Галина Коваль - Послевкусие

– Разобралась с кранами?

– Я оглядываюсь…

– Я разобрал кровать, переключил кондиционер на ночной режим. Делай свои дела и в кровать! А я немного посижу на кухне. Меня сегодня не было на рабочем месте, так что придётся поработать с компьютером.

– Можно мне посмотреть телевизор?

– Не можно. Минут десять, не больше.

– Хорошо.

Только Татьяна вытянула из-под головы большую подушку, положив на её место поменьше, подвигала всем телом, чтобы прочувствовать под собой чужой матрац, как тут же поплыла в мир сна. Когда Борис Николаевич закончит шуршать бумагами и клацать по клавиатуре, Татьяна просмотрит несколько ярких слайдов и поплывёт дальше за утренней дрёмой. Собачка вскочит на свои тонюсенькие ножки в кровати и оскалит зубки навстречу мужчине, вошедшему в комнату.

– Неблагодарная трясучка! Впрочем, на твоём месте я тоже бы показывал зубы.

Он разговаривал с собакой и раздевался. Переложил собачку на другую сторону кровати.

– Спать на кровати теперь ты не должна.

Собачка зарычала.

– Тихо ты… Спи. Согласный я.

И тоже провалился в сон. Собачка всю ночь не сомкнёт глаз. Будет лежать и созерцать в темноте очертания своего счастья на кровати. Что же делать с мужиком? Два огонька на «ветродуе», зелёный и красный, сольются в один, и она заснёт, когда в комнате станет светать.

Утро. Восемь часов. Девять часов. Ни единого звука. В кровати спят двое, вернее, трое. Собачка заснула совсем недавно, и потому её сон крепок. Женщина открывает глаза. Странная люстра висит над головой. Как будто застывшую связку воздушных шариков перевернули и прикрепили к потолку. Она переворачивается набок, собачка скатывается с визгом по натянутому одеялу.

– Прости меня, дорогая. Здравствуй, дорогая! Здравствуй, моя любимая!

– А я? – раздаётся за спиной.

– К тебе привыкать надо.

Он отмахнулся от зарычавшей собачки.

– Неплохо, что сегодня суббота, да?

– Мне всё равно надо быть в больничке до часу.

– И мне нужно быть в офисе. Надо вставать.

– Где ты нашёл Джеки?

– В нашем дворе стоит хлебный ларёк. Он к нему прибился. Я купил квартиру, стряпал дизайн, завозил мебель, обживался… Он всё это время жил в ларёчке. Женщина там работает сердечная. Повезло твоему псу.

Борис Николаевич умывался, расплёскивая воду вокруг себя. Татьяна стояла рядом, искала глазами тряпочку, которой можно будет потом навести порядок в ванной.

– Вечером купим, – буднично решила она. Но Борис Николаевич открыл шкаф, достал маленькое полотенце и вытер насухо кран и кафель вокруг него и повесил на зеркальный змеевик сушиться.

– Я же ещё не умывалась.

– Я и за тобой вытру.

– Ещё чего!

– Побурчи ещё. Мне нравится.

Он обнял её за плечи и стал рассматривать себя и её в зеркале.

– Это моя дочь, назло мне, забрала Джеки из моей квартиры и недосмотрела за ним.

На крышке унитаза сидела и жалобно повизгивала собачка. Влажные её глаза не сходили с лица хозяйки.

– Никаких рук! – строго сказал собаке Борис Николаевич.

– Не расстраивайся, дорогой! Он скоро уйдёт.

– Ах, вот вы как! Сговор! Ты на работу собиралась.

– Передумала. Позвоню и придумаю что-нибудь. Надо же мне осмотреться здесь. Составлю список необходимых вещей для совместного проживания, – Татьяна иронично подчеркнула голосом последние слова.

– Не надо ничего придумывать. Скажи так, как есть.

– Как же у нас есть?

– Ты переехала к любимому мужчине.

– Так уж и любимому?

– К любимой собаке. Тебя это устроит? – Мужчина начинал сердиться.

– Меня устраивает первое и второе.

– Спасибо.

Пауза. Поцелуй. Недолгий. Пробный.

– За три квартиры платить будем. Моя квартира, трёхкомнатная, твоя и дочкина над головой, – подняв глаза к потолку, размышляла женщина.

– Тема эта для глубокого анализа. Если навскидку, можно обменять на приличный дом. Раздолье для собаки!

– А-в-в! (я здесь), – обозначился Джеки.

Спешить некуда, завтракали размеренно и чинно. Разглядывали себя, слушали друг друга, думали, говорили, и всё это одновременно. Ей нравилась роль хозяйки. Ему нравилась новая хозяйка. Они продолжали играть в игру, название которой – путь к совместному счастью. Пробник, конечно, но вполне удавшийся. Они попрощались, как настоящие муж и жена у двери.

– Ты осваивайся, не стесняйся. Приеду, отправимся по магазинам.

– У меня всё есть.

– Чего-нибудь, да нет.

– Пока. И ещё раз спасибо за доверие. Оправдаю.

Он сделал несколько шагов на площадке, а затем поскакал по лестничным пролётам, как в юности, прыгая через несколько ступеней. В кармане зазвонил телефон.

– Слушаю.

– Доброе утро, милый! Дочь не может до тебя дозвониться.

– Отключил телефон. Хотел выспаться. Сейчас перезвоню.

– У неё заканчиваются эти дополнительные платные лекции, и она хочет до сентября вернуться домой.

– Пусть возвращается, я не против этого. Постой! А в чём дело?

– Милый мой бывший муж! Ты совсем не предполагаешь у меня личной жизни?

– Милая моя бывшая жена! Твоя личная жизнь, как гейзер, ни на минуту не прекращалась никогда.

– Тебя завидки берут?

Борис Николаевич остановился рядом с хлебным киоском. Кивнул в знак приветствия продавщице. Было видно, что человек хочет спросить его о собачке.

– Я завидовал тебе до вчерашнего дня.

– Ой! И что же случилось у нас вчера? Наверное, прекрасная принцесса поцеловала тебя и разморозила.

– В чём суть сегодняшнего вопроса о дочери?

– Я не одна.

Три слова сказаны с большим значением.

– Это твоё обычное состояние.

– Она взрослая, я не могу так.

– Я не один. Нас трое в однокомнатной квартире.

Борис Николаевич имел в виду Татьяну и собачку.

– Свою дочь ещё в люди не вывел, а бабу с чужим взял?

– Взял.

– Дальновидностью ты никогда не отличался.

– Что ты скажешь дочери? Не приезжай, у меня очередной ухажёр поселился?

– Что это мы всё обо мне да обо мне. Давай о тебе!

Голос жены еще слышался, когда телефон отключился. Продавщица из хлебного ларёчка вся подалась навстречу.

– Ну как вы там? Прижилась? – Человеческое участие светилось на её лице.

– Прижилась. Свою хозяйку нашла.

– Да вы что? Как же это так вышло?

– Я познакомился с чудесной женщиной. Пригласил её в гости. Она оказалась хозяйкой собачки.

– Хоть книжку начинай писать! Как интересно! Это знак! – всплеснула руками продавщица.

Обдумывая знаковое событие, в приподнятом настроении мужчина шел на работу. Жара в сорок градусов не раздражала, звонки бывшей супруги тоже.

Маша ждала Хельгу. Человек этот перевернул все её представления о бытии человеческом. Оказывается, можно жить, зная о том, что век твой короток. Жить по заранее выстроенной стратегии. Маша прониклась к Хельге доверием. Ей захотелось брать с неё пример. Что значит оглядеться и выбрать себе парня? Огляделась она, вот кажется – парень ничего, ну и что дальше? Кидать в его спину бумажные катыши, чтобы он её заметил? Ходить кушать туда, куда он ходит? Забегать наперёд и открывать дверь? Такой стиль достижения цели понятен и потому лёгок для Хельги. Но как-то грустно от всего этого. И родителей у неё нет. Может, взять её с собой в Волжский погостить? Что ей оставаться до сентября в московской жаре и угаре. Маша не набрала положенного количества баллов при поступлении и вынуждена была оплатить лекции и слушать их всё лето, чтобы быть зачисленной в вуз. Ещё один легальный способ отъема денег у родителей будущих студентов.