Андрей Приданников - Фантасмагорические картины из жизни следователя Татьяны Дмитриевны

– Что так рано? – спросил он. Я ответила.

– Так ты уже сейчас поедешь? Я тогда приготовлю быстро что-нибудь…

– Да, пока доеду… А вот приготовить – это хорошо! Пойду, умоюсь.

– Слушай, Тань, – сказал дядя, когда мы завтракали, – ты через город поедешь или сразу в аэропорт?

– Да, сразу, наверное… Смысл крутиться?

– Ну а потом – сразу в город вернешься?

– Ага…

– Слушай, Тань, я тебя об одном одолжении попрошу…

– Да…

– Завезешь в городе одну вещь, я тебе адрес скажу, передашь там?

– Конечно, хорошо.

Когда я уже собралась, дядя протянул мне железный ключ, довольно большой, с пятнами ржавчины. Как от какого-то амбарного замка – подумала я. Скорее, от гаража какого-нибудь.

– Вот по этому адресу, – дядя дал мне бумажку с надписью. – Там будет мужчина такой пожилой, Павел Петрович, скажешь – от меня, он поймет.

– Хорошо, – сказала я, мельком взглянув на бумажку, и пряча ее вместе с ключом в карман куртки.

– Если его не будет – просто отдай… кто там откроет, также скажи, что я просил передать.

– Хорошо.

Через два часа я подъехала к аэропорту. На площадке перед зданием я увидела папину машину, но там было уже все заставлено, и я остановилась на обочине, чтобы просто напрямую пройти по газону. Вышла, закрыла машину, сделала шаг… и как растянулась на травке! Как стояла, так и упала – доской, только руки раскинуть успела. Хорошо, голову назад задрала, а то бы прямо мордой приложилась… Наверное, за бордюр запнулась. Но, вроде, ничего страшного – отряхнулась и пошла. Тут уже и папик из машины вылез и – ко мне:

– Ты чего падаешь на ровном месте?! Опять, поди, с Аликом нажрались вчера?

– Да, вот, кстати, даже и нет, на удивление… Привет!

– Не ушиблась?

– А ты как думаешь – так у… упасть? Ладно – выживу, поди…

– Ну, пошли – в буфете там посидим пока время есть.

– Па, а как тот фильм назывался, с Мариной Влади? – спросила я, когда мы сидели за столиком и пили кофе. – Ну, который тебе ещё нравился очень, ты говорил. Черно-белый…

– «Колдунья», что-ли?

– Ну, она там еще вроде фигню всякую творила…

– А что?

– Там было что-то с веревкой какой-то?

– Да был там такой эпизод: она вообразила веревку, натянутую через дорогу, и один мужик об неё запнулся. То есть она наколдовала это. Интересная сцена была.

– Ну, да – «ложки нет».

– Что?

– Да так… А для чего она ту веревку наколдовала?

– Вроде, влюбилась в него или что-то такое…

– Странная она.

– А с чего это ты вспомнила?

– Да, что-то вот всплыло. Иногда такое в голову придет – не знаешь, что и делать…

Когда папик улетел – а я даже так романтично поглядела вослед самолету – я медленно вернулась к машине, сожалея о пропавшем воскресенье. Пока в город вернусь… а там что ещё полдня делать, спрашивается? Так, ещё ключ тот завезти. Я сунула руку в карман куртки и поняла, что ключа-то там нет… Вот, блин! Точно я его сюда положила? Вроде, точно… Да, положила вместе с запиской с адресом – она, кстати, осталась – это уже в дверях было, потом сумку взяла, вышла, села в машину и до аэропорта из неё не выходила нигде. Так – я же падала! Наверное, тогда он из кармана и вылетел! Все это я думала, стоя у машины. Подошла к тому месту, где упала, стала рассматривать травку. Травка была пожухшая, коротко подстриженная, и на ней был бы виден даже обычный ключ от квартиры, а не то, что та дура… Минут пять, не меньше я честно обшаривала газон, ползая по нему на карачках, но ключ не нашла. Прошарила весь путь, который прошла по газону после падения, дошла до крыльца, вернулась в буфет и даже там поинтересовалась – не находили ли ключ. Не находили, блин… Потом я обшарила машину: под сиденьями, под ковриками – ничего. Все свои карманы несколько раз перерыла, из сумки все вытряхнула… Бесполезно. Так и захотелось заорать: «Потерялось! Голм, голм…»

Нет, ведь вправду нехорошо получилось… Что теперь делать? Может, я там его обронила, у дяди еще, когда в машину садилась? Я набрала дядю, но он не отвечал. Поди, в доме телефон оставил, а сам где-нибудь во дворе шарится. В общем, я сидела в машине и пыталась понять, как так можно было посеять такой здоровый ключ. Понять не получалось. Позвонила дяде ещё раз – с тем же результатом. Машинально сунула руку в тот же карман, достала записку. Куда там хоть надо было ехать?.. Хихикнула почти истерично, прочитав адрес. Адрес был знакомым – я там с родителями жила лет пятнадцать назад! Именно в том доме и квартире…

После третьей неудачной попытки дозвониться до дяди я решила хотя бы поехать по этому адресу и сказать, что ключа им не видать теперь, хоть извиниться…

Я нарочно медленно объехала дом, остановилась по другую сторону двора от бывшего нашего подъезда, пошла через двор, ностальгируя… Все тут, конечно, изменилось, материальных объектов для воспоминаний почти не осталось. Если бы был другой адрес, я бы, может, и не поехала – по крайней мере, так быстро бы не решила. Зашла в подъезд, и вот в нем ощущение было точно таким же, как и многие годы назад – такая же сырая прохлада, сумрак, гулкие ступени, запыленные окна, и через них – размытый солнечный свет. Ничего не изменилось! Даже двери только две или три поменяли, а остальные – такие же старые деревянные, покрытые обшарпанной коричневой красной, и ручки здоровенные черные. Четвертый этаж, наша дверь вторая слева, та же самая, и замки, кажется, наши же… Нет, один – другой. Он на месте того, который я как-то сломала и потом мы им не пользовались. И кнопка звонка другая – поновее, а у нас всегда залипала. Я позвонила… Ничего. Позвонила ещё. Звонок дребезжал где-то в глубине квартиры, я попыталась представить – откуда он может раздаваться. Так и не открывали. Ну, хотя бы не придется краснеть, а то как-то глуповато всё бы выглядело – приперлась такая девочка: я вам ключ везла, да по дороге потеряла, извиняйте! И квартиру свою не увижу… Но тут щелкнул замок, и дверь открылась.

От неожиданности я даже отступила на шаг и, ещё не разглядев никого, выпалила:

– Здрасьте! Я от Алик… от Альберта Николаевича!

При этом я зачем-то пыталась нашарить в карманах удостоверение.

– Вы забыли что-то? – на пороге стоял пожилой мужчина и безразлично смотрел на меня. Как его там дядя назвал? Петр… нет, как Павел Первый…

– Павел Петрович? Я вам должна была ключ привезти… передать…

– Спасибо, – как-то устало сказал он. – Вы что-то забыли?

– Ну, да… – я как-то растерялась. – Я его потеряла.

– Кого?

– Ключ…

– Свой? – спросил Павел Петрович, и впервые во взгляде у него что-то шевельнулось, а мне внутри стало неуютно.

– Нет… ваш. Вернее, Альберт Николаевича… Ну, то есть ваш, наверное… Если вам передать надо было…

– Вы их перепутали? – терпеливо спросил он, переступая с ноги на ногу.