Роман Пивоваров - Пробежка по углям

Дожевывая кусок пирога, отец краем глаза посматривал горячие новости по телевизору, в то время как младшая сестра Вано не выпускала из рук пучеглазую куклу-монстра. Прожевав, я похвалил маму Вано за вкусное угощение. Говорил от души. Пока я нахваливал ее пирог и незаметно для остальных вытирал о скатерть все еще липкую ладонь, я поймал на себе хитрый взгляд маленькой любительницы чудовищ. Я и забыл, что те, у кого ноги не достают до пола и только носы торчат из-за стола, видят больше остальных. Вначале ввела меня в замешательство, а потом, посмеиваясь, уткнулась носом в куклу. Нет, ну чем не чертовка растет?

После ужина мы с другом пошли в кино на «Выжившего» 2. Фильм рассказывает о жестокости, предательстве и мести. Но главной темой я бы назвал силу воли, которая помогла главному герою выжить после схватки с медведем, выбраться из могилы и продолжить идти. Там есть выражение: «Пока ты способен сделать вдох, борись». Чертовски сильные слова.

Вот что меня действительно тогда порадовало, так это адекватность зрителей: ни шелеста целлофана, ни хруста чипсов, ни перешептываний. Если такое и бывает, то раз в жизни.

Мы вышли из кино, и за нами покатилась волна голосов. Ветер гнал густые хлопья снега прямо в лицо, превращая нас в живых снеговиков. Холод зубодробильный. И вот через эту зубную морзянку мы делились впечатлениями.

До перехода далеко тащиться, и Вано предложил перебежать дорогу. Мороз крепчал, дорогу припорошил рыхлый снег, а под ним невидимым слой наледи. И вот мы бежим, дорога широкая, машины мчатся, ослепляют, под ногами скользкий асфальт, а в голове одна мысль: «только бы не упасть» . И вот Вано далеко впереди, он уже стоит одной ногой на тротуаре. Подгоняет меня. Я шевелюсь, но кроссовки скользят, и эта мысль в голове, не дает покоя: «Что, если водитель не успеет затормозить, и машина расшибет меня к хренам» . И тут я ступаю на тротуар и вздыхаю с облегчением – пронесло.

Пока мы не разошлись кто куда, я на метро, Вано на автобусную остановку, мы без умолку болтали.

– Что думаешь о нашей новенькой? – спросил Вано.

– О Соне, что ли? – спросил я самым наивным голосом.

– А о ком же еще? Парень, тебе совсем мозги отморозило, – сказал он, закатывая глаза. Только Вано может так мерзко закатывать глаза. Вид у него становится такой, будто собирается блевануть.

– Что думаю, ничего не думаю, – на самом деле я многое о ней думал. – Соня вроде неплохая девушка. Я с ней особо…

– Кончай уже. «Неплохая девушка»? Тебе точно мозг отморозило. Сказать, что я о ней думаю? Она – офигенная, зачетная, sexy… Могу перечислять бесконечно. К тому же экзотика для наших мест. А сиськи, ты видел ее сиськи?

– Слушай, если она тебе так нравится… предложи ей, ну…

– Встречаться? Ты же знаешь моих родителей! Мне пришлось поклясться, что не буду связываться с девушками других национальностей. Даже с осетинками, представляешь, а ты предлагаешь встречаться с украинкой?

– Вообще-то она белоруска.

– Пофигу, сиськи у нее все равно классные.

Вано есть Вано, у него найдется тысяча оправданий. По-другому быть не может. Как-то ему предложили роль в школьном драмкружке, так он отказался, потому что его персонажу «дали мало реплик…, у этого парня неправильные жизненные приоритеты. И вообще, играть в драмкружке – для пидоров» . Вот как оно бывает. С другой стороны, я совру, сказав, что последняя новость (насчет Сони) меня сильно расстроила. Не тот случай.

И хотя Вано запрещалось путаться с приезжими, тем не менее, запрет на пошлую болтовню не распространялся. Остаток дороги он составлял список из пяти девушек нашего класса, с кем бы он поупражнялся в твистере. Чтобы ты понимал, это не совсем та игра, которая сразу приходит в голову. Наверное, будет не лишним сказать, что несмотря на происхождение, Соня занимает в том списке первое место.

Вообще-то Вано любит потрепаться на разные темы, но чаще всего говорит то, что нельзя слушать деткам. Часами может трепаться о сексе. Знает всякие премудрости, например, как возбудить девушку так, чтобы та превратилась в «фонтанчик с сиськами». Может показаться, что Вано матерый садовник цветника, но я бы не стал всему верить. Хоть у него и была девушка, но, насколько я знаю, вагончик так и не дошел до депо.

Тем вечером уже в метро я видел драку пьяной обезьяны. Началось все с шутки. Один парень забрал кепку у приятеля, надел на себя и расхаживал с важным видом. Думаю, он был под мухой. Парень, у которого забрали кепку, пошел за обезьянообразным человеком. Пока он тоже воспринимал это в шутку. Обезьяноподобный не унимался, прыгал по сиденьям, копируя пьяную обезьяну. Другому парню поднадоели такие «шутки» – попытался вырвать кепку из обезьяньих лап. Человек-обезьяна не растерялся, повис на поручне и оттолкнул приятеля ногами. Затем он перепрыгнул на сиденье, открыл форточку и… Прощай кепка.

Завязалась драка. Парень без кепки повалил человека-обезьяну на пол. Он ударил кулаком в обезьянье лицо, пока тот истерически смеялся. 2–3 удара – и их растащили приятели. Обошлось без крови, как мне показалось. Человек-обезьяна встал на четвереньки, давясь маниакально-истерическим смехом. Я не сразу заметил кровь. Обычно кровь из носа либо течет, либо капает, а у него кровь выпадала залубеневшими сгустками. Человек-обезьяна сидел на полу весь в крови, зажимая распухший нос. И знаешь что? Он умудрялся ухмыляться.

Не знаю, где закончился вечер этих парней: в больнице или в полиции?

Выбравшись из подземелья, я пошел домой. Обезьянье лицо мерещилось повсюду, измазанное кровью, с улыбкой… На поверхности падал снег. Пока я шел, снег приятно поскрипывал под ногами. В свете фонаря крупные хлопья кружили, как безумные мотыльки. Красиво до чертиков, хотелось идти дальше.

2 февраля, вторник

Полагаю, нужно написать о нашей семье. Как ты помнишь, мы жили на съемной квартире. Когда мама поняла, что ты не вернешься, мы переехали в общежитие. На одну зарплату мама не смогла бы потянуть съемную квартиру. Я понимаю, почему мы не перебрались к брату мамы, дяде Резо, хотя запросто могли. Их дети взрослые, живут отдельно, так что в трехкомнатной квартире нам бы нашлось место. Мама не хотела их напрягать. Пришлось перебираться в общежитие, где одна комната – это коллаж из гостиной, столовой, зала и спальни с двумя спальными местами.

Сейчас объясню, чтобы ты понимал, о чем я. Когда открываешь дверь нашей берлоги, ты ступаешь на зеленый коврик, проходишь коридорчик в два шага, справа в углу стоит холодильник, чуть левее – обеденный стол, а еще левее – диван, на нем спит мама. Дальше идет большой шкаф, высотой почти до потолка, он поставлен боком, что-то вроде неполной перегородки. Прямо за ним стоит компьютерный стол, там я обычно делаю домашнюю работу. Затем идет окно и мой диван, а у другой стены – телевизор. Сделав круг, возвращаешься к коридорчику (на самом деле это всего-то узкий проход от двери в комнату длиной полтора метра), справа там висит зеркало в мой рост, а слева вешалки, под ними обувная полка. Все просто, здесь нереально заблудиться.