Олег Майба - Записки кудрявого мальчика. Рассказ любящего отца

В глазах покой и теплота,
И мне тепло от этих бликов…
Вот только жаль, что никогда
Не назовешь меня любимой…

Почему в жизни так бывает порой:
Лучший друг отвернется, пройдет стороной,
Тот, который был счастьем твоим и судьбой,
Вдруг уйдет, не взглянув, не простившись с тобой?

В нём причину разлуки, мой друг поищи,
Побеседуй с собой на досуге в тиши.
Если друг был плохой, то о нем не грусти,
И не помни его, и стихов не пиши.

Если ты лишь во всем виновата сама,
Если верил твой друг, ну а ты предала,
Значит, будешь в долгу у него ты всегда,
И обиду его не закрасят слова.

Я стою в тишине и гляжу ему в след…
Все осталось со мной, только дружбы уж нет.
В сотнях радостей наших прошедших и бед,
В людях, в нём и в себе поищу я ответ.

Может, ты – моя судьба счастливая?
Почему кружишь вокруг да около?
Ты походкою своей неторопливою
Веснами ко мне идешь и зимами.

И с тобою счастье вместе
Бродит тенью недоступною,
То счастливою вдруг станет вестью,
Или грустною, задумчивою песней.

Иногда оно крадется настороженно
И пугается своей же тени.
Как стекло беру его я осторожненько,
Все боюсь, а вдруг оно исчезнет.

– Да будешь ТЫ! – кричу я сквозь туманы.
– Да будешь ТЫ! – пускай пройдут года.
Тебя я вижу сквозь дожди и ураганы,
Всю жизнь передо мной стоят твои глаза.

Да будешь ТЫ светить как солнце людям.
Да будешь ТЫ звездою яркою в ночи,
Добро преградой горю будет.
Будь белой чайкою в ночи.
Да будешь ТЫ!

Мы уже не ученики,
Мы ведь взрослые люди,
Книжки детские в пыли,
Юности начались будни.

Перед нами огромный мир!
Жми, дружище, к намеченной цели,
Мы закатим прощальный пир,
Подними свой бокал последний.

Выпей сладость эту до дна,
Помянув добрым словом былое:
За любимые твои глаза
И за чувство молодое.

Школа, ты нас научила
Понимать все и ценить,
Ну, а что-то упустила,
Но нельзя тебя винить.

Здесь, друзья, мы оставляем
Свою первую любовь,
И в конце врагов прощаем,
Позабыв всю горечь слов.

Подрастут без нас сосенки,
Что садили мы с тобой,
Вместо нас придут девчонки
В школу шумною гурьбой.

И у них свои заботы,
Были ведь такими мы,
Только тесны стали «соты»,
Где мы жили и росли.

Мы из «школы-улья» рвёмся,
Нужен нам простор полей.
В школу больше не вернемся,
Помнить будем мы о ней.

По утру на поле выпала роса.
За рекой, за лесом жаркая заря
Светится, играя, ярче и сильней.
Опустилась с неба стая журавлей.

Красная косынка сорвана с плеча:
– Журушка-журавушка, ты возьми меня!
Унеси меня, милая, в голубую синь.
Журушка-Журавушка, я прошу, возьми.

А в глазах счастливая светится заря,
Губы шепчут трепетно: «Я люблю тебя!»
Помнишь утро раннее, росы на траве,
Помнишь, улетала ввысь стая журавлей?

Вниз по небу синему падала звезда…
В первый раз Журавушкой он назвал тебя…
Вечером, обнявшись слушали они,
Как в саду вишневом пели соловьи.

Подойдя к калитке не закрыла дверь —
В эту ночь ей ближе стал он и родней…
По весне цветы дарил, нежил и берег.
У нее под сердцем затеплился «огонек».

Не успели счастьем натешиться сполна,
Началась кровавая страшная война.
В этот проклятый военный год
Проводила милого Журавушка на фронт.

Письма его нежные знала наизусть,
Хоронила в сердце боль свою и грусть.
Все ждала, надеялась, думала: придет…
Сын, как вишня дикая, без отца растет.

За троих работала в поле допоздна,
Малого Сереженьку всем сердцем берегла:
Он – одна ей радость и одна беда,
Всё, что ей оставила проклятая война.

На крови погибших за свою страну
Строилась победа в пламени и дыму.
Израненные, обожженные, искалеченные войной
Возвращались солдаты издали домой.

Никто о том не ведает,
Не знает почему
Металась ночью темною
Журавушка в бреду,
Потом босой бежала
К кроватке у стены,
Где безмятежно смотрит
Сынок цветные сны.

А утром, на рассвете,
Взглянув в зеркальную гладь,
Увидит морщинку новую
И сизо-белую прядь.
Грустит она замечая
Старость, стоящую у ворот.
Одна у нее лишь радость:
Счастливым сынок растет.

Порою, к нему приглядевшись,
Взглянув в его глаза,
Отметит, душою радуясь,
Что сын похож на отца:
Руки такие же нежные,
Лица знакомый овал,
А в ласке, мужской, безудержной,
Ее он Журавушкой звал.

Вот так отшумели весны:
Была и грусть и печаль,
А жизнь ведь сложна, непросто
Прошлую боль забывать.
Работает в поле, на ферме,
Или ткёт у станка до зари…
Журавушку если вы встретите,
Поклон ей до самой земли.

Она не одна на свете,
Таких как она не счесть!
Пусть люди слагают им песни.
Вам – вечная слава и честь.