Ирина Вахитова - Немые диалоги

Я молча смотрела мимо нее и качалась тихо-тихо, как ветер колышет последний ноябрьский лист. Я прекрасно ее слышала, но у меня не было сил говорить, просто не было. Потом я услышала ее спокойный голос:

– Алло! Здравствуйте! Это психиатрическая помощь? У нас девушка себя неадекватно ведет…

На этих словах я поднялась и стала драть ее за волосы, она смеялась в ответ и совсем не сопротивлялась; как в тумане, я увидела лицо мужа, он молча отстранил меня от нее. Голоса не было. Сил тоже. Я продолжала смотреть вдаль с 8-го этажа чудовищной для меня квартиры.

Когда-то моими любимыми цветами были мимозы – такие же редкие и хрупкие, как настоящая женщина. Наступил мимозный женский день. Куда ни глянь – на серых питерских улицах «достоевским» грязным пятном желтеют цветы. Впервые в жизни я их возненавидела. От них не было спасения. Моя призрачная питерская подруга и уже не мой муж нашли друг друга. Я больше не могла находиться в той квартире. Мой голос растворился, как последние надежды на новую жизнь. Я предала всех, и меня все предали забвению. Иду по городу в никуда. В руках несу отвратительные желтые цветы.

– Девушка, с вами все в порядке? – какой-то незнакомый серый человек окликнул меня. В этот момент я шла по чужому городу и тихонько напевала: «Здравствуй, как ты живешь? Быть может, нам по пути…» Я устало подняла глаза на незнакомца и безучастно пробормотала своим осипшим голосом:

– Нет, со мной не все в порядке… Со мной совсем не все в порядке…

– Что случилось? Может, вас проводить?

– А мне некуда идти… Я на белом свете живу… Помните… Так живут все поэты… – горько ухмыльнулась.

– Ну, что случилось? Я могу чем-то помочь?

– Ага, можете. Меня можно убивать, насиловать, издеваться – я вам только спасибо скажу, – парень выглядел совсем не агрессивно, глаза чернели в темноте, но даже в темноте видна была его добрая улыбка.

– Ну…хватит уже этих самобичеваний. Колись уже…

–Да я сама во всем виновата, – сквозь всхлипы неуверенно полились слова. Я приехала сюда из Риги к моей виртуальной подруге. Мой муж любит ее, а мне идти некуда.

–Дети есть? – парень сплюнул.

– Да… есть… Да Вы не смотрите на меня так, я не наркоманка, просто голос куда-то от переживаний делся. И вообще это все рассказать невозможно, я сама заварила эту кашу… У меня у самой совсем недавно была любовь с Иркутском, а сейчас я вкушаю достойную месть.

– И что дальше?

– Да ничего. Все банально. Я не могу больше об этом говорить… Я так хотела увидеть Байкал… А сейчас мне надо возвращаться в эту квартиру. И моя бедная доченька…

– Ну и дуреха же ты… Куда теперь ты денешься? – нерешительно брякнул он.

– А никуда… Я сегодня собралась в Ригу уехать. Купила еще один билет. А потом мой муж и подруга куда-то ушли и не отвечали. Я не могла спокойно уехать, мы с ее мужем все больницы и морги обзвонили. Как знать… что там произошло. Я остановила автобус на «скаку», крикнула водителю, чтоб «остановил самолет – я вылезаю». Вот теперь иду. А они уже дома, там все хорошо. Зачем я осталась?! Иногда мне кажется, что я очень люблю боль. Иркутск… Байкал… А сегодня 8 марта. Дурацкий цветок… (Швырнула цветок в канал).

– Слушай, я ничего тебе не сделаю. Пошли ко мне. Правда, я в общаге живу. Там живет еще моя девушка, она понятливая. Ты стой ровно… я тебе сейчас кое-что скажу… Я сам из Иркутска, – улыбался парень.

– А звать-то тебя как? Этого не может быть! – у меня даже слезы высохли. Еще внимательнее стала всматриваться в него, как будто все люди оттуда должны нести на себе печать того иркутянина.

– Серега. Хочешь, я отвезу тебя на Байкал? Следующим летом. Этим не смогу… Я обещаю, – просто и бесхитростно произнес мой новый знакомый.

– О Боже… Вот так вот обещаешь девушке, которую в первый раз видишь. Я ведь могу поверить… Я ненавижу обещания. От них веет слезами.

– Я живу в Питере со своей девушкой, а летом мы всегда едем в Сибирь, в Иркутск, к нашим родителям.

– А твоя девушка ничего не скажет? – не унималась я.

– Нет, что ты… у меня умная девушка… Кстати, держи, – протягивает фотографию, – это Байкал. Это тебе с 8 марта. Там, кстати, написан мой е-майл. Не пропадай… Найди меня.

– Спасибо… Это лучшее, что сегодня было. Но я все же должна пойти к ним.

Утром в квартире № 66 не было никого. Я долго смотрела на улицу. Призрачное мутное окно качало мартовский пейзаж. Одинокая дымка бережно окутывает сумрачные улицы. Мне хотелось скрыться за тучу, как незаметное солнце сегодняшнего дня. Я не знала, куда деться от удушающего приступа вины. Иркутянин продолжал выклевывать сердце. Тихая боль плавно перерастала в ненависть. Хотелось закрыть глаза, произвести обыск сердца и забыть все… «Сделайте так, чтобы его не стало…» «Как же вы не понимаете, что тогда не станет меня», – как глупо и пафосно мое сердце причитало. Я не выдержала и набрала ЕГО номер… Гулкие гудки отдавались в груди. Я ждала. Чего я хотела?! Мои нелогичные действия скоро станут нормой последних дней.

– Привет… – каким же непослушным стал мой голос, безысходная хрипотца зависла в проводах.

– Кто это? Говорите! – знакомый низкий голос говорил совершенно по-чужому. Он меня не узнал.

– Это Ира… Та самая безумная Ирка из Риги. У меня просто пропал голос, – я не смогла удержать слез.

– Откуда ты звонишь? – никакой романтики в голосе не было, сплошная озабоченность.

– Я сейчас в Питере. Ты мне сломал жизнь, – голос казался ужасным, от всхлипываний появились неестественные высокие нотки, зачем я говорю это… всегда презирала эту тупую пафосную фразу.

– Да я просто общался… Придумала себе любовь какую-то… Возьми себя в руки. Обратись к психологу что ли…

– К психологу? – нервно смеюсь, – конечно… меня можно унять и заткнуть. Вот сейчас мой муж ушел со своей возлюбленной в ночь. Я не знаю, что мне делать… Зачем все это было?!

– А ты сейчас где?

– Я в ее квартире.

– Чёрт… У меня могут быть неприятности… – как же омерзительно было слышать страх в его голосе.

– Это даже не смешно… Ладно, прощай, трус… Какой же ты трус… – даже легче на душе стало… Таких любить просто нельзя.

– Подожди, не клади трубку, – в его голосе мне послышалась мольба и искренность. Наверное, только послышалась…

– Да? Что еще?

– Прости меня…

– Ч-чёрт… Прощай… – голос не слушался, я пыталась кричать, – я все равно увижу Байкал.

Как же мне хотелось кого-нибудь ударить… А лучше, чтобы ударили меня. Как же многого он не знал… Да и нужно ли это ему было?!

Прошел скользкий месяц. Я постоянно балансировала между сном и явью. Я много спала; словно медведь в берлоге, мне вообще не хотелось просыпаться. Месяц стекал с меня, слизывая последние капельки надежды. Муж молча собрал вещи и ушел из дома. Все это время меня поддерживал тот самый питерский прохожий Серега, который обещал свозить меня в Иркутск. Сейчас мне было не до этого. Моя доченька вытирала мне слезы своим тигренком и приговаривала, что она рядом. Я глотала свою вину и боль перед ребенком, не в силах справиться со своими настроениями. Сегодня приехал муж к дочке.