Евгения Палехова - Невинный семейный бизнес. Мелодрама с острыми краями

– Серёжа, у тебя мания величия. И ты это знаешь. И я это знаю. Чего мы будем друг перед другом польку-бабочку плясать? И потом, подумай, сколько нервных клеток твоего отца почат в бозе, когда он начнёт подозревать, что именно он спонсировал? Тебя не греет эта мысль?

– А вам чем отец насолил? – помолчав, спросил Сергей.

– Ну, насолил – это не совсем то слово. – И Алексей Давыдович легко пропел: – Ах, что было, то прошло!

– Вы же из-за него в меня вцепились.

– Нет, Серёжа! Расклад прост, как подгузник. Мне нужна фирма. Официально зарегистрированная. Мне нужно финансирование. Мне нужен весь этот благопристойный антураж, который даст только благопристойная – в рамках нашего больного социума – личность, а лучше две! И вот за этим антуражем будут разыгрываться маленькие божественные комедии и человеческие трагедии за очень-очень-очень большие деньги. Схема уже обкатана в провинции. Но, Серёжа, здесь же и людей больше, и кошельки толще. А у тебя, мой дорогой, крыша хорошая. Папа называется. Сиди себе и играй в своей песочнице! – что может быть лучше?

– А мне кажется, что я теперь могу обойтись без вас. Ну, поиграть в своей песочнице. С вашими игрушками.

Алексей Давыдович громко, от души расхохотался.

– А ты попробуй! Попробуй подумать над рекламной кампанией для своей фирмы! И позвони мне, когда у тебя появится первый клиент. – Он положил на стол свою визитку. – Жив буду, приду посмотреть.

Пока Сергей внимательно разглядывал визитку, на которой, кроме аккуратной надписи в одну строку «Алексей Давыдович Штерн», больше ничего и не было, Алексей Давыдович надел пиджак и пошёл к выходу.

– Как там сказал твой папа? – на ходу бросил он. – Составь бизнес-план, смету. Я зайду завтра.

И Алексей Давыдович ушёл, оставив Сергея за приятным занятием – пялиться ему в спину, лихорадочно соображая: а вот это что сейчас такое было, а? а вот это что за противный старик сейчас был, а?

А противный старик, довольный жизнью и собой, шёл по тёмной улице и негромко напевал: «…Мишка, Мишка, где твоя улыбка?..».

КОГДА-ТО ДАВНО

Вовкина история началась не в парке, а гораздо раньше.

Началась она на маленькой кухне обычной хрущёвки в маленьком городке, каких много и сейчас. Здесь, на этой кухне, обитало чудовище. Оно практически жило за столом напротив холодильника системы «Орск». Чудовище носило старые треники. И было оно всегда пьяное и злое. Звали чудовище дядь Юрка.

В этом же пространстве обитал маленький худенький принц Мишка. Он уже нарезал колбасу и хлеб, вымыл огурцы и аккуратно положил их на одну тарелку с хлебом. Незамедлительно последовал рёв:

– Кудааа ложишь?!!

Мишка быстро переложил огурцы на тарелку с колбасой.

– Кудааа?! – продолжало реветь чудовище.

Мишка быстро сунул мытые огурцы в холодильник и налил чудовищу ещё водки в пузатую рюмку. Посмотрел на то, как дядь Юрка в один глоток опрокинул водку. Посмотрел на то, как дядь Юрку качнуло. И вернулся к мытью посуды. Стоя спиной к чудовищу, Мишка ждал атаки – вся его спина, казалось, смотрела во все глаза на дядь Юрку.

– Сволочь ты, Мишка… как есть сволочь… сволота… сволочная сволота…

Видимо, дядь Юрка решил перебрать все производные от этого слова, но как-то дело не пошло. Тогда он выпил ещё. И тут же налил. И с размаху поставил бутылку на стол. Стук прозвучал как сигнал: Мишка аккуратно поставил вымытую тарелку, вытер руки и бочком начал двигаться к холодильнику, который стоял у самого выхода из кухни.

Дядь Юрка моментально развернулся.

– Миша́нька, ты чё? – ласково осклабился он. – А кто дядьке сальца порежет?

– Нет же сальца у нас, – стоя на месте, глядя в пол, негромко и зло ответил Мишка.

Дядь Юрка даже крякнул от радости – сам! сам попался! Он упёрся руками в колени и с удовольствием посмотрел на Мишку.

– Вооот! – удовлетворённо протянул он. – Воооот. А почему? Почему у нас сальца нет, а?

– Потому что денег не хватило, – мрачно ответил Мишка. Он уже понял, к чему ведёт чудовище.

– Не хватило, Мишка, не хватило, – кивнул дядь Юрка и ласково продолжил: – А почему не хватило-то, Миш?

– Потому что мне надо было куртку на зиму купить, – заученно ответил Мишка.

– Вот то-то и оно! Куртку ему на зиму дядя родной купил! А сам, так сказать, остался с голой жопой.

– А при чём тут сальце? – не сдержался Мишка.

– А при том, сраная твоя рожа, что ты меня обкрадываешь!! Я экономлю на всём…

– На чём?! – закричал Мишка. – На водке своей, что ли?!!

Дядь Юрка онемел.

Мишка, уже плача, выскочил из кухни. И помчался по узенькому коридорчику к входной двери. Дядь Юрка пустился в погоню. Только где ему было угнаться за Мишкой, который уже привык жить в страхе, привык готовить пути отхода! Мишка перекинул заранее приставленную к стене швабру на другую сторону и заскочил в свою комнату. Дядь Юрка в швабре и в своих ногах запутался и упал. А пока распутывался и поднимался, Мишка уже из своей комнаты выскочил в куртке, шапке и с открытым портфелем в руках. В коридорчике он схватил свои ботинки в охапку и выскочил на лестничную клетку, где уже была открыта дверь в квартиру напротив. А в дверях стоял самый что ни на есть друг Вовка.

Орущее чудовище медленно сгребало себя с пола. Но Мишка уже влетел в открытую спасительную, всегда спасающую дверь. А Вовка ловко повернул замок два раза. Дверь ожила с другой стороны, разнесла крики «сволота… сволочная!!» на весь подъезд, пока Мишка стоял в углу и изо всех своих сил старался не зареветь, а только шмыгал и шмыгал носом.

Неожиданно всё стихло, и дядь Юрка ясным, каким-то даже трезвым голосом выговорил:

– Сволота казанская!

В коридоре появилась Вовкина мама.

– Руки мыть и за стол, – спокойно сказала она.

И пока Вовка и Мишка в ванной мыли руки, Вовкина мама урезонивала Вовкиного папу, который всё хотел выйти на лестничную клетку – «чтобы навешать упырю». Но Вовкин папа всегда слушался Вовкину маму, и поэтому через пятнадцать минут все они уже сидели за столом и ели суп.

– Ну что, Мишук, – спросил Вовкин папа, – поедешь с нами завтра на рыбалку? Мы тут с Вовкой наметили план – царь-рыбу поймать!

Мишка, которому все еще надо было справляться со слезами, не смог поднять голову. Все это видели. Все это чувствовали. Спасла всех Вовкина мама.

– Нет уж, мужики, – сказала она. – Давайте так – вы мне наловите толстолобиков, – тут она усмехнулась, – по пять рублей килограмм. А царь-рыба пусть на рынке останется – с ней возни много!

– Па! – возмутился Вовка. – Она не верит, что мы сами поймать можем!

Вовкин папа посмотрел на жену «взрослым» взглядом, от которого она моментально вспыхнула.

– Ничего, сына, – пообещал он Вовке, – я объясню ей, что она не права.