Иван Фролов - Жизнь прожить – не поле перейти

– Они подходят друг другу. Я, считаю, им лучше объединиться. Тем более по Геннадию Александровичу видно, что она ему нравиться, он даже как-то преобразился за это время, помолодел что ли, повесе- лел, – проговорила мать.

– Может, ты поговоришь с ней по-женски, посоветуешь, что ей мыкаться-то одной, да и молода она еще, рано в старухи записы- ваться, – слышался голос отца.

В кухне раздался какой-то хлопок, вроде что-то упало, мать воз-мутилась неуклюжестью отца, тот, решив больше не мешать жене, затопал в комнату. Таня, не желая, чтобы отец знал, что она невольно подслушала их с матерью разговор, быстренько шмыгнула в свою комнату, чуть не сбив с ног Колю, оказавшегося около двери. Тот посторонился и вопросительно посмотрел, не понимая, что заставило ее, буквально, влететь в комнату. Она закрыла плотно дверь и полу- шепотом начала говорить:

– Коля, я невольно стала свидетельницей разговора между свои- ми родителями, но не знаю, говорить ли тебе об этом, он, кажется, касса- ется твоей матери.

– Если уж начала, то говори. Надеюсь, это не сплетня какая ни будь очередная? – ответил Коля.

– Нет, это не сплетня. Как я поняла, Геннадию Александровичу понравилась наша мама, и он горит желанием предложить ей руку и сердце. Как тебе такая новость? – спросила Таня.

– Новость действительно неординарная, просто сногсшиба- тельная. Где мама, где Геннадий Александрович, что между общего, кроме как воспитывались в одном детдоме в Самарканде, – задумчиво говорил, пораженной новостью, Коля.

– Наоборот, по словам моих родителей, у них обоих много положительных качеств, между ними большое сходство и они друг другу подходят, – дополнила Таня.

– Дети в большинстве случаев негативно относятся к повторному браку родителей, хотя это не совсем правильно. Вот и у меня возникли противоречивые чувства – будет ли маме лучше, или хуже, заинтриго- ванно говорил, Коля. Потом добавил, – я практически не знаю этого Геннадия Александровича, но с виду он порядочный мужик, так что я, видимо, возражать не буду. Если все сложится нормально, пусть остаток жизни мама поживет по-человечески, она заслуживает этого. По характеру она добрая, справедливая и отзывчивая женщина. Она будет хорошей женой. Нам остается только пожелать ей счастливой жизни. Завтра будем у нее, смотри, не проговорись, пока рано. Если надо, она сама скажет, – сделал заключение Коля.

Оказавшись у матери Коли дома, сын с невесткой все ожидали, скажет ли им мать о своем отношении к своему бывшему детдомовцу, в связи с услышанным разговором родителей Тани, но напрасно.

На другой день, снова за столом у родителей Тани, обедая теперь только своей семьей, без гостей, говорили о многом, о работе отца, о погоде, о предстоящем отъезде в Москву, о коротких каникулах после первого семестра, но на интересовавшую тему Таню с Колей, разговор так и не зашел, поднимать его молодые не решились.

Каникулы завершались, московские студенты собрались в дорогу. Вчера проводили Нину. Уезжала она в подавленном состоянии, поняв, что Степу она потеряла безвозвратно. Сегодня уезжали Коля с Таней, Степа и Аня, их провожали всей большой компанией – родители ребят и девушек, и Паша. Перед самым отходом поезда, когда все родители вышли из вагона, Аня, выбрав момент, расцеловалась на прощанье с Пашей. Он выпрыгнул из вагона уже на ходу поезда, набиравшего скорость. С вокзала он добирался один, обдумывая последние дни, проведенные с Аней. Ему опять вспомнился какой-то неприветливый взгляд на себе матери Ани, не предвещавшего ничего хорошего. «Может, потому-то Аня и стремилась к новым таким близким отношениям со мной, чтобы поставить свою сердобольную мать перед фактом случившегося, считая, что другого пути у нее нет», – рассуждал он.

Возобновившаяся учеба в институте и университете, и пятиднев- ная в течение недели ночная все же тяжелая работа по разгрузке вагонов, постоянное недосыпание постепенно затушевывали так активно и весело проведенные первые студенческие каникулы. Все, еще вчера волновавшее и будоражившее сознание, уже воспринима- лось в прошедшем времени.

Степа на разгрузку вагонов стал ходить один, без Коли, его не отпускала Таня, да и не было ему уже нужды. Родители Тани их обеспечивали с головой. Теперь обновки появлялись не только Тане, но и на ее муже. Они часто стали ходить в театры, на концерты отечественных и зарубежных знаменитостей, и питались не в студен- ческой столовой. Степа стал стесняться к ним часто заходить, приду- мывая оправданья. Зная о стеснении Степы, Таня с Колей постоянно выговаривали ему на этот счет.

Месяца через два Коля получил от матери пространное письмо, думая, что сын и невестка еще не в курсе взаимной заинтересован- ности ее и Геннадия Александровича, решилась подробно описать свои сомнения и желания по сделанному им предложению. Она просила его мнения по столь деликатному вопросу, не смеяться над этим. Мать хорошо владела пером и Коля, читая ее письмо, невольно прослезился, что нельзя было утаить от Тани. Не откладывая в долгий ящик, он решил сегодня же позвонить ей по телефону, зная, что она будет волноваться, не спать ночами, дожидаясь его ответа. Мать, по его расчету, должна быть еще в школе.

Он быстро оделся и побежал на телеграф. Его сразу соединили, и он услышал взволнованный голос матери. Успокаивая мать, он говорил, что советует поступать, как подсказывает ее сердце, но рас- сматривает этот вопрос положительно, считая Геннадия Александро- вича хорошим человеком, по крайней мере, так отзывается о нем Таня и ее родители, и что он с ними согласен. В конце он уже слышал весе- лый и довольный голос матери, поняв, что она для себя этот вопрос уже давно решила, только хотела выяснить его отношение к этому.

«Теперь и у меня будет отец, и, главное, моя мать будет пристрое- на. Ведь до этого она ничего, кроме постоянной нужды и забот, не видела, может теперь поживет, как живет большинство людей», – выходя из дверей телеграфа, думал он.

В середине недели мать прислала телеграмму, приглашая на сва- дьбу, назначенную на воскресенье. В ней же приглашала и Степу с Аней, написав, что, если смогут приехать и есть желание, пусть приезжают. И вот их опять встречают родители и Паша на машинах, Анатолий Иванович на своей, и Геннадий Александрович на своей. Обе новые, сверкающие свежей краской. Опять небольшой ужин у родителей Тани, а потом по домам.

Свадьба, состоялась на квартире Геннадия Александровича. Приглашены были все его знакомые по работе и близкие соседи. Были тосты длинные и короткие, танцы и песни. Здесь старались обратить на себя внимание еще двое одиноких импозантных мужчин, теперь уже друзей Геннадия Александровича, находящиеся в том же возрасте, а он тактично, шутя, выступал сватом к Ольге Ефимовне за Ивана Григорьевича и Галине Сергеевне за Романа Алексеевича, призывая последовать в этом вопросе за подругой.