Елена Паетка - Я люблю тебя как врага

– Что же вы делаете со своей жизнью? Снимите жёсткие ограничения!

В Подмосковном санатории прохожу женский тренинг, не всё принимаю, и меня выставляют из зала, так как я саботировала предложение всем нарядиться и накраситься, явилась в сером и бледная, перепугав девиц, ещё и потому что у меня во взгляде читалось – «суки». Но орать в лесу во весь голос, освобождаясь от ярости, мне понравилось.

– Человека, которого я любила, не существовало никогда!

Героиня французского тонкого психологического кино. Во все века, повсюду происходит это озарение, но никогда и нигде не знает открытый добрый человек, кто, и как даст ему по голове.

– Сначала вы сами себя предали, а потом уже он вас.

– Если бы вы знали, как мне эти любовницы надоели. Они умудряются молебны заказывать о том, чтобы мужчина ушёл из семьи, возмущаются, жалуются, и сокрушаются, что не срабатывает. – Батюшка в переписке на православном сайте.

Анна Ахматова. А у меня глубокое отвращение и только.

– Вы – Дюймовочка! Возможно, это случилось для того, чтобы вы стали самостоятельнее.

Леди в шляпах, они же бабуси, за ужином в ресторане. Очередной отель. Море. Греция.

– Он вас предал. А вы так много энергии ему даёте своими мыслями. Самым большим наказанием для него будет полное забвение.

– Вы не хотели знать правду. Если, как вы говорите, он плохо к вам относился и вы чувствовали, что он уже вас не любит, отпустили бы его, зачем вам нужно было объяснение?

– Вы тоже обманывали жену? И хотели убить её её же руками? Я хотела знать правду, и верила его словам.

– Вы необычная и должны жить за границей, сменить полностью среду обитания, вплоть до того, что думать на другом языке. – Это слышу в самолёте.

А вот и нет, лучших Родина не отдаёт. Английский мне остановили на возможности запомнить фразу "опен зе до", а то бы я через эту же дверь очень скоро и ушла в англоязычную страну. Но не пустили. Могу я сказать о себе хорошо? Уф.

– Линочка, вы говорите лозунгами: надо, надо. Пожалейте себя. Берегите себя. Делайте всё, что вы хотите.

– Завидуете?

– Кому?

– Им.

– Не понимаю, как можно завидовать творящим гнусности.

– Вы никогда не любили себя, и отдыхали в его любви, – точный диагноз, я – ему "я люблю тебя за твой изящный нос, манеры и любовь ко мне". Но убрали опоры, глотающая воздух ртом растерянность, не на чем теперь стоять.

– Не говорите мужчинам, с которыми вы будете знакомиться, что вас бросил муж!

– Почему?

– Это производит на них неприятное впечатление. – В целом, конечно, зачем новому человеку в твоей жизни знать о прошлом, но я наивно полагаю, что настоящим личностям безразлична оценка подлецов.

– Лина, вы должны спрятаться. – То ли это потому, что мои проявления конфузные, то ли потому, что я вся такая загадочная, секретная и достойная охраны. Выбираю второе!

– Красивая женщина, а ведёт себя как дурнушка. Мужчину так не удержать. – Доморощенный экстрасенс не предполагала, что я её слышу.

– Сделайте так, чтобы он понял, кого потерял! Добейтесь успеха в жизни! Пусть пожалеет!

Успех в жизни. Я не знаю, что это. Общественное признание? Добросовестный скромный труд? Бентли, белое золото, особняк под пионерский лагерь, и другие примитивные аксессуары благополучия? Я никогда не хотела даже шубу!

– Это он, когда потеряет всё, то поймёт, почему. А я ничего не потеряла. В духовном смысле только нашла.

– Не ты, боль так говорит. – О, благодарю, да, ненавидеть-тяжкая ноша. Жгучая горечь измены провоцирует на самые низменные пожелания врагу, вчерашнему якобы самому близкому другу.

– Лина, вы же сами выбрали себе мужа. – Вместе учим немецкий язык в Гёте-институте, девочка переживает такую же ситуацию, слегка безумна.

– Конечно, хорошо бы было застолбить для себя одного человека на всю жизнь. Но не всегда так получается.

– Вы простите его, когда поймёте, что он просто не мог иначе.

Я стала чуть-чуть меньше болеть, заикаться и путать, переставляя, слоги в словах, через семь или восемь лет, это мистические цифры, узнав, что без раскаяния со стороны зла, прощение будет долгим и трудным, потому что для приобретения качества очень много добра надо в себя собрать. И, самое главное, что не прощая, мы берём на себя грехи обидчика.

– Все друг другу надоедают, надо меняться партнёрами, неужели непонятно? – энергичная временная подружка, для познания лёгкости бытия.

– Доченька, зачем ты всем всё о себе рассказываешь?

– Я не знаю, мама. Если бы ты была рядом, если бы я не была одна. Если бы.

Одиночество – уникальное испытание. Принято считать, что одинокими могут быть только старые или больные люди. Это не так. Смысл моей жизни – научиться справляться с собой без обращения за помощью вовне, её там нет по существу. Любовь к тебе всего мира без любви к себе самой лишь помощь. А дальше сама.

– Объясните мне психологию женщины, знающей, что мужчина женат, и всё же продолжающей с ним отношения.

– По-разному может быть. Всегда с его стороны версия: да мы уже давно чужие люди, и вместе даже и не спим.

– А она? Может и так: хочу, люблю, моё.

– Да эта тема стара как мир, сколько можно об этом говорить?

– А вы тогда и не обедайте никогда, все уже за вас пообедали.

– Ах, подумаешь, "меня предали, меня предали", а что в вас такого, чтобы этого нельзя было сделать? Вы сами себя мучаете. – Подобным людям не объяснишь, что больно то и за его способность к подлости.

– Других бьют. – Я даже не поняла, о чём он, не сопоставимо разный уровень человеческой порядочности, цинизм успешной скрытой измены и надругательства над моими чувствами и честностью достиг максимума. Нет, я никогда не смогу торжествовать над поверженным врагом и смеяться, если он будет тонуть в болоте, я протяну ему спасительное средство. Руку? Не знаю. Да и вообще здесь совсем другие дела – мы муж и жена. Господи, спасибо, что ты избавил меня от этого низкого человека. Как бы то ни было мне.

Мир я перестала любить. Рана останется навсегда. "Единицы восстанавливаются после измены." (6) – написано в очередной, жадно поглощаемой книге – утешительнице.

– Да он всегда так делал, как котёнок, нагадит и убежит.

Мама моя.

– Ты же всегда его защищала, принимая его сторону.

– Я же для тебя как лучше хотела. – Дохотела. – И замуж за него позволила выйти только потому, что ты сказала: " Мама, так, как Амир, меня никто любить не будет."

– Sie zittern! Вы дрожите! – Сама не знаю как, но я сижу в кафе за одним столом с пожилой немкой. В Мюнхене, на студенческой Леопольд-штрассе. Лет семь мир меня слушал и сопереживал, шёл домой и что-то исправлял в своей жизни, обо мне забывая.