Александр Гусев - Молоток

– Молоко для котика, – спокойно и не спеша ответил я.

Далее я сказать ничего не успел. Нить моего повествования оборвал точный и размашистый удар от вожака куда-то в область груди. Легкие сжались. Внутри как будто художник рисовал картину. Но не кистью, а ножом. Я резко закашлялся, согнулся почти пополам и не знал, что делать дальше. В порыве жадного хватания воздуха ртом и носом я учуял крепкий запах перегара. Время как будто замедлилось. Пока стоял в полусогнутом состоянии, заметил синие кроссовки на одном из хулиганов. Только вместо привычного Nike написано Niki. Дешёвка. Как и все они.

Пока я находился в прострации, время вокруг шло в привычном темпе. Вожак пошарил в моём пакете. Нашёл, что искал.

– Оооо, пацаны! Гуляем! – заорал своим Беззубик.

Его команда подхватила добрую весть, все заорали, заулюлюкали.

– Сега, посмотри, шо там у него в карманах есть? – мой слух уловил их междусобойный разговор.

Дыхание, кажется, снова подчинялось мне. Пора. Я заметил, что пакет мой без алкоголя, но всё ещё ждал меня на земле. Чувак в фальшивых кроссовках поравнялся со мной с левой стороны. Боковым зрением я увидел, что позади него находился тротуарный парапет. Бинго! Я схватил пакет и толкнул плечом левостоящего охотника за лёгкой наживой. Парапет сделал подножку, оппонент кувыркнулся назад на приподъездный газон.

– Ты чё, падла?! – услышал я недоумевающие голоса справа. – Гасите его!

– БЕГИ МУЖИК! – заорал я изо всех сил. И сам сломя голову понёсся в сторону подъезда.

Так быстро я еще никогда не перемещался в пространстве. Где-то позади меня слышались звуки преследования и выкриков брани в мой адрес. Звуки, помогавшие не думать о том, что прокуренные лёгкие не любят пробежек.

На бегу начал шарить ключи в кармане. Нашёл. Домофон. Лестница. Ключ. Дверь. Всё. Я дома.

– Мяу, – раздалось в темноте.

– Привет, мой хороший, – пытаясь нормализировать одышку, почти беззвучно произнёс я.

Я сполз спиной по закрытой двери. Сел на пол. Нащупывал кота. Он приветливо тёрся об меня и издавал те самые приятные кошачьи звуки, похожие на игрушечный моторчик, только лучше.

– Да, да. Я дома, сейчас отдышусь немного и налью тебе молочка. Всё будет хорошо.

Это я сказал себе или коту? Не знаю точно. Я встал, подошёл к окну. Посмотрел, не включая свет, вниз. Вроде никого. В подъезде тоже тишина. Квест пройден. Разблокировано достижение «Быстрые ноги пизды не боятся». Я засмеялся в голос. Зашёл в ванную, умылся холодной водой. Раздался звук нарастающей сирены. Что опять? Не многовато ли мы с тобой общаемся, Гена?

– Да, Геннадий Валентинович. Добрый вечер, – ответил я.

– Скворцов, это я. Слушай, у меня тут дела затянулись, я, наверное, до пятницы не приеду на работу. Там как всё прошло-то? Пучком? – пытался разведать Гена. Голос звучал взволнованным.

– Да, всё хорошо. Как учили, – бодро и с улыбкой сказал я.

– Ну вот и молоток! Ты тогда за старшего там, на следующей неделе сочтёмся, – более уверенно продолжил босс. – Ну всё, мне некогда. До скорого, Игорёк.

– Да и хуй с тобой, Гена. Можешь хоть с крыши спрыгнуть, – съязвил вслух я.

Всё. Новостей для вечера даже через край. Я налил коту молока. Отпил из бутылки сам. Сил, кажется, совсем не было. Хотелось спать. Есть готовить, пожалуй, не буду. Я кинул пакет с продуктами в холодильник, подошёл к дивану и прямо в одежде упал навзничь. Чувство тошноты подступило к горлу, затем как чайные гранулы осело где-то внизу. Не хочу тишины. Я нажал кнопку на пульте от телевизора. Какой-то человек повествовал о тайне постройки пирамид. Отлично, то, что нужно. Я чувствовал, что после всего неумолимо проваливался в сон. Изо всех оставшихся сил мне хотелось, чтобы он был максимально нейтральным. Возможно, эротическим. Но пожалуйста, пусть мне не снится тот самый сон! Сон, от которого я так сильно устаю по утрам.

Утро редко когда начинается по плану. С вечера никогда не знаешь, с каким настроением проснёшься. Даже при моём образе жизни. Например, сегодня я не услышал привычного «всё». Из недр картинок, что показывал мне мой разум, в реальный мир меня вытащил звук работающего сверла. В семь, сука, утра. Серьезно? История стара как мир. У каждого есть такой сосед. Сосед с комплексом бога, помноженным на апофеозный перфекционизм. Других оправданий для круглосуточного сверления у меня нет. Насколько этот человек ненавидит тот дом, в котором живёт? Почему он его постоянно переделывает? В конце концов, халупа в старом доме останется таковой, даже если ты вставишь это сверло себе в голову. С последним, кстати, я с радостью бы ему помог.

Я посмотрел на часы. До будильника двенадцать минут. Тех, что у меня украли. Хотя, может оно и к лучшему. Я встал и направился в душ. Обожаю горячий душ. Как-то поймал себя на мысли, что тяга к горячим потокам, обволакивающим твоё тело, есть не что иное, как попытка убежать от одиночества. Ты лежишь в горячей воде либо стоишь под десятком горячих струй, и твоё тело получает тепло откуда-то извне. Ну знаете, как в утробе матери. Мы просто есть, маленькие, беспомощные, а вокруг мокро и тепло. Бред, наверное, но кто знает?

До моего слуха донёсся звонок. Телефон надрывался где-то в коридоре. Я выключил воду. И тут облом. Вышел из ванной. Приближаясь к трубке, сделал несколько шагов по линолеуму. И тут почувствовал, как нога соскальзывает по направлению движения, и я выдал неописуемый пируэт, чудом ухватившись за одиноко стоящую в прихожей тумбочку. Нет, я уверен, что название у данной акробатики есть, даже сам видел что-то подобное у фигуристов. Но точного названия не помню. Я схватил телефон, попутно пытаясь вернуть сердце на место, потому что оно улетело в неизвестном направлении. Может, даже вылетело?

– Алло? – попытался я максимально собраться.

– Сынок, привет! – встретил меня радостный голос мамы. – Поздравляю тебя с днём рождения! Желаю, чтобы хватало денег на все радости жизни и крепкого здоровья!

Чёрт. Совсем забыл. Уже пятница. Когда живёшь, словно белка в колесе, постоянно бежишь за невидимым чем-то в прекрасное далёко, не видишь, как летит время. А также поговаривают, что счастливые люди часов не наблюдают. Совпадение?

– Спасибо, мам, – слегка замявшись, ответил я. – Как твои дела?

Я почувствовал, как внутри становится тепло. Пусть ненадолго, но этих ощущений не получить в горячей ванне или даже бане. Всё совсем иначе.

Мои отец и мать – обычные рабочие люди. Они работали на обычных работах, получали за это обычные средства, для того чтобы выжить. Они подарили мне обычное детство, которое мне сейчас кажется самым лучшим. Я никогда не играл в дорогие игрушки, не носил самую дорогую одежду, и в то же время я был обут, одет и сыт. За это я им безмерно благодарен. Из-за этого я вырос таким. Мне неважно, какая у меня одежда, какая мебель, какой телефон. Я не гонялся за брендами. Я не соревновался с маркетологами – кто кого. Меня не манила элитность. Смартфон за сто тысяч, машина за полтора миллиона. Обои поклеены без золотых вкраплений. Холодильник и чайник не с технологией смарт. Зачем технологиям мозги, если их хозяин идиот? Я не хочу, чтоб когда-нибудь микроволновка переспорила меня. Я хочу быть с ней как минимум на равных.