полностью отдавалась силе, то была бы непобедима. Сколько в тебе величия, могущественности, ни в одном человеке нет такого. Ты особенная, но тратишь свои способности, стоя на стороне людей, хотя они этого недостойны.

– Ты прав, они жалкие, но есть те, за которых я готова отдать жизнь.

– Ты такая глупая!

Он воспользовался нашим разговором, увидел, что я отвлеклась и напал. Его огненная плеть прошла сквозь меня, и я почувствовала внутри себя ее жар и жгучую боль; я упала за землю. Я не могла встать, но видела, как он приближался.

– Хочешь быть человеком, вот и умрешь человеческой смертью, – он отобрал у кого-то нож, и вот, я вижу его лезвие, уже готова умереть, но откуда-то появилась девочка, маленькая, она легла на меня, закрыв от удара. Нож пришелся ей в спину; я лежала с закрытыми глазами, но открыла их, когда услышала сердцебиение малютки. Внутри меня все горело, я вся полыхала, в прямом смысле слова; злость, ярость… То, о чем говорил мой враг – полностью отдаться огню. Адрианы больше не было, только пламя, жестокое и неподвластное, оно вырвалось наружу. Я перевернула девочку на спину, убедившись, что она жива. Кто-то кричал мне, чтобы я остановилась, но это слышала лишь настоящая я, а не огонь. Адриана больше не контролировала свою силу, точнее, огню надоело возиться со мной. Соперник пятился назад, в ужасе смотря на меня, а я уверенными шагами шла на него. Я настигла его быстрей, чем он дошел до забора. Я подняла его за руку и начала выжигать его изнутри, а он и пошевелиться не мог, не то, чтобы дать отпор; были видны все жилы и мышцы; мне было всё равно на его крики и мольбы о пощаде. Но я недолго мучила его, убила, но никогда во мне не было столько жестокости. Самое страшное то, что на этом я не остановилась. Я не различала своих от врагов, мне так хотелось убивать, крови, хотелось слышать крики, приносить боль, быть огнем. Меня пытались остановить, держали, звали по имени, старались добраться до моего сознания, но пламя проникло слишком глубоко.