Иван Фролов - Жизнь прожить – не поле перейти

Утром она долго лежала в постели, давно проснувшись, перебирая в памяти вчерашний вечер, проведенный с Пашей. Она уже забыла о вчерашних возникших тревогах, уже горела снова желанием встречи с Пашей. Она закрыла глаза, представляя приближающиеся для поцелуя губы Паши и его руки, но, вдруг, раздался громкий междугородний звонок телефона, перебив ее сладкие мысли. Трубку взяла мать, раздался ее радостный и довольный голос, приветст- вующей говорившего на том конце провода. Долго она не могла понять, с кем говорит мать, но вот в разговоре мать назвала имя Станислава, все стала ясно. Видимо, Станислав спрашивал о ней и просил передать ей трубку, но мать отвечала, что она еще в постели и сейчас посмотрит, проснулась ли она. Сама, приоткрыв дверь, и видя, что дочь не спит, закрывая ладонью трубку, проговорила ей, что ее спрашивает Станислав. Ане тоже захотелось с ним поговорить и взяла трубку из рук матери.

– Да, Станислав, слушаю, – ответила она.

– Аня, здравствуй. Я вечером заехал за тобой, нас пригласили на вечеринку, а тебя уже не было. Подружки твои сказали, что ты уехала домой. Ты об этом ничего не говорила, поэтому я очень был удивлен твоему неожиданному отъезду из Москвы. Скажи, когда думаешь вернуться? Может, мне приехать за тобой? – говорил он, вежливым и каким-то желанным тоном, и чувствовалось, что это неподдельно, искренне и с заботой.

– Нет, не надо. Я соскучилась по родителям, потому и поспешила домой. Я решила все каникулы провести с ними, и вернусь в Москву по их окончании. Приезжать не надо, если сможешь, встречай меня потом на вокзале, – почему-то не хотела, но сказала она в ответ, зная, что теперь дала ему этим большую надежду.

Мать, стоявшая рядом, услышав их разговор, от удовольствия расцвела в улыбке. Беря у дочери трубку и укладывая ее на место, на аппарат, поглядывая на дочь, проговорила:

– Молодец, дочка, соображать стала, что хорошо и что плохо.

Приведя себя в порядок, к условленному времени Аня посмотрела в окно, около дома в сторонке стояла машина Паши. Она быстренько оделась и собралась выходить из квартиры, но у дверей ее останови- ла мать и назидательно стала говорить:

– Смотри у меня, без всяких там глупостей. Вчера ты вернулась довольно поздно, чтобы этого больше не повторилось. Помни, на тебе хочет жениться человек довольно обеспеченный и с положением, ни чета, твоему оборванцу, Паше

– Мам, а если уже поздно об этом предупреждать? – вопросом. ответила дочка, явно желая в чем-то насолить матери и испортить ей такое появившееся хорошее настроение.

От неожиданного такого ответа дочери у матери глаза как-то широко открылись, потом ее зрачки куда-то закатились, ноги ее под- косились, и она рухнула, где стояла, издав какой-то глухой глубокий внутренний звук. Аня, видя перед собой бездыханное тело матери, наклонившись над ней, поняла, что надо звать кого-то на помощь, но лучше вызвать скорую. Она не помнила случая, чтобы с матерью когда-то ранее случалось такое, мать практически никогда не жало- валась на свое здоровье. Были случаи, когда, простудившись, у нее поднималась температура, кашляла какое-то время, но все проходило без каких-либо последствий.

Сейчас, зная, что отца дома нет, она подбежала к открытому окну и прокричала, что было мощи, Паше. Тот, поняв, что случилось что-то неладное, выскочил из машины, и поднявшись на этаж, увидел распластанную на полу в прихожей около двери мать Ани и ее рядом. Он перескочил их обоих, нашел телефон и вызвал скорую помощь. Довольно быстро послышался гул подъезжающей неотложки. Врачи аккуратно перенесли ее на диван, дали подышать ей кислородом, сделали укол, Елена Николаевна, полежав, открыла глаза, обвела всех тусклым взглядом и спросила:

– Доктор, что со мной?

– У вас обморочное состояние, сейчас пройдет. Мы сделали укол, сейчас у вас и давление стабилизируется, немного полежите, – отве- тил один из врачей.

Аня, отведя врача в другую комнату, выяснила, что ничего серьезного не произошло, обморочное состояние обычно последствий серьезных не дает. Вернувшись к матери, она увидела мать спокойно сидящей на диване и беседующей с другим врачом. Врачи ушли. Провожали их Аня с Пашей. Поднимаясь в квартиру, Аня попросила его подъехать часа через два. Она хотела побыть, на всякий случай, с матерью. Не решилась она с ним поехать и через назначенные два часа, попросив извинения. Оставалась дома и вечером около матери, не отходя от нее.

Только на завтра друзья встретились снова всей компанией вместе во второй половине дня. Аня пыталась, как обычно, шутить, но на ее лице не было уже той беззаботной радости и счастливого выражения глаз. Только ближе к вечеру, когда ушли Коля с Таней и Степа, они, оставшись одни, предались взаимным ласкам. Она, конечно, знала, какие могут быть последствия их возникших отношений, что в таких случаях надо предпринимать, знала, как это делается, но сама, не зная почему, не хотела этого делать. Ей было все равно, что может случиться, что об этом будут говорить другие, но на всякий случай решила прозондировать Пашины взгляды на эти вопросы. Не затрагивая этой темы, она выяснила, что он не прочь повременить с женитьбой, но, зная, что по окончании института ему придется ехать куда-то по направлению, о чем он видимо, неоднократно думал, неожиданно для нее, предложил поехать вместе с ним. На вопрос в качестве кого, не задумываясь, ответил, что, конечно, в качестве жены. Это ей польстило, она знала, что другого он не скажет. А на вопрос, где они будут жить и хватит ли им денег на семейную жизнь, он как-то удивился, и ответил, что, наверное, на первое время в семейном общежитии, потом видно будет, а деньги придется тратить по доходам, живут же другие, не умирают. Подумав, он добавил, что придется полностью отдаваться работе, выслуживаться, без этого карьерного роста не бывает.

Она знала, как начинают жизнь молодые семьи без посторонней помощи, об этом в последнее время она часто задумывалась, как долго молодым специалистам приходится добиваться нормальных условий материального обеспечения, как многие не выдерживают этого, хотя и временной неустроенности, и расходятся, обвиняя друг друга. Она также знала, что при необходимости ее родители помогут им, то же самое могут сделать и родители Паши, но об этом ей думать не хотелось, ей не хотелось от кого-то зависеть, она привыкла к обеспеченной жизни и другой не желала. Ее представления о серой жизни с необеспеченностью в первый период, подтверждались опы- том жизни таких же молодых специалистов, как и они. Конечно, такой жизни, хотя и с любимым человеком, ей не хотелось.

Отгуляв каникулы, студенты уехали в Москву. Для Ани это был решающий последний семестр, и в смысле учебы, и в выборе мужа и всей дальнейшей жизни, со всеми, пока желаемыми на данном этапе, условиями. Она любила Пашу, не было дня, чтобы она не думала о нем, но все более, как-то против своей воли, склонялась к совету матери, к ее практицизму. Не сближаясь со Станиславом, не отталкивала его, она давала ему повод надеяться на взаимность. Станислав, почувствовав это, стал со всей серьезностью ухаживать за ней, подарил дорогое бриллиантовое колечко и, соответственно к нему, такие же серьги. Она иногда одевала их, вызывая зависть однокурсниц, но самым дорогим для нее был тот первый подарок Паши, который они выбирали вместе в ювелирном магазине, на его заработанные деньги на ночных разгрузках вагонов.