Георгий Нипан - Алая раковина сердца. Инди-новеллы

– Я ее забираю. Совсем. Возьми все деньги. На чаевые купишь себе сотню-другую таких зажигалок.

Никита выбрался из машины, и, шатаясь, побрел к маленькому озеру посреди елового леса. Сорвавшись с места, умчалось такси. Никита дошел до воды и рухнул.

Он очнулся ночью. Полная луна отражалась от спокойной водной глади озера. Не выпуская шкатулку из рук, Никита принялся собирать сучья и хворост. Силы стремительно его покидали, но он тщательно и аккуратно складывал громадный костер.

Наконец он закончил свою кропотливую работу. Чиркнул зажигалкой и отошел. Сухие еловые лапы быстро занялись, и скоро на поверхности озера рядом с мертвой луной заплясало живое пламя костра. Никита бережно положил шкатулку в огонь, пламя лизнуло его голые руки, но он не чувствовал боли. Он должен был видеть, как сгорит шкатулка.

– Эх! Медный крючок такой хилый. Надо было перекрутить шкатулку крест на крест медной проволокой! – Никита хлопнул себя ладонью по лбу.

Он так и упал в костер, прижав ладонь ко лбу. Темнокожая женщина, выйдя из еловой темени, бесшумно и легко разбежавшись, метнула копье Никите в спину. Упругое древко с тяжелым кремневым наконечником легко прошло сквозь его тело, разорвав сердце в клочья. Никита даже не успел вскрикнуть.

Покореженная огнем шкатулка распахнулась, и из пламени вылетела черная бабочка. Сделала круг над головой женщины и села на ее обнаженную левую грудь. Черная Печаль так и осталась на женской груди, приколотая, как булавкой тонкой серебряной стрелой, выпущенной из духовой трубки.

– Вот и соединились Дух и Тень! – произнес фиджиец, когда женщина и бабочка исчезли. Он подошел к костру и покачал головой, глядя на неподвижное тело Никиты.

…………………………………………………………………………………….

– Как зовут бабочку? – спросил Никита, не решаясь принять подарок.

– Черная Печаль, – ответил фиджиец.

– Не надо печали, в моем Отечестве ее избыток, – сказал Никита, возвращая шкатулку. – Это деньги за шоу бабочки, – добавил он, выкладывая девять фиджийских долларов на прилавок.

Никите повезло, он сидел возле иллюминатора, и, пока боинг летел над океаном, рассматривал нереальные острова Океании. Так удачно сложилась эта поездка!

Вставляя ключ в замочную скважину родной захламленной квартиры, он услышал радостные вопли Нельсона. Кот сидел в прихожей, а рядом в старом Никитином халате стояла… Мария, русоволосая девушка с фотографии. Никита опустился на пол рядом с Нельсоном.

– Слушай, по твоей просьбе я приходила кормить Нельсона, – как бы оправдываясь, начала Мария, – а потом перебралась к нему совсем.

– Ну, ясное дело, он еще не таких кошечек уводил. Один выбитый глаз чего стоит.

– Да? – произнесла Мария, присаживаясь возле Никиты на корточки, – Но, ты ведь кот не хуже и, наверняка, нашел там какую-нибудь смуглую бабочку. Ну, и как ее звали?

– Бабочку звали Черная Печаль, но у нас с ней не получилось романа. Я чувствовал, что дома меня ждет Светлая Радость! – сказал Никита и поцеловал Марию в губы.

Павлик не спал, кусали комары назойливые и злые, как воспитательница из старого детского сада. Острыми ногтями она впивалась в ухо и зудела: «Противный мальчишка». А пальцы как будто в крови из-за красного лака на ногтях. «Комарина», – подумал Павлик, и в очередной раз открыл глаза. Так хотелось, чтобы пришла бабушка и разогнала комаров к чертовой матери.

– Бабушка, – прошептал Павлик.

Дверь открылась, вошла бабушка и сказала:

– Я здесь, мой хороший.

И улыбнулась, а потом разогнала комаров полотенцем, включила ночничок и села возле кровати, открыв книжку. Так стало хорошо, так спокойно. Больше всего на свете Павлик любил бабушку и стрекоз. Некоторые глупые девчонки любят бабочек, а эти бабочки, если сядут на что-нибудь, так отложат яйца, из которых появятся гусеницы и все пожрут. Ни тебе яблок, ни тебе слив. Другое дело стрекозы, крылышки прямо переливаются на солнце. Летают как вертолеты и полезные – комаров уничтожают. Вечером возле дачного озерка всегда много стрекоз, протянешь ладонь, смотришь – на нее стрекоза села. Подержишь чуть-чуть руку неподвижно, а потом подбрасывай стрекозу, и она будет возвращаться и всегда на знакомую ладонь.

А бабушка очень похожа на стрекозу, такая же худенькая и быстрая. А еще красивая. Как-то Павлик и бабушка шли со станции на дачу: Павлик в джинсах – бабушка в джинсах, Павлик с рюкзаком – бабушка с сумкой через плечо. Вдруг Павлик услышал, как кто-то сзади кричит: «Девушка! Девушка!». Кричит и кричит, совсем обкричался. Что за девушка такая, даже любопытно стало на нее взглянуть. Павлик обернулся, какой-то незнакомый молодой парень идет сзади, шагах в семи, и больше нет никого, никакой девушки. Парень вдруг говорит Павлику:

– Скажи своей сестре, чтобы притормозила. Я за вами от самой станции бегу.

Павлик в нерешительности замедлил шаг, бабушка тоже.

– Что случилось? – спросила бабушка.

Тут незнакомец их нагнал и тронул бабушку за плечо.

– Девушка, – начал он. Бабушка обернулась и насмешливо на него посмотрела. – Ой, не девушка, – от неожиданности выпалил молодой парень.

– Конечно не девушка, – подтвердила бабушка, – раз у меня внук есть.

– Извините, – смутился парень, – я не хотел Вас обидеть.

– Напротив, – засмеялась бабушка, почти похвалили, но в следующий раз смотрите вначале на лицо, а потом на силуэт.

Незнакомца звали Алеша, он учился в университете на филологическом факультете. Всю оставшуюся до дачи дорогу Алеша непрерывно болтал и загадывал Павлику загадки.

– Сидит на дереве, и не стучит.

– Белка, – ответил Павлик.

– Нет, неправильно, это недятел.

– Ловит мышей, и не мяукает.

– Некот, – догадался Павлик, – а теперь я загадаю. Порет чушь и не дурак.

– Алеша, – отгадала бабушка.

Алеша загоготал гусаком, присел на корточки, опрокинулся на спину, свалился с тропинки и стал кататься по траве, не переставая гоготать.

Когда показались дачные участки, Алеша достал из сумки маленькую книжечку и спросил, обращаясь к бабушке:

– Можно я подарю Вам сборник своих стихов?

– Давайте, – сказала бабушка, – только напишите что-нибудь на память.

Алеша достал авторучку, улыбнулся, что-то быстро написал, открыв обложку книги, закрыл и протянул Павлику со словами:

– Прочитайте, когда я скроюсь из виду.

Когда Алеша исчез, Павлик и бабушка прочитали посвящение: «Юной бабушке и ее счастливому внуку от Алеши-недурака».

Во время послеобеденного отдыха бабушка читала подаренные стихи, а Павлик терпеливо ждал. Бабушка честно дочитала книжку до конца и сказала, глядя на внука:

– Рифмуется, но не стихи.